не было и в помине, а виднелись одни только
Высокие горные кряжи,
Узловатые жилы отрогов…
Одна из девиц прошла вперед, распахнула настежь обе створки каменных ворот и предложила Танскому монаху войти внутрь. Сюань-цзану ничего не оставалось, как принять предложение и войти. С любопытством стал он разглядывать помещение. Все столы и скамьи были сделаны из камня. Отовсюду веяло холодом, словно в подземелье. На душе у Танского монаха вдруг стало тревожно. «Здесь все предвещает скорее несчастье, чем счастье», – подумал он про себя. Девицы тем временем продолжали весело щебетать и смеяться.
– Сядь, посиди с нами, почтенный наставник! – ласково предлагали они.
Танскому монаху было неловко отказаться, и он сел, но вскоре вздрогнул от неожиданности.
– Уважаемый наставник! Ты на какой горе обитаешь? и на что собираешь подаяние? На починку дорог и мостов или на постройку храмов и пагод? А может, на отливку изваяний Будды и печатание священных книг? Покажи нам, где у тебя ведется запись подаяний?
Девицы наперебой задавали Танскому монаху вопросы.
– Я вовсе не собираю подаяний на что-нибудь, – отвечал Танский монах.
– Так зачем же ты пришел сюда, если не за подаянием? – спросила самая бойкая девица.
– Я иду из восточных земель великого Танского государства, – с достоинством произнес Сюань-цзан, – на Запад в храм Раскатов грома за священными книгами. Путь мой как раз проходил через ваши места; я сильно проголодался, а потому и решил попросить у вас пищу и сейчас же отправлюсь дальше своей дорогой.
Девицы еще больше обрадовались.
– Вот хорошо! – кричали они в восторге. – Недаром говорится в пословице: «Монах из дальних стран лучше разбирается в священных книгах». Сестрички! Такого случая нам упускать нельзя! Давайте скорей готовить пищу.
Три девицы остались с Танским монахом и развлекали его разными разговорами и беседами о ниданах, а остальные четыре отправились на кухню, где, засучив рукава и подоткнув подолы, рьяно принялись за стряпню. Вы хотите знать, читатель, что они готовили? Оказывается, у них был заранее вытоплен человеческий жир, тушилось и жарилось человеческое мясо, причем пережаренные дочерна волокна были подделаны в виде жженой вермишели, а жареные мозги приготовлены как бобовый творог. Еду принесли на двух подносах и расставили на каменном столике.
– Почтенный наставник! Просим к столу, – пригласили девицы. – Впопыхах мы не сумели приготовить изысканных яств. Поешь пока этой простой пищи, чтобы утолить голод. А тем временем тебе приготовят еще!
Танский монах понюхал пищу и сразу почувствовал запах мяса. Он не осмелился взять в рот ни кусочка и, встав из-за стола, молитвенно сложил руки ладонями вместе.
– О добрые девы! – произнес он. – Вы простите меня, бедного монаха, но я всю жизнь питаюсь только постной пищей.
– Да ведь это же постная пища, – засмеялись девицы.
– Амитофо! – воскликнул Танский монах. – Стоит мне, монаху, съесть кусочек этой пищи, которую вы считаете постной, как сразу же придется отказаться даже от мысли отправиться на поклон к великому Будде за священными книгами.
– Почтенный монах! – оборвала его одна девица. – Если ты собираешь подаяние, то нечего привередничать: ешь что дают.
– Да что ты? Разве посмею я привередничать? – почтительно перебил ее Танский монах. – Я получил повеление Танского императора отправиться на Запад; за всю дорогу я не причинил ущерба ни одному живому существу, а того, кто попал в беду, старался спасти. Я с благоговением держал крохи пищи на ладони и клал их в рот с умилением. Из рваных лоскутов я сшил свои одежды, чтобы прикрыть бренное тело. Как же ты можешь упрекать меня в том, что я привередник?
– Может быть, ты и не привередник, – засмеялись остальные девы, – но ведешь себя заносчиво: не успел войти в дом, как, уже начинаешь выражать недовольство. Не будь же столь взыскательным, не побрезгуй нашей пищей и ешь на здоровье!
– Я, право, не могу этого есть! – с отчаянием в голосе проговорил Танский монах. – Нельзя же нарушать своего обета. Прошу вас, милостивые девы, ни к чему насильно потчевать меня, лучше выпустите меня на свободу. Я пойду дальше своей дорогой!
С этими словами Танский монах собрался было направиться к выходу, но девицы обступили двери и никак не соглашались выпустить его.
– В гостях воля не своя. Пришел в дом торговать, нечего цены заламывать! – кричали девицы.
– Куда собрался? – спросила самая бойкая из них.
Оказалось, что все семь девиц отлично знали приемы фехтования и борьбы, руки и ноги у них были хорошо развиты, они схватили Танского монаха и оттащили от входа, а потом повалили наземь, крепко
