— Нельзя использовать руну, пока не знаешь, как она действует, — упрямо повторил Приткин, как обычно сдвинув брови. — Кроме того, ею давно не пользовались, так что мы сможем пустить ее в дело еще раз.
— Откуда ты знаешь? — не унималась я. — Нельзя зарядить севшую батарейку. Может быть, руна действует так же.
— Извини, но о магических артефактах я знаю немного больше, чем ты, — раздраженно сказал Приткин в тот момент, когда Билли сунул ему в карман свою прозрачную руку. Секунду спустя руна вылетела из кармана волшебника и подплыла ко мне. Я быстро спрятала ее в карман. — Я почти уверен, что она сработает, — добавил маг. — А теперь, если у тебя прекратилась истерика, нам пора.
Ничего не ответив, я забрала у Мака рюкзак и вытащила оттуда свой пистолет. Он был заряжен, но я на всякий случай проверила его еще раз. Наблюдая за мной, Приткин сжал губы; ничего, то ли еще будет. Ему явно не понравилось, что у меня будет оружие — наверное, испугался, что я выстрелю ему в спину, — но спорить он не стал.
Приткин пошел вперед, я — за ним; за нами потянулись Билли и Мак. В течение получаса мы молчали, пока впереди в низине не показались смутные очертания МОППМ.
Комплекс зданий был специально спроектирован наподобие большой фермы, на тот случай, если любопытные смертные вздумают заглянуть за ограду. Правда, расположена эта ферма в центре глубокого каньона, куда не доберется ни один турист. Не говоря о том, что на подходе к ней — начиная примерно за милю — устроено множество магических ловушек, которые очень не нравятся обычным людям.
Под звездным ночным небом местность, с ее таинственными темными кратерами и бескрайним морем серебристого песка, стала напоминать лунный пейзаж. Сами здания МОППМ были темными и тихими; внешнее освещение уже отключили, на территории — ни души. Словно все провалились под землю.
Выбрав более-менее свободное от камней место, я без сил плюхнулась на песок, пока Приткин и Мак спорили, как лучше подойти к зданию. Переход до каньона был ужасен. Я то и дело спотыкалась в темноте, больно ударилась ногой о камень и дважды растянулась во весь рост. Ноги цеплялись за полы длинного пальто, и временами мне казалось, что я тащу на спине еще одного человека. Тренажерный зал я давно забросила, теперь это сказывалось. То, что я всю жизнь от кого-то убегала, видимо, не в счет.
— Он там? — спросил Билли, вися в нескольких фугах над песком.
Я плотнее запахнула пальто — ночи в пустыне холодные.
— Не знаю.
— Хочешь, я выясню?
— Нет.
Я не хотела знать, там Мирча или нет. Если нам повезет, мы попадем в Страну эльфов, а он так и не узнает, что я имела глупость забраться на территорию МОППМ.
— Твой призрак здесь? — спросил Приткин.
Удивительно, что он решил проявить осторожность, наверное, близость представителей потустороннего мира пугает даже его. Он описал Билли друзей Мака, и тот отправился на разведку — проверить, не произошла ли смена часовых. Призрак ушел в песок и скрылся из глаз. Мы стали ждать.
Когда я была ребенком и читала сказки, я умирала от желания пережить какое-нибудь приключение. Нет, я не хотела быть принцессой, сидящей в башне в ожидании, пока ее вызволят. Я хотела быть рыцарем, сражающимся с разными чудищами, или простой сельской девушкой, которую отдали в ученицы великому волшебнику. Став старше, я поняла, что настоящие приключения совсем не похожи на книжные. Когда начинается приключение, ты сначала умираешь от страха, потом жутко скучаешь, а затем в кровь разбиваешь ноги. Теперь я начинала думать, что вовсе не так люблю приключения, как мне когда-то казалось.
Билли вернулся минут через тридцать с новостями. На посту стояли именно те часовые, в подробностях описанные Маком, и, на наше счастье, на территории вампиров царила жуткая неразбериха.
— Кэсс, там такая суматоха, будто цирк приехал! Все туда сбежались, а в других местах почти никого нет — покой и тишина.
— Ну? — не выдержал Приткин — Что говорит призрак?
— Все в порядке, дежурят приятели Мака. — Я заметила, что Билли как-то слишком сияет. Может, он просто радовался, что наша задача окажется не столь трудной, как мы рассчитывали? Или была другая причина? Я слишком хорошо изучила все гримасы старины Билли — его прямо-таки распирало от восторга. — Ладно, что еще?
Билли ухмыльнулся и принялся крутить на пальце свою шляпу. Шляпа была хорошо видна, а палец — нет, поэтому казалось, что она крутится сама по себе.
— Ничего, все в полном порядке, — лучезарно улыбаясь, ответил Билли. — Хороший знак!
— Ты о чем?
— Что-нибудь не так? — спросил Приткин, но мы не обратили на него внимания.
— Я знаю, Кэсс, что до твоего дня рождения еще два часа, но подарок ты можешь получить уже сейчас.
— Билли! Немедленно выкладывай, в чем дело!
Он весело загоготал.
— Да в этом пакостнике, Томасе. Его схватили вчера утром. Думаю, сейчас там решают, как побольнее его казнить. Вот почему все ушли на территорию вампиров — хотят присутствовать на шоу, — Билли подбросил шляпу в воздух. — Я бы и сам на это полюбовался, будь у нас время. Я не упала только потому, что сидела на песке. Томаса хотят казнить, а сейчас его, возможно, пытают? Я молча смотрела на Билли, хлопая глазами и пытаясь вникнуть в смысл его слов. Заметив выражение моего лица, призрак сразу перестал смеяться и энергично затряс головой.
— Нет! Даже не думай! Он получит по заслугам, Кэсс, ты сама это понимаешь. Он ведь тебя предал, да, черт возьми, из-за него ты чуть не погибла! Слушай, судьба сама решила о нем позаботиться, и мы должны только радоваться! Давай улыбнемся, скажем ей «спасибо» и смоемся отсюда ко всем чертям!
У меня онемело лицо. Не знаю отчего — то ли от холода, то ли от ужаса. Наверное, все же последнее.
— Не могу, — тихо ответила я.
— Нет, можешь. — От волнения Билли качался в воздухе, как свеча на ветру. — Это очень просто. Мы тихонько заходим в здание, пробираемся через портал и исчезаем. Вот и все.
— Нет, не все, — сказала я и встала, при этом я слегка пошатнулась, и Приткин схватил меня за руку. Как всегда, он сделал это грубо, но сейчас я была ему благодарна, потому что продолжала покачиваться, даже опираясь на его железную руку. — Далеко не все, Билли.
— О чем ты? Что происходит? — спросил Приткин, но я его почти не слышала. В ушах звучал пронзительный крик истязаемого Томаса, перед глазами вставала страшная картина: он связан, как зверь, и ждет, когда придет Джек.
Я закрыла глаза и снова увидела Томаса. Вот он возится на кухне в нашей квартире в Атланте, хмурится и что-то бормочет. Шоколадное печенье, которое он хотел приготовить мне на завтрак, не получилось, и Томас расстроен. На нем мой фартук с надписью «Только для своих» и пижамные штаны веселенькой расцветки, я их купила, чтобы он не спал голым. Мы спали в разных комнатах, но мысли о его обнаженном теле лишали меня покоя по ночам. Я объясняю ему, как работает духовка, и мы съедаем полный противень печенья, потом я ухожу на работу и весь день не могу избавиться от приторного вкуса во рту.
Тогда я впервые начала думать о том, чтобы остаться с Томасом навсегда. За те пять или шесть месяцев, что мы провели под одной крышей, он стал моим лучшим другом. Впервые у меня появилось что- то похожее на обычную человеческую жизнь. Мне нравилась наша маленькая светлая квартира, моя работа в туристическом агентстве и мой сногсшибательный сосед. Томас был настоящим воплощением девичьих грез — красивый, сильный, надежный и вместе с тем ранимый — ровно настолько, чтобы вызывать желание о себе заботиться.
Мне бы тогда вспомнить старую поговорку «Слишком хорошо, чтобы быть правдой»! Так нет, я с головой ушла в эту жизнь и не замечала ничего вокруг. И что же? Вскоре выяснилось, что судьба
