Через секунду до меня дошло, что это вовсе не ветер.
– Э-э… Кэсси. Слушай, я понимаю, что сейчас не время и все такое…
Сначала я ничего не поняла; затем до меня начало медленно доходить, что это голос Билли.
– Билли. Немедленно, сейчас же… убирайся вон!
Мирча крепко сжимал меня в руках, что-то бормоча по-румынски, пока у меня не закончился оргазм.
– Сейчас уйду, честное слово, но нам нужно поговорить. Кое-что случилось. Плохие новости.
Я застонала и попыталась вытолкнуть Билли из головы, но он вернулся и завис над голым плечом Мирчи.
Мирча осторожно лег на меня.
– Я подготовил тебя, Кэсси. Я сделал все, что в моих силах, – хрипло сказал он, – но тебе будет немного больно. Понимаешь, он у меня немного… великоват, но ты не бойся, я осторожно.
Мне захотелось крикнуть, чтобы он перестал болтать и делал свое дело, а больно мне будет или нет, мне наплевать.
Билли взглянул на потное лицо Мирчи и закатил глаза.
– Видела бы ты меня в такие минуты. Графиня говорила, что у меня самый большой…
– Билли!
– …талант в этих делах. Она такого никогда не видела. А у этого так себе… не впечатляет.
– Заткнись и убирайся вон!
Не обратив внимания на мои слова, Билли подлетел к Мирче и, обдав его ледяным дыханием, решительно заявил:
– Никуда я не пойду, особенно сейчас.
Мирча вскрикнул и обернулся.
– Ты что, рехнулся? – прикрикнула я на Билли. Вместо ответа тот снова подул на Мирчу холодным ветром. Лично на меня холод, который излучают призраки, почти не действует, но я – это я, а вот другие реагируют иначе. Мирча повел себя так, словно попал в снежный ураган, – его кожа покрылась мурашками, в мокрых волосах заблестели кристаллики льда; словом, получилось так, что, когда наше дело находилось на грани завершения, нас окатили холодной водой.
Едва я собралась объяснить Билли, что его ждет, как за дверью послышался встревоженный голос Рафа:
– Хозяин! Простите, что беспокою, но Распутин приближается! Он уже здесь!
Открыв дверь, Раф застыл на пороге, глядя в пол. За ним стоял Томас. Я быстро натянула на себя одеяло, но он на меня даже не взглянул.
Мирча медленно приходил в себя; наконец он кивнул.
– Сколько у нас времени?
– Не знаю. – В глазах Рафа читался ужас. Я еще никогда не видела, как заламывают руки, но Раф, по-видимому, это и делал. – Луи Сезар вышел ему навстречу, но этого русского testa di merda[17] сопровождает целая армия оборотней и черных магов! И в ней столько вампиров-хозяев, что нас могут вытащить на солнце!
– Сенат готовится к обороне, но нас значительно меньше, – добавил Томас. – Никто не ожидал, что штурм начнется накануне дуэли. Я могу отнести Кэсси вниз, в подземелье; оно должно выдержать, по крайней мере, в течение какого-то времени.
Не обратив на него внимания, Мирча поднял меня на руки вместе с одеялом и голый вышел за дверь.
– Мирча, – прошептала я, глядя в его мрачное лицо, и провела рукой по его влажным волосам. – Что происходит?
Он взглянул на меня, когда мы начали подниматься по лестнице, ведущей в зал заседаний Сената. На этот раз все железные светильники были развернуты и острые ножи-подставки были нацелены не в пол, а на нас. Я подумала, что это, наверное, вовсе не светильники; оставалось надеяться, что нас они считают своими.
– Не бойся, дорогая, – на ходу говорил мне Мирча. – Им не преодолеть внутреннюю защиту. К тому же у нас есть преимущество. Если Распутин не явится на дуэль и начнет штурм, сенаторы объявят его вне закона, и тогда ему конец.
– А что толку, если к этому времени нас уже не будет в живых?
– Скорее! – крикнул Томас и распахнул перед нами тяжелую дверь; откуда-то издалека послышался грохот взрыва. – Они прорвали внешнюю защиту!
Мимо нас в ту сторону, откуда раздался взрыв, пробежали несколько мужчин и женщин. На них было столько амуниции, что Приткин по сравнению с ними казался голым. По волнам энергии, исходившим от них, я поняла, что это маги-воины. Ну что ж, немного времени у нас есть.
– Ничего не бойся, Кэсси. Я сумею тебя защитить.
Я не ответила. Конечно, Мирча будет меня защищать, но ведь Распутин – сумасшедший, а сумасшедшие дерутся, не разбирая, что и как, тут и до увечья недалеко.
Приткин замыкал шествие, когда мы начали спускаться. Мы переглянулись.
– Что происходит? Что вы задумали? – спросил он.
Ему никто не ответил. Ступеньки дрожали под нашими шагами, светильники над головой опасно раскачивались.
– Vaffanculo[18]! Вторая линия разрушена! – закричал Раф.
Я не знала, что это означает, но, взглянув в лицо Мирчи, поняла, что дела плохи.
– Это невозможно. Они не могли прорваться так быстро!
Мирча прижат мою голову к своей груди, и лестница внезапно закончилась. Мне показалось, что какую-то часть пути мы пролетели по воздуху. В зал заседаний Сената мы вбежали в тот момент, когда наверху вновь прогремел взрыв и на нас посыпались горящие куски лестницы. Одна пылающая щепка просвистела в миллиметре от моего лица; Мирча махнул рукой – и тяжелая железная дверь, через которую мы вошли, с лязгом захлопнулась. Раф испуганно оглянулся.
– Этого не может быть! – простонал он.
– Ты нужен наверху, необходимо восстановить защиту, – быстро сказал Томас Мирче. – Давай мне Кэсси!
Он хотел забрать меня, но Мирча молча отстранился и одним движением пересек зал. В стене появилась еще одна дверь – в том месте, где раньше были только гладкие камни. Я могла бы и не удивляться: зал строили колдуны, поэтому здесь наверняка было больше потайных дверей, чем видимых. Защита зала была превосходна – ни единой щели; теперь понятно, почему Джек так внезапно возник за моей спиной.
Послышался еще один оглушительный взрыв, и тяжелая железная дверь прогнулась и разошлась, словно была сделана из бумага. В образовавшийся проем влетел черный маг – и был мгновенно пронзен двумя пиками, взявшимися неизвестно откуда. Взглянув вверх, я увидела, что висевшие под потолком люстры также претерпели изменения, как и настенные светильники в коридоре. Сотни острейших пик вибрировали, издавая глухой угрожающий лязг, словно в унисон топали тысячи ног. Пики явно сгорали от нетерпения в ожидании еще одного противника.
Когда Мирча открыл очередную защиту, мы вбежали в длинный коридор. На его стенах горели светильники. Обычно электричество взаимодействует с линиями магической защиты, поэтому в воздухе слышалось легкое потрескивание. Мы прошли через три двери, окруженные такой плотной защитой, что я едва не вскрикнула от боли – мне показалось, что в кожу впились маленькие цепкие ручки. Последняя защита оказалась самой опасной. Ее сопротивление было столь сильным, что я начала терять надежду на спасение. Но Мирча что-то резко скомандовал, и плотное заграждение открылось.
Мы оказались в маленькой комнате, от которой в разных направлениях отходили четыре коридора Мирча остановился так внезапно, что Томас едва на него не налетел.
– Мирча! Куда теперь?
