вспомнила предостережения тетушки Медоры, и эта мысль отнюдь не придала ей духу.
Закутавшись в теплое пальто, Эмми отправилась на прогулку. День был туманный и холодный, и в сердце ее тоже стоял холод.
Одно она знала наверняка: нужно срочно разубедить Диану. Вернувшись в гостиницу, она принялась писать — быстро и решительно: «Дорогая Диана! Уверяю тебя, ты ошибаешься. Мы действительно виделись с Дугом чаще, чем прежде, это верно. Но мне и в голову не приходила мысль о браке с ним, и мне очень жаль, что у тебя сложилось такое впечатление». Она остановилась, подумала и добавила: «Я уверена, что Дуг ни капельки не влюблен в меня. Ему просто очень одиноко. С любовью, как всегда. Эмми».
Письмо ей не понравилось: слишком многое осталось недоговоренным. Эмми глянула на себя в зеркало через стол и заметила блеск подаренной Дугом брошки в форме четырехлистного клевера. Нет, зря она вела себя так уклончиво и двусмысленно. Нечего и винить Дуга за то, что он вбил себе в голову, будто она вышла бы за него, будь он свободен.
Пора положить этому конец. Ей почудился укоризненный голос тетушки Медоры — из-за серой Атлантики: «Я же тебе говорила…» Эмми наклеила марку на конверт, спустилась вниз и бросила письмо в почтовый ящик. Вот и все.
И все же ей было грустно, словно при расставании с чем-то, что еще не стало, но могло бы стать для нее дорого.
После этого прошла еще одна тревожная, но праздная неделя. Потом позвонил Сэнди. Снова ночью. Едва раздался звонок, как Эмми сразу поняла, что это Сэнди. Голос его был таким, что у Эмми сразу застучала кровь в висках.
— Эмми, у меня плохая новость.
— Агнес?!
— Да. Сегодня нашли ее тело. У нас тут оттепель. Какие-то детишки играли в Центральном парке и нашли ее. Под сугробом.
Эмми судорожно сглотнула.
— Несчастный случай?
— Неизвестно. Может быть, ее сбила машина, а водитель сбежал. Вскрытие покажет.
— Сэнди, — Эмми с трудом обрела дар речи, — а ты уверен, что это Агнес?
— Да. Мне пришлось опознать ее.
— А если это не несчастный случай? Что думает полиция?
— Я не знаю. Если ее убили умышленно, то резонно предположить, что это как-то связано с убийством Гила.
— Но тогда… тогда Диану должны выпустить, ведь так?
— Не знаю. Сложно предсказать действия полиции. Кстати, вчера я был у Дианы.
У Эмми снова перехватило дыхание. Наконец ей удалось выговорить:
— Она получила мое письмо?
— Да, — ответил Сэнди после краткой паузы. — Она мне сказала. Она тебе не верит. По-моему, Эмми, тебе лучше приехать.
Бедная Агнес! Эмми вспомнила разговор с Джастином, и в сознании мелькнула прежняя чудовищная мысль: если Агнес убита, то не Джастин ли подослал убийцу?
— Нет-нет… — прошептала она.
Сэнди расслышал это.
— Все произошло очень быстро, — сказал он. — Она не успела понять, что происходит. Ее сумочка лежала рядом, так что это не было ограблением.
Эмми овладела собой — и голосом, и мыслями.
— Мы вернемся первым же рейсом,— сказала она.
— Меня несколько дней не будет в городе. Позвони в мой офис и скажи секретарше время прибытия. Дуг вас встретит.
— Ах, нет! — Эмми потрясла и испугала картина, разыгравшаяся в ее воображении.
Голос Сэнди сделался сухим и жестким.
— Конечно, если окажется, что… То есть если случится так, что Диану освободят, то Дут будет вправе развестись с ней.
Эмми снова ахнула.
— Я полагал, тебе это может быть интересно. — Голос его стал мягче. — Мне очень жаль Агнес. Спокойной ночи, Эмми.
— Ты…— Эмми судорожно силилась найти слова,— ты считаешь, что Диана не убивала Гила?
— Я всегда так считал, — отрезал Сэнди и повесил трубку.
13.
Эмми не стала будить Джастина и рассказала ему о смерти Агнес только утром.
Джастин был искренне потрясен. Услышав горестную весть, он как-то сразу состарился, сгорбился, и Эмми горько корила себя за нелепое и отвратительное подозрение.
— А вдруг это был несчастный случай? — хрипло спросил Джастин. — Если был сильный снегопад и машина сбила ее, а водитель даже этого не заметил?
— Может быть. Я заказываю билеты домой.
— Да-да. Плохо дело…— Он постепенно овладел собой. — Мы-то с тобой не верили, что она мертва. Но, помнишь, мы оба подумали, что если ее убили, то Диану должны выпустить? А полиция считает, что смерть Агнес связана с убийством Гила?
— Сэнди не знает.
Эмми сняла телефонную трубку и набрала номер авиакасс. Джастин дожевал круассан и пробормотал себе под нос, что все-таки, наверное, Агнес попала под машину.
— Ведь если бы она знала что-то об убийстве, она не могла не сказать.
— Она видела тебя возле дома Дианы и никому не сказала,— напомнила Эмми, держа трубку у уха.
— Да, верно. Но все-таки, скорее, это была авария…
— Алло, — сказал наконец голос в трубке.
Билеты были только на следующий день. Эмми сделала заказ, помогла Джастину упаковать вещи, оплатила счет, в котором все семерки были непривычно, по-европейски, перечеркнуты посередине, щедро наделила чаевыми всех, кого только увидела, и на следующий день они с Джастином вылетели домой. Над Альпами висели тяжелые облака, закрывая величественный пейзаж. В Париже шел снег и в Нью-Йорке — тоже.
Дуг встретил их с лимузином и шофером, захватил шубу для Эмми и шерстяное пальто для Джастина. Ничего нового про Агнес он им не сообщил: полиция не делала никаких заявлений, а если и делала, то он их не слышал.
— Сэнди куда-то уехал. Надо же, в такой момент! Его секретарша сказала, что не знает, где он. Я-то уверен, знает, но что толку? К тому же если Сэнди решил уехать, значит, у него были на то причины.
Зато Дуг поделился с ними другими новостями. Во-первых, он навещал Диану, и она оказала ему не самый теплый прием. Говоря это, он не смотрел на Эмми. Джастин поежился, поплотнее запахнул пальто и глядел вперед, в ветровое стекло; дорога была скользкой, машин — много, и лимузин полз медленно. Во- вторых, тетушка Медора обосновалась в квартире Эмми.
— О, нет! — воскликнула Эмми.
Джастин скривился и издал стон, словно от зубной боли.
— Я прямо сейчас выхожу из машины и иду куда глаза глядят, — заявил он, однако не шелохнулся.
— Она вынудила управляющего пустить ее. Привезла с собой сиделку. Но, Джастин, спешу тебя
