о жене старшего брата, даже если он произносит это не на родном языке. Но сейчас не об этом речь. Речь о том, что существует какая-то связь между улыбчивостью Нуа и… Теперь безвозвратно ускользнула от него другая, то есть первая, часть начальной мысли. Черт знает что! Когда приходит первая, теряется вторая и наоборот. Пожалуй, надо продиктовать ее на магнитофон, в свой дневник. Или еще лучше, найти в библиотеке свободный кристаллик памяти, вставить ее в компьютер, записать, а потом спрятать. Нет, это безнадежно. Что скажет Мат, если обнаружит подобную крамолу, прослушивая дневник? Или, того хуже, заметит, что кто-то без дела шляется в библиотеку?
Дверца лифта бесшумно раздвинулась. В рамке света, падавшего сверху и сзади, из кабины, Дие казалась фигуркой, отлитой из бронзы. Она шагнула к Грону, на маленьком подносе тихонько звякнули тарелки.
— Ты очень ждал меня?
— Очень. Но…
— Но? Что же, я вернусь на кухню. Хочешь испытать себя, выдержишь ли еще?
— Нет. Я просто так…
Дие, вздохнув, поставила поднос на выдвинутую полку сбоку от пульта управления.
— До сих пор ты был трусишкой. Теперь, кажется, мне придется привыкнуть еще к одному твоему качеству: ты стал говорить загадками. Что же произошло? — Она повернулась на каблучках и окинула взглядом приборную доску. — С приборами все в порядке. Значит, не в порядке ты. Не сердись, но это меня успокаивает. Ты скажешь наконец, в нем дело?
— Так, глупость.
— Хочу слышать!
— Ты посмеешься надо мной, и только.
Дие рассмеялась.
— Не в первый раз!
«Если разыграть из себя обиженного, — подумал Грон, — пожалуй, я смогу вывернуться».
— Дие!
Он старался говорить в оскорбленном тоне, но ничего из этого не вышло. Дие присела на корточки и снизу посмотрела на него, округлив глаза.
— Чего ты тянешь? Тебе же хуже. Я выну из тебя твою тайну до кусочкам, ведь еще целых четыре часа ты мой. Может быть, немного меньше, но и этого хватит. Итак?
— Хорошо. Но обещай мне, что никому не скажешь.
Дие удивленно подняла брови.
— Это что-то новое.
— Ты обещаешь?
— Еще не знаю.
— Ну, тогда не скажу.
Дие потерлась щекой о его колено, и Грон с трудом удержался от искушения запустить пальцы в ее коротко стриженные мягкие волосы. От Гилла они унаследовали знания о том, что большинство земных женщин носят короткую стрижку, а, по мнению Дие, одним из величайших достоинств нового языка было слово «мода», содержание которого хотя и было известно прибрежным красоткам возле залива, но только практически, сформулировать его они не могли. Волосы Дие щекотали колено даже сквозь материю. Грон погладил их, затем его пальцы остановились на ямочке позади уха. Тихонько потянув руку назад, он коснулся кончиков локонов, которые сильно отросли с тех пор, как она с помощью садовых ножниц, выпрошенных у Мата, кое-как постригала их в скобку еще до старта «Галатеи».
Дие внезапно откинулась назад и посмотрела в глаза Грона.
— Выясним кое-что!
— Что же?
— А то, кто кого водит за нос?
— Я не понял, — солгал Грон, хотя далась ему эта ложь крайне нелегко. Но он очень боялся, что Дие поднимет его на смех, да еще расскажет обо всем Мату. Лучше об этом не думать.
— Да? Ты просто не хочешь понимать!
— Неправда, Дие, я и в самом деле не понял.
— Тогда я объясню! Противно, когда ты прикидываешься дурачком. Прежде всего уточним: либо я подмазываюсь к тебе, чтобы заставить высказаться, либо ты ко мне, чтобы я тебя оставила в покое.
Грон заулыбался. Из опыта он знал, что иногда помогает даже глупая улыбка. Но на этот раз Дие не позволила больше себя дурачить. Она встала, потянулась, молча, как кошка, потом, закинув голову назад, тряхнула волосами. Она была такой, такой… Даже не языке Гилла трудно было найти достойное сравнение.
— Не беда, малыш, все обойдется. Твой обед на столе. Может, я еще загляну, попозже.
Она не успела сделать и нескольких шагов к лифту, как Грон завопил:
— Дие, не уходи!
Не оборачиваясь, Дие метнула в него взгляд через плечо.
— Скажешь?
— Но ты обещаешь, что никому?
— Подобных обещаний не даю, я уже сказала.
Она продолжила свой путь и этим совершила ошибку, большую, чем предполагала. Тот человек, который бросился за ней, почти ничего не унаследовал от Гилла, во всяком случае, в эту минуту. От первого его удара кулаком в голову она успела уклониться, но второй пришелся по ребрам, и Грон испугался. Удар был силен, Дие со стоном согнулась пополам и упала на пол. Грон рухнул на колени возле нее и в полном отчаянии от сознания вины принялся трясти ее за плечи, причиняя ей боль едва ли меньшую, чем при ударе.
— Дие, очнись! Мне так стыдно! Прости, не сердись! Но ты не хотела меня понять…
— Перестань меня трясти, — со стоном проговорила Дие. — Иначе я не смогу ничего понять. Отпусти меня и оставь в покое!
Грон поднял ее на руки и пошел к креслу. Он сел и, не выпуская из объятий, прижал ее голову к своей груди.
— Прости меня, Дие! Пойми, ты должна понять, что я этого не хотел…
— Я знаю.
Они помолчали. Тело Дие стало вялым, расслабленным, пустым взглядом поверх головы Грона она смотрела на циферблаты приборов, занимавших всю боковую стенку.
— Ты думаешь, мне легко? У меня просто больше выдержки. По какой-то случайности я получила энергии больше, чем нужно для одной женщины. Отчего, не знаю. Разве это дурно, если я хочу поделиться ею с тобой, поддержать, помочь тебе?
— Но почему таким способом?
— Нехорошо, если мы будем думать каждый в одиночку, изводить себя наедине, понимаешь?
— Но пойми и ты, Дие, это действительно пустяк. Полная несуразица. И если я тебе все выскажу, ты потребуешь объяснения, почему и как эта идиотская мысль пришла мне в голову, почему я не отбросил ее, как недостойную, почему не мог сказать тебе сразу. Я и сейчас считаю все это чепухой. Только твое любопытство делает из мухи слона…
— Ах, вот как? Тогда тем более ты можешь сказать.
— Но ты обещаешь сохранить в секрете?
— Если это пустяк, почему ты настаиваешь?
— Не знаю, но чувствую.
— И это так для тебя важно?
— Само по себе нет, а вот рассказать тебе — да!
— Ты противоречишь себе, Грон.
— Знаю. И все же… — Мысль о переходе в контратаку родилась мгновенно. — Но почему ты так упорствуешь, Дие? Ведь ты видишь только двоих, Мата и Эви.
— Мат отвечает за нас всех. Он наш командир.
