— В Норвегии?
— Ну конечно.
Я долго смотрю на него. В моей голове постепенно выкристаллизовывается некая мысль.
За огромными окнами по деревьям гуляет бриз. Листья вздымаются вверх.
— Я родился здесь, во дворце, на четвертом этаже, в период между двумя мировыми войнами. Моя мать была кубинской аристократкой, общепризнанной красавицей и замечательной певицей. Мой отец увидел ее на одном балу и через курьера послал ей приглашение на завтрак. Конечно, она пришла. Никто не может отказаться от приглашения во дворец Мьерколес. Отец был блондином, с бледной кожей и голубыми глазами. У матери же были карие глаза, черные как уголь волосы и золотистого цвета кожа. Меня всегда удивляло, что гены отца победили гены матери. Но так всегда бывало в нашем роду. Есть в нас какое-то упрямство.
— Вы — хранитель, — говорю я.
Он медленно допивает остатки коньяка и закрывает глаза, вдыхая свежий воздух.
— Вы — последний хранитель!
— Я позволил себе вольность и рассчитался за вас в гостинице. Ваши вещи уже во дворце. Для вас приготовлена комната в гостевом крыле. Надеюсь, вы примете мое приглашение?
— Никто не может отказаться от приглашения во дворец Мьерколес.
Мы садимся за стол в центре зала. В ту же секунду появляется армия официантов с горячим хлебом, вареньем, яичницей и сыром. После того как мы поели и выпили только что выжатый апельсиновый сок, он показывает мне дорогу по длинным коридорам в комнату, которая по размеру больше, чем вся моя квартира в Грефсене. В середине комнаты на полу стоит мой чемодан. Между окнами большая кровать с балдахином, вероятно, она очень подошла бы для оргии, которую я, впрочем, могу вообразить себе только в фантазии. В комнате два салонных уголка в стиле Людовика XVI, ванная и туалетная комнаты, а также гардеробная. Тяжелые занавеси закрывают окна, выходящие в парк. У одной стены шкаф со стеклянными дверцами, заполненный книгами.
Я посылаю эсэмэску профессору Ллилеворту о моем местонахождении. Ответ по какой-то причине приходит с мобильника Дианы:
Дворец Мьерколес? Wow! Lucky you! Wish I was there![90]
Через несколько минут приходит ответ и от самого профессора Ллилеворта:
Тебе повезло. Не многих впустили во дворец Мьерколес. Передай привет Эстебану. Он один из постоянных спонсоров СИС.
После того как я вынимаю свои вещи и принимаю душ, Эстебан Родригес устраивает мне экскурсию по дворцу.
— Грэм Ллилеворт просил передать вам привет.
— А, профессор! Я подбрасывал СИС кое-какую мелочишку. Приятный джентльмен!
Несколько часов мы ходим по залам, маленьким и большим салонам и комнатам, разукрашенным спальням и будуарам. Все это соединяется лабиринтом из длинных, переходящих друг в друга коридоров и анфилад комнат. Периодически я останавливаюсь и сажусь. Костыли натирают руки, уже появились мозоли.
В одном месте мы слышим звуки предсмертной агонии, исходящей от кларнета.
— Приношу свои извинения, — говорит Эстебан, — сын горничной моей жены записался в самодеятельный оркестр.
Два расположенных рядом бальных зала, каждый из которых размером с концертный зал, пышно декорированы. Мы проходим через музыкальные комнаты с роялями «Стейнвей», пианино, клавикордами, органом «Хаммонд-В3» и позолоченной арфой. На стульчике перед пианино подремывает кошка, она приоткрывает глаза и с большим презрением смотрит на нас, словно она царица мира.
Но самое невероятное ждет нас в конце экскурсии. Это библиотека.
Библиотека дворца Мьерколес занимает все западное крыло дворцового комплекса. Она содержит не только тысячи книг эпохи Возрождения, барокко и романтизма, но также и тысячи рукописей, имеющих отношение к открытию европейцами Америки и последующей ее колонизации, начиная с XVI века. Эстебан Родригес показывает мне письма, написанные самим Христофором Колумбом и адресованные королеве Изабелле, духовным владыкам и аристократам.
— Идите сюда, — говорит он и подводит меня к одной витрине.
Под прочным стеклом я вижу пергамент, с годами кожа стала темно-коричневой.
— Это письмо, написанное одним из оставшихся в живых после резни в Гренландии. Его должны были доставить с группой охотников из Ньюфаундленда в Исландию, но посланец был убит индейцами, и письмо со временем оказалось в распоряжении одной семьи переселенцев из Европы. В письме рассказывается о бегстве из Гренландии, когда братство хранителей решило, что Ватикан выследил их и что судно, посланное папой римским, приближается к колонии.
Я медленно читаю текст на древненорвежском языке:
— «Мы пытались спасти священное сокровище в стране, находящейся на западе за линией горизонта».
— …в стране, находящейся на западе за линией горизонта, — повторяет он едва слышно.
— В США…
— Как знать. Не забудьте, что это происходило в середине XV века. Тогда не существовали ни США, ни Канада. Люди, пустившиеся в бегство с восточного берега Гренландии, шли по стопам Лейва Эйрикссона и скандинавских викингов. Они обогнули южную оконечность Гренландии, поплыли дальше вдоль ее западного побережья, пересекли Девисов пролив, подошли к Баффиновой Земле, продолжили путь к тому, что мы сегодня называем Лабрадор, Новая Шотландия, Мэн и Нью-Хэмпшир. Это Винланд…
Мы молча рассматриваем пергамент, мысленно представляя себе полное опасностей плавание в ледяных водах.
Далеко-далеко, почти неслышно жалуется кларнет.
— Бьорн, вы что-то нашли в Исландии.
Я настораживаюсь.
Он кладет мне на плечо руку:
— Это манускрипт — вы его прочли?
— Нет.
— Дайте я попробую угадать. Это был текст на иврите с переводом на коптский язык?
— Вы отлично угадываете.
— Вы не можете представить себе значение этого манускрипта.
— Три убийства. Одна сломанная нога и один сломанный палец. Упоминались пятнадцать миллионов долларов. Так что могу.
— Где он находится?
— Мы заняты его переводом.
— Но
Сила, с которой он задает вопрос, убеждает меня, что ответа на вопрос он не знает.
— В надежном месте, — говорю я.
— Первый камень дворца Мьерколес заложил Бартоломео Колумб.
Близится вечер. Эстебан Родригес сидит, откинувшись, в плетеном кресле на одной из террас, выходящих в парк. Раскуривает сигару. Легкий ветерок сдувает с кончика сигары несколько крупинок пепла. Воздух пропитан ароматом мимозы. В потоках морского бриза парит крачка. Садовник включил поливальную установку, которая разбрызгивает благословенную влагу.
