Председательствующий тов. ХРУЩЕВ. Объявляется перерыв на 20 минут.
Председательствующий тов. ХРУЩЕВ. Продолжим работу Пленума.
Слово имеет тов. БРЕЖНЕВ, подготовиться маршалу тов. БИРЮЗОВУ.
БРЕЖНЕВ
Товарищи! Вопросы строительства и укрепления Советской Армии всегда являлись предметом особой заботы нашей Коммунистической партии. Все мы знаем, сколько сил и внимания уделял этому вопросу Владимир Ильич Ленин, который по праву является основателем, создателем нашей славной линию и героической Красной Армии и творцом научных основ строительства Вооруженных Сил нашей социалистической Родины.
Руководствуясь ленинским учением, Коммунистическая партия всегда проводила и проводит колоссальную работу по оснащению Советской Армии и Флота современными видами боевого оружия и техники, по воспитанию командиров, политических работников и всего личного состава Вооруженных Сил нашего рабоче-крестьянского государства. Партия неустанно заботится о повышении боевой готовности войск.
Только в результате мудрого руководства партии наша армия на сегодня является могучим вооруженным оплотом Советского Союза и всего социалистического лагеря. Я думаю, что члены ЦК знают, какую огромную заботу Президиум ЦК и правительство проявляют в последние годы и добились значительных успехов в вооружении нашей армии новейшей первоклассной техникой, в том числе атомным, термоядерным оружием и ракетной техникой.
Однако, как уже говорилось и как это вытекает из существа обсуждаемого вопроса, тов. Жуков игнорировал эту великую руководящую роль партии в строительстве нашей Советской Армии. Речь идет не об отдельных недостатках и ошибках министра, а о принципиально неправильной, опасной для строительства нашей армии, для дела социализма и коммунизма линии, которую проводил тов. Жуков в строительстве Советской Армии, главное, к чему стремился т. Жуков в своей практической деятельности — свергнуть партийную работуe в армии и но флоте, — линии к тому как 6ы уйти из-под наблюдения, из-под контроля Центрального Комитета партии, а это и есть линия на принижение руководящей роли партии, на установление своей личной диктатуры в армии.
Я думаю, что в результате Пленума будет полная картина, но позвольте мне сказать, что эта линия в прежнее время с большим рвением проводилась т. Жуковым на практике. У меня такое представление, что за последние годыa он начал с того, что начал подавлять партийную работу, партийные организации, политорганы и партийных работников внизу. Поэтому целый ряд приказов и распоряжений, которые он издал, его личные речи, скажем, на Московском активе в прошлом году, — все это подготовка и практическая, и моральная для того, чтобы подавить партийно-политическую работу, принизить партийную работу в армии. А подкреплялось это практически сокращением количества политорганов и политработников внизу. Подготовлялось это морально наказаниями за критику, за самокритику, за так называемое обсуждение служебной деятельности командиров, противопоставлением политических работников командирам, нашим руководящим кадрам в армииe.
Достаточно сказать, что только в Военно-Морском Флоте за это время было упразднено 36 процентов всех ранее существовавших органов и уволено 50 процентов всего состава политработников.
А завершил это дело, когда почувствовал, что уже достаточно приказов и распоряжений всяких, к тому чтобы подавить это дело, речей произнес достаточно много, а на Московском активеg заявил, что надо наказывать, судить офицеров, политработников, вернее это относилось в адрес партийно-политических работников, за критику и самокритику, за вмешательство в дела столько, сколько нужно.
Что означает такая директива министра на партийном активе? А как это преломлялось внизу? Вот командир роты в Нижне-Уральском округе заявил: «Всю роту посажу в тюрьму, но наведу свою дисциплину». Роту, конечно, ему посадить не удалось. Но это свидетельствует о том, как, начиная сверху, устами министра говориться, а в армии все-таки есть дисциплина, есть единоначалие, которое мы поддерживали и будем поддерживать, и многие, может быть, даже не сознательно, но, будучи коммунистами, повторяли за министром неправильную политику, которая приводила к тому, что они собирались всю роту посадить в тюрьму.
Разве это отвечает душеa и требованиям воспитания нашей Советской Армии нашего Советского социалистического государства?
Он этос сопровождал, конечно, репрессиями, страхом, грубым обращением. Я не говорю о многочисленных приказах, ставших нам теперь известными, когда снимали работников ни за чтое, неоправданно и незаслуженно подвергали наказаниям, снятию, разжалованию, увольнению из армии. Он в своих поездках показывал пример. Приехал т. Жуков на Балтийский и Северный флоты ознакомиться с делом в этих флотах.[158] Чем окончилась эта поездка министра обороны, члена ЦК нашей партии? Она окончилась тем, что был уволен из Армии 271 работник и 24 были сняты и понижены в должностях, то есть 300 с лишним человек оказались «негодными» в результате только такойi экскурсии министра.
Разве это не атмосфера страха, разве это не атмосфера запугивания, разве это не подтверждение своим поведением и действиями того отношения, которое он осуществлял в приказах и распоряжениях в отношении партийных работников в Армии, воспитательной работы в Армии?
Трудно, конечно, человеку, посвятившему всю жизнь служению в Армии, имевшему семью, перенесшему много лишений, не имеющему, может быть, другой профессии, быть в такой обстановке. Так надламливалась воля у офицерского состава И поэтому не случайно на партийных активах, а я по решению Президиума, выполняя его волю, участвовал в проведении одного из активов на Дальнем Востоке, офицеры, почти все командиры, генералы, командующие армиями, выступая говорили, что при такой атмосфере нет уверенности в завтрашнем дне, не знаешь — не то работать, не то сухари сушить. Такая атмосфера, неправильная атмосфера.
Но когда он почувствовал, что низовое звено, не верховное командование, не верховная власть в округах и здесь в центре нашей Родины, o уже в известной мере подчинено его диктаторству, его такой воле, тогда он взялся за вершину влаcти, тогдаa началось с инструкции партийным органам, то есть директива свыше, которая вольно или невольно не могла появиться в свет его только одной волей, она должна была утверждаться ЦК. Такая инструкция была внесена. Она принижала роль партийных организаций, суживала их функции, сковывала их инициативу. Эта инструкция была поправлена в ЦКc. Но это не остановило Жукова, кандидата в члены Президиума тогда Центрального Комитета, хотя на таком высоком посту должен был бы быть зрелый политический деятель и этот сигнал должен был бы послужить для него законом, основанием к тому, чтобы переговорить в Президиуме ЦК, переговорить с руководством Президиума ЦК, что вот, мол, видимо, я ошибался, тут, очевидно, линия должна быть ЦК.
Нете, этого не произошло. Товарищ Жуков внес предложение о Военных Советах в какой формулировке? Военный Совет создать при командующем. «При» — уже само по себе говорит.
Внося в ЦК положение о Военных Советах тов. Жуков преподнес такие формулировки, Дальше что было сказано? Дальше было сказано: «Военный Совет рассматривает» — и идет перечень некоторых вопросов, которые рассматривают Военные Советы. То есть Военные Советы ничего не решают. Были упущены такие важные для правильного воспитания советских руководителей армии слова: «Военный Совет руководит, рассматривает и решает вопросы и несет полную ответственность перед Центральным Комитетом партии и Правительством за состояние частей и их боеготовность».
Надо сказать, что Жуков в жизни не такой какой он на трибуне сегодня.
Президиум Центрального Комитета осудил это, считая невозможным принять это предложение, означающееk принижение руководящей роли в партии, отрицание коллективности в работе (не в руководстве войсками) и поручил комиссиидоработать эту инструкциюl с учетом линии Центрального Комитета, которая была направлена на поднятие роли Военных Советов.
Потребовалось почти два месяца для того, чтобы склонить Жукова к тому, чтобы внести
