творится в наших округах; в наших войсках учат так, как кому в голову влезет.
Об организации противовоздушной обороны. Это у нас очень и очень слабое место. Много писали, в том числе через тов. Бирюзова. Нельзя так терпеть, когда у нас слоистая оборона, не связанная единым управлением, единым оповещением. К примеру сказать, что составляло бы разрешить киевской армии противовоздушной обороны иметь свои наблюдательные радиотехнические посты на берегу моря. По крайней мере до Турции включительно мы бы просматривали воздушную зону. Нет. Спрашиваю тов. Бирюзова, почему он не добивается. Он ответил: я пошел с этим предложением, такого дали жару, я закрылся и больше не вылезаю. Так ведь, тов. Бирюзов, было дело?
БИРЮЗОВ. Правильно.
ЧУЙКОВ. Что такое противовоздушная оборона? За ней в первое же мгновение будут драться все и разобьем противника или же он нанесет нам большие потери.
Нужно коснуться военно-научной работы. Товарищи, здесь тоже издевательство, хотя афишируют в этом отношении. Бывший министр нас собирал на 5—6-дневное совещание, мы отрабатывали семь докладов, совершенно разных, как говорится, по военным темам: доклад Маршала Соколовского, доклад Попова, доклад Чуйкова, доклад Голикова, доклад Руденко, доклад Фокина и доклад начальника Штаба ПВО, фамилию забыл.[193] Как мы их отрабатывали? Заслушали все вместе только доклад тов. Соколовского, а потом все разбрелись по родам войск.
Поймите, разве можно сейчас сказать, что один в поле воин? Разве могут сухопутные войска решать задачи без авиации, без противовоздушной обороны? тесное взаимодействие родов войск необходимо как воздух. Зачем такое искусственное разделение?
А в заключение на пленарном заседании, выступая, тов. Жyкoв сказал о том, что нужно и на этом закончились наши «великие научные достижения», соображения. Это тоже издевательство, в полном смысле этого слова. Не так нужноа проводить.
Что у нас получается с кадрами? Нужных офицеров-танкистов, радиотехнических офицеров, ракетчиков — у нас их нет. Мы только их начинаем готовить.
Но зато у нас есть инженеры-сапожники, инженеры-портные. Они есть, созданы специальные академии. Но ведь лучше русских сапог никто не мог раньшеc сшить.
ХРУЩЕВ. И не было никаких инженеров.
ЧУЙКОВ. Об обмундировании. Вот наше обмундирование, которое мы носим зимой и летом. Но попробуйте летом так походить под палящим солнцем. Для штабных работников в рубашках жарко, а как же офицеру под палящим солнцем терпеть в таком обмундировании?
А что русского осталось от нашего обмундирования? Куда девалась наша гимнастерка? Она спасала нас от всяких бед. Говорят, что с галстуком не замерзнем. Эта форма не то англо-французская — американо-бурская. (Смех). Но мало осталось традиционного русского.
У нас перепроизводство ненужных офицеров, которых мы увольняем, а тех, которых нам нужно, у нас их нет из-за плохой плановости подготовки офицерских кадров.
То же самое с Политуправлением. Тут дело доходит до осторожной трусости. То менялся начальник, кадров, то начальник Главного Политического управления и т. д. Прошедшие события прошли ровно год. Былиg дела в Венгрии.[194] Мы спрашиваем Политуправление, что нужно солдатам объяснить, что происходит. Говорят, что ничего не надо объяснять, так как об этом пишут в газетах. А эшелоны с ранеными в Киев идут, жены не знают что делать? Киевский рынок полон всевозможных слухов. Но нельзя же газетными данными успокаивать людей, которые едут, неизвестно куда.
Пришлось по этому вопросу обращаться в ЦК КП Украины к товарищу Кириченко, сказать ему, что мы не можем так дальше терпеть, так как Политическое управление молчит. Если бы дали соответствующие указания, тоq кривотолки отошли бы в сторону, а соль со спичками стали покупать бы меньше.
ХРУЩЕВ. Хомуты, говорят, Украина продала, которые лежали лет двадцать.
ЧУЙКОВ. Я полностью присоединяюсь к тем товарищам, которые предлагают товарища Жукова, как не оправдавшего, как зазнавшегося члена партии,
Коммунисты Киевского военного округа, вооруженные постановлением Центрального Комитета от 19 октября и данным решением Пленума ЦК КПСС, еще теснее сплотятся вокруг нашего ленинского Центрального Комитета партии и не позволят никому проводить ту политику в Вооруженных Силах, которая неугодна нашей партии, нашему народу.
ХРУЩЕВ. Правильно. Председательствующий тов. КИРИЧЕНКО. Слово предоставляется тов. Микояну. Следующий т. Захаров — Ленинградский военный округ.
МИКОЯН
Товарищи, Президиум Центрального Комитета очень много занимается вопросом создания и вооружения нашей Советской Армии современным оружием, как от нас требуют решения XX съезда партии. Что это делается успешно и последовательно, — говорит хотя бы то, что водородная бомба и баллистическая ракета впервые Созданы и имеются на вооружении нашей Краснойc Армии.[195]
До политико-партийной работы мы только недавно дошли, и вот т. Жуков говорит, что без него провели активы. Казалось бы, что этот упрек формально заслуживает внимания, но, я думаю, что хорошо, что без него устроили. Вот видите, сколько ценных мыслей у наших маршалов, генералов, как они хорошо выступают, все понимают, а они все молчали, потому что мысль была задавлена у них. И если бы он был на активах, то мы многого не знали бы, что должен знать ЦК.
Голоса. Правильно.
МИКОЯН. Так что здесь должен быть не упрек, а благодарность ЦК, что хорошо, что вы не видели или не знали и теперь узнали об ошибках. Так что упрек только формальный, хорошо, что мы так сделали.
Тов. Жуков сказал, что ЦК не интересуется политработой в армии, что они впервые в прошлом году созвали совещание политработников, и на это совещание никто не пришел, кроме заведующих отделами ЦК.
Он формально пригласил, а если бы он хотел, то он пригласил бы. Что было такое совещание, я узнал об этом в Одессе. Начальник Политуправления т. Крюков рассказал, что созвали их, но создали такие условия террора, зажима, запугивания, что они не могли сказать того, что думали.
Наконец, имел ли право член Центрального Комитета, созывая такой актив, не обратиться в ЦК с вопросом, какое дать направление работе этого актива? Это же всеармейское совещание политработников, я так думаю, вы так думаете, посоветуемся. Он этого не сделал и теперь упрекает нас, что мы не участвовали.
ХРУЩЕВ. Когда хлопкоробов собирались слушать, то т. Мухитдинов поставил вопрос в Президиуме и дал доклад нам посмотреть.[196]
МИКОЯН. Тов. Жуков знает это, но он не хотел, чтобы мы влезали в дела армейские, и поэтому оказалось, что мы не были И совещание действительно было не полезным, а, может быть, даже вредным, потому что политическое направление было дано не то, которое было необходимо.
Что показали активы в военных округах? Я был по решению ЦК на двух активах.[197] Они показали высокий уровень политической подготовки наших коммунистов вообще и командиров, поскольку в армии 90 процентов офицеров коммунисты. Я должен признать, что я не ожидал, что политическая подготовка на таком высоком уровнеg. Все до единого выступавшие — это люди с высшим образованием, которые имеют и политическое образование, чуть ли не большинство. Это высокая квалификация, это первое.
Второе. Контраст, подавленность этих людей, страх, неуверенность и боязнь высказать свои мысли. И когда активу дали возможность высказаться, то говорили наконец, Центральный Комитет обратился к нам и дали возможность высказать свои мысли Видите, что? Я не знал об этом.
Такая текучесть командных кадров в армии. Непонятно, почему это происходило. Кого не спросишь,
