— Подождите! Вы хотите сказать, что секта, которая была замешана в убийствах Джованни Нобиле и его дочери в 1970 году, та же самая, что охотится за манускриптом сейчас?
— Все другое было бы невероятным.
— Спустя сорок лет?
— Бьорн, манускрипту больше четырех тысяч лет. Сорок лет — это ничто.
— Что случилось с манускриптом в 1970 году?
— Он исчез вместе с Джованни Нобиле.
— Но он не мог быть тем же манускриптом, который сейчас нашли в киевской пещере!
— Конечно нет.
— Копия?
— Простите. — Он выжидающе посмотрел на меня с намеком на улыбку. — Бьорн Белтэ, вы верите в Бога?
— Нет.
— А вы, Моник?
Она кивнула. Потом написала: «Я не верю.
— Идемте, друзья мои, — сказал Альдо Ломбарди. Встал и положил пачку бумаг в старенький кожаный портфель. — Вот так! — Затем надел серый плащ и фетровую шляпу, которые висели на вешалке в углу за книжной полкой. — В кабинете тесно и жарко.
— Большинство людей, независимо от того, христиане они или нет, имеют искаженное представление о Сатане, — сказал Альдо Ломбарди.
Мы расположились в тихом уголке Ватикана с видом на купол собора Святого Петра. Альдо Ломбарди сидел слева, держа кожаный портфель и шляпу на коленях, Моник в центре, я справа. На деревьях щебетали птички. Листва отбрасывала тень, дающую прохладу. По дорожкам прогуливались молчаливые туристы: некоторые с восторженными взглядами, другие в глубоком раздумье, словно они наконец добрались до конца священного путешествия по своим сомнениям.
— Функция Сатаны в Библии совсем не в том, чтобы наказывать или пугать нас, — продолжил он. — Все это пришло позже, в Средние века, когда Церковь превратила падшего ангела с торчащими крыльями и увядшим сиянием в звероподобное существо с рогами и хвостом. Сатана все время был орудием Бога. До того как Отцы Церкви и священники превратили Сатану во Властителя Зла, Сатана имел четко определенную функцию, данную ему Богом, — очищать и испытывать человека, подвергать проверке его веру. Только люди, имеющие в сердце Иисуса Христа, могут противостоять соблазнам падшего ангела. Сатана — такая же часть Бога, как и все Его творения. Посмотрите по сторонам! Формально мы находимся сейчас не в Италии и не в Риме. Мы в Ватикане. И подобно тому как Ватикан одновременно является независимым государством и интегрированной частью государства, которое находится за его пределами, Сатана немыслим без Бога. Когда стены кабинета затемняют мой разум и делают работу невозможной, я обычно прихожу сюда. Здесь, рядом с Богом, мысли получают порцию кислорода. Сатана… — медленно и вдумчиво сказал он, — Сатана, по-моему, является одним из самых пленительных образов теологии.
«Когда-то был ангелом», — написала Моник.
— Не просто ангелом, а архангелом… изгнанным с небес! Иов описывает его как одного из сыновей Бога, приближенного Бога.
«Властитель ада», — написала Моник.
— Это позже, да, это появилось позже. Ни в Библии, ни в религиозной истории в целом Сатана не был завершенной фигурой. Напротив. Он постепенно возвышался до позиции властителя ада.
— На протяжении нескольких сотен лет, — вставил я.
— Возьмем, к примеру, Библию. Сатана отсутствует в книгах Моисеевых. Концепт «Сатана» еще не существовал во время их написания.
— Разве змей и Сатана не одно и то же?
— Это более позднее истолкование.
— Откуда же тогда появился этот концепт?
— Одни ответят, что Сатана — идеологическая необходимость как противоположность милосердному Богу. Другие отыщут место рождения Сатаны в различных религиях и мифах. Иудеи в период изгнания познакомились с учением персидского пророка Заратустры — зороастризмом, [63] неотъемлемой частью которого был образ Ангра-Манью, всеотрицающего духа, прародителя лжи, несправедливости и беззакония, олицетворяющего злое начало и смерть. Эта персонифицированная фигура дьявола впоследствии была соединена с вавилонскими царями, божествами и древними духами — так сформировался образ Сатаны. Впервые как представитель зла Сатана упоминается в Первой книге Царств, где он подговаривает Давида провести перепись населения. Знаменитый фрагмент Книги пророка Исаии о царях вавилонских был соотнесен с дьяволом лишь в первом столетии после Рождества Христова. — Ломбарди вынул листок из портфеля и протянул мне:
Ад преисподний пришел в движение ради тебя, чтобы встретить тебя при входе твоем; пробудил для тебя Рефаимов, всех вождей земли; поднял всех царей языческих с престолов их. Все они будут говорить тебе: и ты сделался бессильным, как мы! И ты стал подобен нам! В преисподнюю низвержена гордыня твоя со всем шумом твоим; под тобою подстилается червь, и черви — покров твой. Как упал ты с неба, денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы.[64]
— Это только один из многих примеров того, как представление о Сатане и аде произрастало в различных местах Библии, в разных истолкованиях. Вот еще пример:
И произошла на небе война: Михаил и ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и Сатаною, обольщающий всю Вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним.[65]
Моник протянула Ломбарди свой блокнот: «Сатана — это в первую очередь христианское представление?»
— Ни в коем случае. Демоны и злые духи занимали иудейских святителей на протяжении столетий между Ветхим и Новым Заветом, что наложило несомненный отпечаток на восприятие Сатаны в христианской Библии. Древние мифы и примитивные представления о злых духах слились с более сложным взглядом того времени на конкретную фигуру дьявола. Но вы правы в том, что в христианстве Сатана пришелся к месту. Обратите внимание на то, насколько более дьявольским Сатана выглядит в Новом Завете христиан. В Откровении Иоанна Богослова мы встречаем Сатану, достигшего апокалипсических размеров. С течением времени Сатана становится все более злым и отвратительным. Кульминация наступает через несколько столетий после того, как Библия была окончательно написана и канонизирована. В Средние века Сатана постепенно становится все более пугающей фигурой и начинает играть роль властителя зла, который распоряжается армией демонов на земле и в аду.
— Евангелие Люцифера старше Нового Завета, — отметил я.
— И тем более оно важно для понимания образа Сатаны. Ясно, что этот текст послужил основой для формирования самых ранних мифов о Сатане.
— И что же, есть верующие, которые считают, что такая побочная линия теологии может оправдать убийство? Мы говорим о манускрипте. О тексте! Это только слова! Слова!
— Слово — это сила.
— Такая сила, которая заставляет экстремистов убивать невинных? Я этого не понимаю, правда не понимаю.
— Достойной сожаления чертой многих религий является то, что они подкрепляют в своих адептах веру, будто те могут выступать от имени Бога. Отсюда крестоносцы — христиане. Сторонники джихада в
