ААд-дажжаль
Аль-А'вар
Иблис
Масват
Шайтан
Тубар
Тсабар
Зальнабур
ПРИМЕРЫ ДЕМОНОВ РЕГИОНАЛЬНЫХ РЕЛИГИЙ
ААллу
Аммут
Анат
Анзу
Апеп
Асаг
Дагон
Хумбаба
Лабасу
Мот
Пазузу
Нергал
Шезму
Телаль
Утукку
ПРИМЕРЫ ИЗ КНИГИ СТЕРЕГУЩИХ (руководители двухсот падших ангелов)
Самиаза
Аракиба
Рамеель
Кокабиэль
Тамиэль
Раимэль
Даниээль
Эзекеель
Баракиаль
Асаэль
Армарос
Батарель
Ананэль
Закшэль
Самсапеэль
Сатарель
Турель
Йомйаэль
Сариэль
Его взгляд скользнул по списку. Пазузу. Нергал. Боже мой! Какая бессмыслица! До самого дальнего ада бессмыслица! А это нормально? Абраксас. Самиаза. Бафомет. Это его жизнь? Крокелл. Эзекеель. Работа? Баракиалъ. ААд-дажжаль. Этот список и есть его специальность? Аль-А’вар. Ксафан. Как могла эта банда дьявольских бездельников полюбиться ему? Не только полюбиться, но и заложить основу его карьеры, учебы, исследований. Как это стало возможно?
Самсапеэль. Йомйаэль. Кокабиэль.
Беельзебуб. Люцифер. Сатана.
Эль Элохим. Яхве. Иегова. Господь. Бог.
Бог…
Теперь, когда Сильваны не было, он увидел, какой бессмысленной была вся его чертова работа. Сильвана — реальность, подумал он. Она что-то значит. А Бог? Бог был большей реальностью, чем все эти демоны? Эти смешные уроды, эти отвратительные монстры, эти карикатурные отражения человеческого зла. Имя. Только имя. Он мог составить другой список. С другими именами. Зевс. Осирис. Один. Аполлон. Беллона. Амон-Ра. Пта. Вакх. Тор. Пан. Посейдон. Купидон. Ащторет. Изиз. Юпитер. Анубис. Балдр. Тебо. Локке. Афродита. Ахиджах. Фрейя. Хадес. Ньорд. Муул-Лил. Фригг. Венера. Список вымерших богов был бесконечен. Но Бог, он-то жив еще? Всемогущий и довольный собой. Он смел всех своих конкурентов три тысячи лет назад. Ты не должен иметь богов, кроме меня! Ладно-ладно. Вас понял. Теология, горько подумал он, это наука ни о чем. Ни о чем! Изучение исследований, мыслей, истолкований, рефлексий других. Систематизация религиозных представлений. Плод фантазий. Систематизация суеверий. Вечный замкнутый круг. Наука, основанная на предположении, что боги и ангелы существуют. Силы, которые невозможно проверить, исследовать. Наука? Это наука — изучать тексты и мысли о богах и дьяволах, ангелах и демонах, пророках и евангелистах, видениях и откровениях? А если Бога нет? Что остается от теологии? Если Бог — игра воображения, стремление куда-то, то теология — только изучение суеверий и глупости людей. От этой мысли ему стало нехорошо. Стул закачался. «Думай о чем-нибудь другом, Джованни… О чем? О чем-нибудь другом». Он подумал: «Господи, почему Ты так далек от меня? Почему Ты не помогаешь мне, когда я в беде? Я кричу днем, Господи, — Ты не отвечаешь.
И ночью тоже, покоя нет». Он посмотрел в пространство. Надо что-то делать. Действовать. Он понял, что Бог не спасет Сильвану. «Неужели Сильвана, бедная невинная Сильвана должна умереть из-за какого-то манускрипта? Этого чертова манускрипта? Что делать? Черт побери, что мне делать?» Он заметил, что ужас и бессилие уходят, проявляется разум. Не важно, какую ценность представляет собой Евангелие Люцифера, не важно, какое значение оно имеет для странной религиозной секты, не важно, что в нем есть какая-то информация, — нет ничего важнее Сильваны. Что ему делать? Он должен — может — заставить декана открыть сейф? Но как? Его остановят охранники задолго до того, как он дойдет до выхода.
«Я ничего не могу сделать, черт побери!»
Или же…
«Что сделал бы папа?»
Он смог бы…
Он повернулся на стуле к окну. Он сидел и считал удары сердца. «Ты утратил Бога, Джованни».
Момент истины.
Поворотный пункт.
Безбожник.
Он попробовал это произнести. Безбожник. Что восклицал Иисус на кресте? Eli, Eli, lema sabaktani? «Я тоже потерял веру в Бога», — подумал он. Он доверял Господу. Зачем? Ради чего?
«Пусть Бог спасет сейчас Сильвану, если она Ему дорога. Пусть Бог остановит меня, если я Ему дорог».
Джованни стал медленно подниматься, подошел к шкафу, где хранил пистолет, которым папа пользовался во время войны: полуавтоматический пистолет девятого калибра, «беретта М 1934». Когда он
