февраля. Затем Сталин остановился на том, что, по его мнению, и предопределило необходимость новой Конституции.
Изменения в области экономики: «…Мы имеем теперь последний период нэпа, конец нэпа»… Промышленность наша уже преобразовалась на основе новой техники… обогащена новыми, невиданными ранее в СССР отраслями хозяйства и реконструирована на базе социализма… В области сельского хозяйства вместо необъятного океана единоличных крестьянских хозяйств с их слабой средневековой техникой и засильем кулака, мы имеем теперь самое крупное в мире, машинизированное, вооруженное новой техникой сельское хозяйство в виде системы колхозов и совхозов… Купцы и спекулянты изгнаны вовсе из товарооборота. Весь товарооборот теперь в руках государства, кооперации и колхозов… Эксплуатация человека человеком уничтожена, ликвидирована… В результате всех этих изменений в области народного хозяйства за период от 1924 года до настоящего времени мы имеем новое, социалистическое общество, не знающее кризисов, не знающее безработицы, не знающее нищеты и разорения и дающее все возможности для зажиточной и культурной жизни всех членов советского общества».
Изменения в области классовой структуры: «…Взять, например, рабочий класс СССР. Его часто называют, по старой памяти, пролетариатом. Но едва ли его можно назвать пролетариатом в собственном смысле слова… Пролетариат — это класс, эксплуатируемый капиталистами. Но у нас класс капиталистов ликвидирован, орудия и средства производства отобраны у капиталистов и переданы государству, то есть организованному в государство рабочему классу… Можно ли после этого назвать рабочий класс пролетариатом? Ясно, что нельзя… Наше советское крестьянство является совершенно новым крестьянством. Во-первых, у нас нет больше помещиков и кулаков, купцов и ростовщиков, которые могли бы эксплуатировать крестьянство… Во-вторых, наше советское крестьянство есть колхозное крестьянство… В- третьих, в основе хозяйства нашего крестьянства лежит не частная собственность, а коллективная собственность… Изменился состав интеллигенции… самый характер деятельности интеллигенции… Она является теперь равноправным членом общества, где она вместе с рабочими и крестьянами, в одной упряжке с ними, ведет стройку нового, бесклассового социалистического общества».
Изменения в области взаимоотношений народов СССР: «Народы СССР, считавшиеся раньше отсталыми, перестали быть отсталыми, они идут вперед, крепнет их экономика, растет их культура, растут их национальные кадры, партийные и советские, и сообразно с этим растет их политическое сознание, крепнут узы дружбы и интернационализма между народами СССР. Исходя из этих изменений, конституционная комиссия сочла возможным поставить вопрос о целесообразности перевода ряда автономных республик в разряд союзных республик, это Казахская, Киргизская, Азербайджанская, Грузинская и Армянская республики… Конституционная комиссия пришла к выводу о необходимости перевода Кабардино-Балкарской, Коми, Марийской, Северо-Осетинской и Чечено-Ингушской автономных областей в разряд автономных республик».
Далее Сталин обосновал необходимость разделения единой власти на законодательную и исполнительную, а завершил доклад сугубо пропагандистским аспектом проблемы — значением новой Конституции. Подчеркнул, что «проект новой Конституции представляет нечто вроде кодекса основных завоеваний рабочих и крестьян нашей страны… послужит величайшим рычагом для мобилизации народа на борьбу за новые достижения, за новые завоевания… Это вооружает духовно наш рабочий класс, наше крестьянство, нашу трудовую интеллигенцию. Это двигает вперед и вселяет законную гордость. Но для рабочих тех стран, где у власти не стоят еще рабочие, и где господствующей силой является капитализм, наша Конституция может послужить программой борьбы, программой действий».
Теперь, чтобы выступить против содержания проекта, основных его статей, сначала следовало доказать: страна не изменилась, осталась такой же, какой была двенадцать лет назад. Разумеется, на столь отчаянный, даже безумный шаг отважиться никто не мог. Потому-то на вопрос председательствующего Молотова «Есть ли желающие высказаться? Прошу записываться», из зала донеслись голоса: «Перерыв, перерыв, надо подумать», которые в официальной стенограмме были исправлены на «Вопрос ясен. Обсуждать нечего. Давайте лучше перерыв».[129] Но и после перерыва никто активности не проявил, не пожелал выступить.
«МОЛОТОВ: Есть ли желающие высказаться по докладу? Прошу записываться. Может быть там РСФСР, Украина, Закавказье, Средняя Азия?
ГОЛОСА: Мы все довольны (вычеркнуто). Не нужно прений. Вопрос ясен. Давайте голосовать.
МОЛОТОВ: Довольны? (вычеркнуто). Тогда разрешите предложить проект резолюция. Пункт первый: одобрить в основном проект Конституции СССР, представленный конституционной комиссией ЦИК СССР. Второй пункт: считать целесообразным созыв Всесоюзного съезда Советов для рассмотрения проекта Конституции СССР. Третий пункт: предложить руководящим центрам РСФСР, Украины, Белоруссии, Грузии, Армении, Азербайджана, Узбекистана, Туркменистана, Таджикистана, Казахстана и Киргизии немедленно приступить к выработке проекта своих конституций, а также конституций автономных республик применительно к проекту Конституции СССР. Есть ли какие-нибудь дополнения или поправки?
ГОЛОСА: Принять!».
Так неожиданно всплыла, ничем не мотивированная ни Сталиным, ни Молотовым, ранее не зафиксированная в решениях ПБ смена того форума, на котором проект должен был быть принят. Решение VII съезда Советов СССР предусматривало: «внести его на утверждение сессии ЦИК Союза ССР», а конституционной комиссии от 15 мая — «на ближайшей сессии ЦИК СССР», то есть на остававшейся последней для данного созыва — третьей, которая согласно еще действовавшей Конституции должна была собраться осенью, самое позднее — в декабре текущего года. Вполне возможно, вновь проявившаяся латентная оппозиция широкого руководства вынудила группу Сталина во время перерыва и решить вынести принятие своего проекта не на узкое собрание, которым являлась сессия и где численно превалировали все те же первые секретари крайкомов и обкомов, а на более многочисленное, где шансов на успех было гораздо больше.
Видимо, именно поэтому в коротком заключительном слове докладчик сосредоточил внимание только на сроках принятия Конституции.
«СТАЛИН: Видимо, дело пойдет так, что, скажем, ко второй половине июня президиум ЦИК СССР соберется и одобрит в основном проект Конституции или не одобрит — это его дело. И если одобрит, то примет решение насчет того, чтобы созвать съезд Советов для рассмотрения проекта Конституции. Ну, скажем, в ноябре, раньше ноября едва ли целесообразно.
ГОЛОСА: Правильно.
СТАЛИН: В начале ноября или в середине ноября.
ГОЛОС: В середине ноября.
СТАЛИН: Президиум имеет право передать рассмотрение проекта Конституции более высшему органу, чем сессия ЦИК. А коль скоро это решится, то скоро будет опубликован проект Конституции. Значит, для обсуждения в прессе проекта Конституции у нас будет июль, август, сентябрь, октябрь — четыре месяца. Люди могут обсудить, рассмотреть проект, обмозговать его с тем, чтобы на съезде Советов в середине ноября принять или не принять его для того, чтобы не получилось такого положения, что в ноябре у нас будет Верховный совет СССР вместо ЦИК, а в союзных республиках будут по-старому существовать ЦИКи, и чтобы этого неудобства не случилось, чтобы на долгое время оно не продлилось, придется дело поставить так, чтобы немедленно взялись за выработку своих конституций применительно к нашему проекту Конституции, а также за выработку конституций автономных республик с тем, чтобы после Всесоюзного съезда Советов, скажем, через месяц созвать свои республиканские съезды и там уже иметь готовые республиканские проекты для обсуждения и утверждения. На этих же съездах нужно создать свои верховные органы, республиканские верховные Советы. Это для того, чтобы не получилось большого интервала между созданием Верховного совета СССР и верховных Советов союзных и автономных республик.
ГОЛОС: Товарищ Сталин, выборы пока что по-старому проводим?
СТАЛИН: Очевидно, да.
МОЛОТОВ: Приступить к выработке проекта Конституции с тем, чтобы в сентябре можно было созвать съезд (в правленной стенограмме — «Предлагается окончательно закончить выработку проектов республиканских конституций в сентябре»).
СТАЛИН: В середине сентября.
