Джулиана Морис
Фея домашнего очага
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Тишину раннего утра прорезал вой пожарных сирен, и Стар немедленно свернула к обочине дороги. Мимо нее промчались несколько машин и полицейский автомобиль — они устремлялись на вершину холма, откуда поднимался столб дыма. Встревоженная Стар последовала за мигающими огнями и резко затормозила у заграждений, которые успели выставить работники аварийной службы. С замиранием сердца Стар схватила блокнот и проверила адрес: так и есть — это дом, где живет няня ее крестницы.
— О Боже, — пробормотала девушка, выпрыгивая из автомобиля.
— Извините, мисс, но вам придется отойти назад, как и всем прочим, — произнес офицер, сдерживающий толпу зевак.
— Но...
— У вас есть особые права?
Особые права... Стар только сейчас осознала, что машинально захватила с собой фотокамеру с прикрепленным к ремешку журналистским удостоверением.
— Я здесь не по работе, я только хотела узнать, жива ли Ребекка Брэдли? Я ее крестная.
Офицер поколебался, потом, повернувшись, указал рукой. Рядом с машиной «скорой помощи» стояла девочка с заплаканным лицом. Она выглядела такой крошечной и беззащитной, что у Стар больно сжалось сердце.
Бедная Бекки! Она уже потеряла родителей, хватит с этой крохи страданий, упаси ее Бог от новой беды!
Полицейский прокашлялся.
— Можете подойти к ней, только не стойте на дороге, — предостерег он.
Но Стар, не глядя на него, уже спешила к девочке. Мать Бекки была ее самой близкой подругой, хотя в течение двух лет после рождения ребенка Стар виделась с ней всего три раза: профессия фотожурналистки заставляла ее по нескольку месяцев работать за границей. Ужасно, но о гибели Амалии и Сэма она узнала уже после их похорон. Это произошло полгода назад, но Стар только сейчас получила возможность вернуться домой.
— Не плачь, не плачь, пожалуйста, — повторяла какая-то пожилая женщина, склонившись над Бекки. — Не бойся, все хорошо.
Хорошо? Брови Стар взметнулись вверх. Она быстро приблизилась к машине и присела на корточки перед ребенком.
— Здравствуй, детка, — пробормотала она.
— Доктор Брэдли придет в ярость, если вы станете фотографировать, — нахмурилась женщина. — Он терпеть не может репортеров.
Стар вздохнула и засунула в карман свою карточку.
Ной Брэдли был дядей и опекуном Бекки. Со времени своего возвращения она два раза разговаривала с ним по телефону, но разговоры вышли довольно натянутыми. Лично они никогда не встречались.
— Вы, наверное, миссис Динсдейл? Я — крестная Бекки. Я звонила вам сегодня утром.
— О... мисс Грэнджер. — Покрытое морщинами лицо женщины порозовело. — Простите. Рада с вами познакомиться.
Стар коротко улыбнулась ей и сосредоточила все свое внимание на Бекки.
— Что случилось? — спросила она ласково.
Девочка несколько мгновений внимательно вглядывалась в нее.
— Китти, — сказала наконец она, указывая в сторону дома. — Принеси мне Китти.
В ее голосе слышалась очаровательная уверенность в том, что внезапно явившаяся незнакомка сумеет найти выход из положения.
— Ты играла с киской?
— Они были в детской, — вмешалась женщина, кивая на окно второго этажа.
Стар задумчиво взглянула вверх. Огонь еще не добрался до этой половины дома, по крайней мере пожарных там не было.
— Я...
— Бекки! — В следующее мгновение девочку подхватили сильные мужские руки. Человек был довольно высокого роста, и Бекки по сравнению с ним казалась хрупкой фарфоровой куколкой. Девушка встала, наблюдая за ними. Она подсознательно оценила и широкие плечи незнакомца, и чистый мужской запах, исходящий от него. Он прижал Бекки к груди и успокаивающе погладил ее по золотистым волосам.
— Не волнуйтесь, доктор Брэдли, Бекки не пострадала, санитары уже осмотрели ее. Она не успела надышаться гарью, — торопливо проговорила миссис Динсдейл.
Стар широко раскрыла глаза. Так этот человек и есть Ной Брэдли? Он казался полной противоположностью своему веселому, беззаботному брату. Сэм был светловолосым, склонным к полноте, у Ноя же темно-каштановые волосы и атлетическое телосложение, а главное, — он разительно отличался от ворчливого чопорного доктора в очках, созданного воображением Стар после их кратких телефонных бесед.
— Пусть она сама за себя скажет, миссис Динсдейл, — негромко произнес он. — Ты хорошо себя чувствуешь, Бекки?
К удивлению Стар, девочка повернулась к ней.
— Китти! — повторила она снова.
Доктор окинул Стар внимательным взглядом. Но она не сумела угадать, какое впечатление произвела на него — хорошее или не очень, и с легкой досадой поняла вдруг, что это ее задело. Образ жизни Стар и ее профессия не располагали к романам, а недолгое замужество доказало ее полную непригодность к семейной жизни. Так что нечего приходить в волнение только оттого, что глаза у Ноя Брэдли оказались добрыми и умными.
— Что еще за Китти? — спросил доктор.
— Кажется, в доме осталась кошка, — ответила Стар.
— Это соседский котенок, — пояснила миссис Динсдейл. — Бекки все время играла с ним, и я уже собиралась спросить у вас, не возьмете ли вы его насовсем.
— Дядя Ной, Китти, — плаксиво выговорила девочка.
— Доктор Брэдли, эта особа не докучает вам? — осведомился полицейский, с которым перед тем разговаривала Стар. — Она назвалась крестной вашей племянницы.
Ной прищурился. Ему следовало бы сразу узнать Стар — она была почти столь же знаменита, как и ее работы.
— Все в порядке. Мы... знакомимся.
Офицер кивнул и тактично отошел в сторону.
— Дядя Ной, Китти!
Настойчивый голосок девочки заставил его снова переключить внимание на племянницу. Странно, что малышка так разговорилась перед незнакомой женщиной. Его вообще многое удивляло в Бекки. Он быстро понял, что растить ребенка не так просто, как лечить его. Это было одновременно хлопотным, пугающим и увлекательным занятием. Он не собирался обзаводиться собственными детьми, но Бекки удалось пробраться в его раненое сердце. Сэма нет больше, но улыбка брата перешла к ребенку, оставшемуся после него.
— Дай-ка мне посмотреть на тебя, — пробормотал он, опуская Бекки на заднюю ступеньку автомобиля. На личике Бекки появилось досадливое выражение — совсем как у взрослой.
— Я здо'ова! Где моя Китти?
