письма?
- Боюсь, что да, Агахак. Поэтому я сам решил воспользоваться этим кораблем, чтобы отправиться в Рэк-Хтаку и лично принять командование.
- Вы, ваше величество? - Агахак оторопел. - Но мудро ли это?
- Возможно, и нет, но я уверен, что напакостить мне больше, чем это уже сделали мои доблестные генералы, никому не удастся. Я отдал приказ, чтобы подкрепление прибыло в город по морю.
- По морю? Смелая новация, ваше величество. Удивительно, как это ваши генералы согласились на такое.
- А я и не спрашивал их согласия. Я понял наконец, что их долг - помогать мне советами, но это не дает им права приказывать мне и тем паче помыкать мною!
Агахак задумчиво поглядел на короля.
- Вы открылись мне с совершенно новой стороны, ваше величество. - Иерарх выбрался из носилок и ступил на камни.
- Я решил, что настало время перемен. Именно в это мгновение Гарион услышал знакомый предупреждающий звон в ушах и почувствовал легкое, но ощутимое давление на голову, источник которого, казалось, находился прямо над его макушкой. Он быстро взглянул на Польгару, и она кивнула. Не похоже было, что сила эта исходит от иерарха, который, казалось, совершенно поглощен беседой с Ургитом. Хабат стояла в сторонке, и ее пылающие глаза сверлили Сади, но не было никаких признаков того, что она концентрирует волю. Сигнал, слабый, но настойчивый, шел откуда-то еще.
- Мы достигнем Рэк-Хтаки дней за пять-шесть, - говорил Ургит иерарху, облаченному в свое обычное кроваво-красное одеяние. - Как только мы причалим, Усса со своими людьми и нашим дагашем направятся прямиком в Рэк-Хаггу. Им придется взять немного южнее, чтобы не налететь на передовые части маллорейцев, но они не потеряют много времени.
- Вам следует быть очень осторожным в Рэк-Хтаке, ваше величество, - предостерег короля Агахак. - Вы несете на своих плечах не только бремя власти - от вас зависят судьбы мира!
- Меня не слишком беспокоят судьбы мира, Агахак. У того, кто всю жизнь заботился лишь о том, чтобы дожить до утра, не хватало времени размышлять о том, что произойдет через год. Где Кабах?
Человек в черном капюшоне выступил вперед за носилок.
- Я здесь, ваше величество, - произнес он глубоким звучным голосом.
Что-то знакомое почудилось в этом голосе Гариону, и по спине его пробежали мурашки.
- Хорошо, - сказал Ургит. - Ты уже дал ему последние наставления, Агахак?
- Он знает все то, что должен знать, - ответил иерарх.
- Тогда вопрос исчерпан. - Ургит огляделся. - Хорошо, а теперь - все на борт!
- Возможно, придется слегка повременить, ваше величество, - сказал вдруг дагаш и откинул с лица черный капюшон.
Гарион с трудом совладал с изумлением. Хотя черной бороды уже не было и в помине, но не оставалось ни малейших сомнений в том, кто на самом деле этот человек. Это был Харакан.
- Ваше величество должны узнать еще кое-что прежде, чем взойти на борт корабля. - Харакан, казалось, намеренно говорил так, чтобы его расслышали все присутствующие. - Известно ли вам, что этот вот человек с мечом - не кто иной, как сам Бельгарион из Ривы?
Глаза Ургита широко раскрылись, ропот пробежал по рядам облаченных в черное жрецов, зашептались солдаты, стоящие на скользких камнях причала. Но король мургов быстро овладел собой.
- Весьма любопытное предположение, Кабах, - осторожно заговорил он. - Интересно узнать, откуда у тебя такая уверенность в этом?
- Полнейшая чушь, - пролепетал Сади.
Глубоко запавшие глаза Агахака впились в лицо Гариона.
- Я сам видел Бельгариона, - гулко и медленно проговорил он. - Тогда он был много моложе, но сходство есть.
- Разумеется, - быстро согласился Сади, - но это всего-навсего сходство, не более. Этот молодой человек с малолетства у меня на службе. Да, я признаю, тип лица у них примерно один и тот же, но могу клятвенно заверить вас, что этот человек совершенно определенно не Бельгарион.
Шелк стоял пряма за спиной Ургита, и его губы непрерывно двигались - он что-то почти бесшумно шептал на ухо своему вновь обретенному брату. Король мургов был достаточно изощренным политиком, чтобы уметь скрывать свои чувства, но глаза его беспокойно перебегали с одного участника разыгрывающейся драмы на другого. Наконец, он откашлялся.
- Вы все еще не объяснили мне, Кабах, что заставляет вас полагать, будто этот человек - Бельгарион.
- Я был в Тол-Хонете несколько лет тому назад, - ответил Харакан. - В то же самое время там был и Бельгарион - думаю, приезжал на похороны. Кто-то и указал мне на него.
- Полагаю, доблестный дагаш ошибается, - сказал Сади. - Ведь тогда он всего лишь мельком видел Бельгариона, к тому же издали. Это едва ли можно счесть убедительным доказательством его правоты. Повторяю вам, это не Бельгарион.
- Он лжет, - бесстрастно сказал Харакан. - Я истинный дагаш по крови. А мы отличаемся наблюдательностью.
- Но я тоже наблюдателен. - Ургит сузил глаза и внимательно поглядел на Харакана. - Невзирая ни на что, дагаши - тоже мурги, а каждый мург по обычаю делает на лице разрезы, принося свою кровь в жертву Тораку. - Король указал на два едва заметных тонких белых шрама на своих щеках. - Поглядите на этого дагаша, - продолжал король. - Я не вижу никаких отметин на его лице. А вы?
- Мой учитель не велел мне совершать обрядового жертвоприношения, - быстро нашелся Харакан. - Он хотел, чтобы лицо мое оставалось нетронутым - так мне легче путешествовать по королевствам Запада.
- Сожалею, Кабах, - сказал Ургит скептически, - но это шито белыми нитками. Кровавое жертвоприношение Тораку - неотъемлемая часть обряда вступления мальчика во взрослую жизнь. Неужто вы были таким не по летам развитым дитятей, что ваш учитель вознамерился сделать из вас шпиона прежде, чем вам исполнилось десять лет? Но даже и в этом случае вам все равно непременно пришлось бы совершить ритуал - иначе вы не могли бы ни жениться, ни переступить порог храма. У вас могут отсутстврвать шрамы на лице, но если вы и вправду мург, то где-то на теле у вас все же должны быть ритуальные отметины. Покажите их нам, благородный дагаш. Явите нам свидетельство вашей верности Тораку и неопровержимое доказательство принадлежности к народу мургов.
- Великий иерарх, - задумчиво проговорил Сади, - уже не впервой на моих слуг возводят напраслину. - Он многозначительно посмотрел на Хабат. - Это заставляет меня заподозрить некий заговор среди ваших людей, цель которого - сорвать нашу миссию. Так что же за лица скрываются за фальшивыми бородами?
- Борода! - воскликнул Шелк, щелкнув пальцами. - Так вот почему я не смог сразу узнать его! Он сбрил бороду!
Ургит с изумлением поглядел на брата.
- О чем это ты, парень?
- Простите меня, ваше величество, - с преувеличенным смирением воскликнул Шелк, - меня сейчас осенило. Полагаю, могу все вам объяснить, не сходя с этого места.
- Хорошо, что хоть кто-то на это способен. Говори.
- Благодарю, ваше величество. - Шелк огляделся, изумительно разыграв тревогу, и вскинул руку. - Я алориец, ваше величество. Прошу, внемлите мне! - обратился он к королю и всем присутствующим мургам. - Я алориец, но не фанатик. Я твердо верю в то, что в мире достаточно места и для алорийцев, и для мургов. Живите и дайте другим жить - вот мой девиз. В прошлом году я нанялся в солдаты к королю Бельгариону - тогда он как раз посылал свою армию на осаду Реона в северо-восточной Драснии. Но ближе к делу. Я присутствовал при том, как Бельгарион и его друг из Сендарии - кажется, звали его Дарник - захватили в плен главу Медвежьего культа Ульфгара. Тогда он был бородат, но могу поклясться перед вами чем угодно: этот Кабах и есть тот самый человек! И как же я сразу его не узнал! Ведь сам помогал втаскивать Ульфгара в дом - после того, как Дарник свалил его с ног.
