Огнеглавого Материона было почти безлюдно, когда Спархок и его друзья выехали из императорской резиденции и по широкой длинной улице направились к восточным воротам.
Выехав из города, они поднялись на вершину длинного холма, откуда впервые увидели сияющий город.
– Как ты собираешься разговаривать с ними? – спросил Стрейджен у Улафа, когда они перевалили через холм.
– Осторожно, – проворчал Улаф. – Мне что-то не хочется, чтобы меня съели. Я разговаривал с ними и раньше, так что они, наверное, помнят меня, да и Беллиом в руке Спархока поможет сдержать их желание сожрать меня на месте.
– Какое место ты выберешь для разговора? – спросил Вэнион.
– Открытое – но не слишком. Пусть поблизости будут деревья – чтобы мне было куда забраться на случай, если дела обернутся худо. – Улаф оглядел своих спутников. – Хочу предупредить: когда я начну, не стойте между мной и ближайшим деревом.
– Там? – спросил Спархок, указывая на пастбище, за которым вставал сосновый лесок. Улаф прищурился.
– Не само совершенство, да где ж его взять, совершенство? Давайте-ка начнем. Что-то у меня нынче утром нервы натянуты, как струна.
Они выехали на пастбище и спешились.
– Кто-нибудь хочет мне что-то сказать, прежде чем мы начнем? – осведомился Спархок.
– Действуй на свой страх и риск, Спархок, – ответила Флейта. – Это ваше дело – твое и Улафа. Мы только наблюдатели.
– Спасибо, – сухо сказал он. Она присела в реверансе.
– Не за что.
Спархок вынул из-под рубахи шкатулку и коснулся ее кольцом.
– Откройся, – велел он. Крышка со щелчком распахнулась.
– Голубая Роза, – сказал Спархок по-эленийски.
– Слышу тебя, Анакха, – голос вновь исходил из уст Вэниона.
– Я чувствую внутри тебя Троллей-Богов. Могут ли они понять мои слова, когда я говорю на этом языке?
– Нет, Анакха.
– Хорошо. Киргон обманом завлек троллей в Дарезию и обратил их против атанов, наших союзников. Хотим мы убедить Троллей-Богов вернуть под свою руку их заблудшие творения. Мыслишь ли ты, что прислушаются они к нашей просьбе?
– Всякий бог, Анакха, более чем охотно внемлет словам о приверженцах его.
– Я и сам так думал. Согласишься ли ты с заключением моим, что весть о том, что Киргон похитил у Троллей-Богов их приверженцев, разъярит их?
– Разгневаются они сверх всякой меры, Анакха.
– Как, мыслишь ты, следует нам наилучшим образом говорить с ними?
– Поведайте им в простых словах о том, что произошло. Не говорите слишком быстро либо туманно, ибо они соображают медленно.
– Это я успел заметить и прежде, встречаясь с ними.
– Будешь ли говорить с ними ты? Никоим образом не желал бы я тебя обидеть, однако на наречии троллей говоришь ты грубо и неуклюже.
– Это твоя работа, Вэнион? – возмутился Спархок.
– Ни в коем случае! – запротестовал Вэнион. – Я совершенно не разбираюсь в тролличьем языке.
– Прости мою неумелость, Голубая Роза. Наставница моя торопилась, обучая меня языку людей- зверей.
– Спархок! – воскликнула Сефрения.
– А что, разве не так? – Он снова обратился к камню. – Сотоварищ мой, сэр Улаф, более знаком и с троллями, и с наречием их, нежели я. Он и поведает Троллям-Богам, что Киргон похитил их детищ.
– Тогда призову я их дух, дабы сотоварищ твой мог говорить с ними.
Камень дрогнул в руке Спархока, и вновь возникли те гигантские фигуры, которые он видел в храме Азеша, – только на этот раз они были близко, и он мог разглядеть их, о чем искренне сожалел. Поскольку их сущность была заперта в Беллиоме, их силуэты были очерчены лазурным свечением. Тролли-Боги высились над ним, злоба искажала их полузвериные лица, и только сила Беллиома сдерживала их ярость.
– Ну что ж, Улаф, – сказал Спархок. – Положение опасное. Постарайся быть очень, очень убедительным.
Рослый генидианец с трудом сглотнул и выступил вперед.
– Я – Улаф из Талесии, – проговорил он на языке троллей. – Я говорю от имени Анакхи, творения Беллиома. Я принес слово о ваших детях. Будете вы слушать меня?
– Говори, Улаф из Талесии. – Судя по треску пламени в великанском голосе, это был Кхвай, бог огня.
На лице Улафа появилось выражение мягкого упрека.
– Мы удивлены тем, что вы сделали, – сказал он. – Почему вы отдали своих детей Киргону?
– Что?! – проревел Кхвай.
– Мы думали, что вы хотели этого, – продолжал Улаф с притворным удивлением. – Разве вы не велели вашим детям покинуть родные места и идти много снов по льду-который-не-тает в эти чужие земли?
Кхвай завыл, молотя по земле обезьяньими кулаками, подымая тучи пыли и дыма.
– Когда это случилось? – спросил другой голос, жирный и чмокающий.
– Две зимы назад, Гхномб, – ответил Улаф на вопрос бога еды. – Мы думали, что вы знали. Голубая Роза призвала вас, чтобы мы спросили, зачем вы это сделали. Наши боги хотят знать, почему вы нарушили договор.
– Договор? – переспросил Стрейджен, когда Сефрения перевела слова Улафа.
– Мы заключили с ними соглашение, – пояснила Флейта. – Мы не хотели уничтожать троллей, а потому обещали Троллям-Богам, что не тронем их детей, если они не выйдут за пределы Талесийских гор.
– Когда это произошло?
– Двадцать пять тысяч лет назад – приблизительно.
Стрейджен с трудом сглотнул.
– Почему ваши дети слушают Киргона, если вы не велели им? – спросил Улаф.
Одна из гигантских фигур вытянула непомерно длинную руку, и громадная ладонь нырнула в пустоту, постепенно исчезая в ней, как исчезает палка, если воткнуть ее в лесное озерцо. Когда ладонь вынырнула назад, пальцы бога сжимали отчаянно брыкающегося тролля. Бог заговорил, грубо и резко спрашивая о чем-то. Язык был определенно тролличий – сплошное рычание и ворчание.
– Вот это уже любопытно, – пробормотал Улаф. – Оказывается, даже язык троллей меняется с годами.
– Что он говорит? – спросил Спархок.
– Не могу разобрать, – ответил Улаф. – Язык настолько древний, что я не понимаю почти ни одного слова. Зока требует у него ответа.
– Зока?
– Бог плодородия, – пояснил Улаф, напряженно вслушиваясь.
– Тролль в смятении, – сообщил он. – Говорит, что все они думали, будто подчиняются своим богам. Видно, маскировка Киргона была идеальной. Тролли очень близки своим богам и легко распознали бы малейшую разницу.
Зока взревел и швырнул визжащего тролля в пустоту.
– Анакха! – проревела одна из громадных фигур.
– Кто это? – шепотом спросил Спархок.
