тунику Гариона. Девушка встала и присела в реверансе.
– Прошу тебя, Адара, – обиженно протянул он, – не делай этого, когда мы одни. Я уже устал от этого, – он махнул рукой в сторону приемных залов замка.
– Как будет угодно вашему величеству, – ответила она.
– И прошу тебя, не называй меня больше так. Для тебя я остаюсь Гарионом.
Она серьезно посмотрела на него своими спокойными прекрасными глазами и возразила:
– Нет, брат, отныне ты не будешь просто «Гарионом». Он вздохнул, осознавая всю правду сказанного ею.
– Прошу извинить меня, – продолжала она, – но я должна идти к королеве Сайлар. Ей нездоровится, и она говорит, что ей легче, когда я рядом.
– Нам всем легче, когда ты рядом с нами, – сказал Гарион, не задумываясь.
Она тепло и нежно улыбнулась ему.
– Как-никак он не так безнадежен, – заметила тетя Пол, ловко орудуя иголкой.
Адара взглянула на Гариона и заметила:
– Он никогда не был безнадежен, леди Полгара. – Склонила голову и вышла из комнаты.
Гарион принялся мерить комнату шагами, потом бросился в кресло. Столько всего произошло за день! Он внезапно почувствовал, что весь мир буквально ополчился против него.
Тетя Пол продолжала как ни в чем не бывало работать.
– Зачем ты занимаешься этой ерундой? – не выдержал Гарион. – Мне никогда уже не понадобится эта вещь.
– Её надо починить, дорогой, – не повышая голоса, ответила она.
– Есть сотни людей, которые за тебя сделают эту работу.
– Я предпочитаю делать её сама.
– Оставь это и давай поговорим. Тетя Пол прекратила штопать тунику и вопросительно подняла глаза.
– И что же хотело обсудить ваше величество?
– Тетя! – изумленно воскликнул Гарион. – Это уж слишком!
– В таком случае перестань приказывать, – посоветовала она, снова принимаясь за тунику.
Гарион несколько минут следил за ней, не зная, что сказать, потом, разбираемый любопытством, все же спросил:
– Почему ты делаешь это, тетя Пол? Ведь никто её больше не наденет, и, выходит, ты зря стараешься.
– Я коротаю время, дорогой, – напомнила она. Потом, оторвавшись от шитья, посмотрела на него, подняла тунику левой рукой, а указательным пальцем правой медленно провела по шву. Гарион ощутил прилив очень яркого импульса света и услышал звук, похожий на шипение. Разорванное место само собой исчезло, словно его и не бывало.
– Теперь ты видишь, насколько бесполезна моя работа, – заявила она.
– Но почему ты занимаешься этим?
– Потому что мне нравится, дорогой, – ответила она, резким движением снова разрывая материю, беря иглу и вновь принимаясь за дело. – Руки и глаза заняты, а голова остается свободной для размышлений. Таким образом я отдыхаю.
– Иногда я не могу тебя понять, тетя Пол.
– Да, дорогой, я знаю.
Гарион принялся ходить по комнате, затем неожиданно опустился на колени перед ней и, отодвинув в сторону столик с шитьем, положил голову ей на колени.
– О, тетя Пол, – вымолвил он, задыхаясь от слез.
– В чем дело, дорогой? – спросила она, гладя его по волосам.
– Я так одинок.
– И это все?
Он поднял голову и недоуменно уставился на нее, никак не ожидая услышать такое.
– Все одиноки, дорогой, – объяснила она, обнимая его голову. – Мы общаемся с людьми очень малое время и снова остаемся со своим одиночеством. Со временем ты привыкнешь к нему.
– Никто уже не говорит со мной так, как бывало. Только и слышишь: «Ваше величество, ваше величество».
– Все-таки ты король.
– Но я не хочу им быть.
– Очень плохо. Тебе написано на роду им стать, и ничего тут не поделаешь. Тебе никто не рассказывал о принце Гареде?
– Нет. А кто он такой?
– Только ему удалось выжить во время резни, устроенной найсанскими головорезами, которые убили короля Горека и его семью. Он спасся, бросившись в море.
– Сколько ему было лет?
– Шесть. Очень смелый мальчик. Все решили, что он утонул в морской пучине. Мы с твоим дедушкой всячески поддерживали это мнение и в течение тринадцати столетий прятали потомков принца Гареда. Из поколения в поколение они жили в тихой глуши с одной-единственной целью: посадить на трон тебя… а теперь ты утверждаешь, что не хочешь быть королем.
– Все равно я никого из них не знаю, – угрюмо пробормотал Гарион, понимая, что говорить этого не стоит, но ничего не мог с собой поделать.
– А тебе было бы легче, если бы ты их знал? Этот вопрос озадачил Гариона.
– Впрочем, может и легче. – Она отложила свою работу в сторону и встала. – Пойдем, – сказала Полгара и подвела его к высокому окну. Окно выходило на раскинувшийся далеко внизу город. В одном месте, где балкон примыкал к треснувшему водостоку, вода, скопившаяся за осень и зиму, замерзла и сверкающее ледяное покрывало раскинулось по балкону.
Тетя Пол открыла задвижку и распахнула створки окна. От ворвавшегося холодного ветра затрепетало пламя свечей.
– Смотри на лед, – сказала она, указывая на сверкающую черноту. – Смотри внимательно.
Он взглянул туда и снова ощутил, как неведомая сила проникает в его сознание.
Что-то мелькнуло на поверхности льда… бесформенное, но приобретающее очертания и становящееся все более отчетливым. Перед ним стояла женщина с бледным лицом… очень красивая… улыбающаяся. Она выглядела совсем молодо, и её глаза были устремлены на Гариона.
– Мой ребенок, – шептали её губы, – мой маленький Гарион.
Гарион затрясся и прошептал:
– Мама?!
– Как ты вырос! – продолжали безмолвно твердить её губы. – Почти взрослый мужчина!
– И король, Илдера, – поведала призраку тетя Пол на своем неслышном языке.
– Значит, это он избранник, – радостно произнесла женщина. – Я так и знала. Я чувствовала это, когда носила его под сердцем.
Рядом с первой тенью возникла вторая: высокий молодой человек с темными волосами и удивительно знакомым лицом. Гарион не мог не узнать в нем себя.
– Здравствуй, Белгарион, сын мой! – обратился к нему второй образ.
– Отец… – ответил Гарион, не зная, как быть
– Благословляем тебя, Гарион, – произнес второй призрак, и обе тени начали растворяться.
– Я отомстил за вас, отец! – успел прокричать Гарион. Ему почему-то показалось это важным. Впрочем, отец мог его и не слышать.
Тетя Пол стояла, прислонившись к оконной раме, с выражением крайнего утомления на лице.
– Тебе плохо? – с беспокойством спросил её Гарион.
– Такие вещи не проходят бесследно, дорогой, – ответила она, устало проводя рукой по лицу.
Но вот в глубине темнеющего льда мелькнуло что-то, и возникла знакомая тень голубой волчицы, которая вместе с Белгаратом напала на элдрака Грула в горах Алголанда. Волчица села на задние лапы и
