Илона подкатывает к главку, управлению. В приёмную входит элегантная И. С. Голицына. Секретарша, регулирующая прием, предупреждена по телефону (звонил Курбский, называя себя по-разному). Остальное решает облик Илоны и два слова, произнесенные хорошо поставленным голосом:
– Я – Голицына.
Секретарша изумлена! Восхищена. Вошла невиданно обаятельная женщина.
В кабинете Илона мгновенно решает, как ей держаться. По первому впечатлению она определяет – кто за столом? Сухарь-сердечник? Краснобай-позёр? Либо, как она выражается, твердокаменно-идейный?
Если идейный, то Илона обращается нему с просьбой. Чаще всего нелепой. Начальник пожимает плечами:
– Сожалею. Но вы обратились не по адресу.
– Извините.
– Рад бы…
Илона уходит. Садится в машину и едет либо в вышестоящую инстанцию, коей подчинен твердокаменно-идейный, либо в нижестоящую. И наконец – перед ней он, краснобай, позёр, не дурак выпить, посидеть за пулькой, поухаживать. Он заинтригован. На приём, к сожалению, никогда не приходят столь очаровательные посетительницы.
Илона обращается с пустяковой просьбой.
– И это всё, из-за чего вы беспокоили себя?
– Да.
– Ну… Это мы с удовольствием… Для вас…
Краснобай-позёр оживился, завертелся.
– Ваша фамилия Голицына?! Имеет ли ваша фамилия какое-либо отношение к историческим лицам, князьям Голицыным?
– Может быть, – загадочно отвечает Илона Сергеевна.
Голицына – уроженка города Ростова, дочь потомственного купца, торговца скобяными товарами.
Словоохотливый позёр польщён. В его кабинете живой отпрыск князей Голицыных. Да, она весьма, весьма похожа на княжну.
Звонит телефон, краснобай отвечает: занят. Вошла секретарша подписать телеграмму – занят.
Илона держит себя холодно, царственно. Говорит всё время он, – уж очень ему не хочется, чтобы столь привлекательная особа покинула его кабинет. Он заверяет: просьба будет удовлетворена. Он сам позвонит Илоне Сергеевне.
– Мне звонить неудобно.
– Супруг?
– Да.
– Тогда… Прошу, позвоните мне. Вот номер телефона. Прямой, не через секретаря.
Илона звонила в назначенное время обычно на другой день. Он оживлялся, говорил более интимно, настойчиво, просил разрешения встретиться.
Илона сама назначала время. Пожалуй, через день-два. Причем она заедет за ним на своей машине.
О, для него это весьма удобно, не надо гнать служебную и тем более приобщать шофёра к делам такого свойства.
К театру оперетты (излюбленное место Илоны Сергеевны для деловых встреч) чёрная «Волга» подкатывает точно, минута в минуту. За рулем она, восхитительная Илона.
«Волга» мчится в Химки, в Измайлово, в Останкино. От ресторана Илона категорически отказывается. Нет, нет. Только прогулки на свежем воздухе. Он настаивает… Она уступает – в ресторан в другой раз, через несколько дней. Илона улыбается, она внимательно слушает, ей приятен собеседник.
В другой раз Илона соглашается посидеть в ресторане, но ей удобно днем.
Он спешно оставляет главк, управление, контору, завод – его срочно вызывают в министерство. Едет. Отпускает машину и пересаживается в черную «Волгу».
Ресторан «Прага». Во время обеда, когда он больше всего увлечен, появляется Курбский… Импозантный, культурный, привлекательный, не похожий на дельца.
– Какими судьбами? – изумляется Илона Сергеевна.
Илона знакомит мужчин. Представляя Курбского, говорит:
– Приятель моего мужа.
«Приятель мужа» по случаю приятной встречи один оплачивает солидный счёт. Делает это галантно, со знанием дела, не встречая особого возражения со стороны твердобюджетного начальника. «Приятель мужа» быстро становится приятелем того, от кого зависит отпуск цветного металла, анодированной проволоки, синтетической ленты, красителей, шерстяной пряжи, леса, кровельного железа, кожи, станков для пуговиц и т. д. и т. п.
И начинается то, о чем потом много дней говорится в комнатах следователей, прокуроров, судебных заседаний.
После нескольких платонических свиданий Илона твердо обещает, что встретится, с краснобаем-
