Что-то мелькнула в его глазах, какая-то нерешительность, и Лили на мгновение показалось, она начала надеяться, что он останется, даже несмотря на ее слова. Что он останется именно из-за этих ее слов, наперекор ей, если это вообще имело смысл. И хотя вряд ли последствия такого поступка ей понравятся, это было бы… интересно.
Но свет в его глазах померк, и на лице внезапно появилось ледяное выражение.
— На этом, мадам, я прощусь с вами, — и он вышел из комнаты, очень тихо прикрыв за собой дверь прежде, чем она успела что-либо сказать.
30
После бессонной ночи Лили встала в восемь и медленно спустилась к завтраку. Похлебывая утренний чай, намазывая маслом крошащиеся лепешки с тмином, она неожиданно вспомнила, что именно сегодня ей предстоит отправиться в Волари. Сердце громко стукнуло в ее груди. Сложная и деликатная задача стояла перед ней, сможет ли она добиться своего за один мимолетный визит?
Один из лакеев вошел в комнату и объявил, что пришел джентльмен.
— Джентльмен? В этот час?
— Некий сэр Бастиан Джосслин-Мазер, мадам. Я сказал ему…
— Нет-нет, проводите его сюда немедленно. — И еще несколько минут Лили провела, гадая, что может значить это неожиданный визит, пока сам вышеозначенный джентльмен не появился на пороге столовой со шляпой в руках.
— Не вставайте, — остановил ее он. — И не надо так волноваться. Ничего серьезного не случилось. Но мне очень хотелось обсудить с вами кое-что, и я понадеялся, что капитана Блэкхарта не будет дома.
— Если мне нельзя встать вам навстречу, то тогда вам придется сесть и позволить мне предложить вам чашку чая, — сказала Лили, беря в руки чайник в цветочек. — Но, сэр, вы знали, куда я отправляюсь сегодня?
Сэр Бастиан пододвинул себе ореховый стул и сел напротив нее.
— Во дворец, Лиллиана? Это прекрасная новость. Но, к сожалению, не эта новость привела меня сюда. Если это вообще можно назвать новостью. Дело может оказаться очень важным, а может, и нет. — Он кашлянул, казалось, он смущен. — Вчера я видел капитана Блэкхарта в театре. Я не заговорил с ним, естественно. Он был там с… королевой и с очень большой компанией придворных, и кто-то был так любезен, что указал мне на него.
Лили удивилась его минутному замешательству. С кем таким был в театре Вилрован, что сэр Бастиан избегал упоминать этого человека? Она вспомнила, что один из самых шумных романов у Вилла был с некой госпожой Сайдмаут, актрисой. Маловероятно, конечно, чтобы эта связь продлилась больше двух лет, но также маловероятно, чтобы Вилл утратил вкус к актрисам.
— …а потом с королевой на террасе, — продолжал сэр Бастиан, не замечая, что она ушла в свои мысли. — Ваш муж носит на правой руке кольцо с дымчатым камнем с гравировкой, перстень еще оправлен в серебро. Вы его, конечно же, помните?
— Да, помню, — ответила Лили, озадаченно нахмурившись.
— Это гоблинская работа?
— Кольцо очень старое, так что скорее всего, — Лили поднесла чашку к губам и глотнула чаю. — Оно досталось Виллу от его бабушки, два-три года назад.
— Ага, — сказал сэр Бастиан с удовлетворенным видом. — Тогда я был прав, когда подумал, что видел его раньше.
Лили поставила чашку на стол.
— Вы знаете леди Кроган?
Гость улыбнулся.
— Дорогая моя, было бы невозможно прожить такую долгую жизнь, как моя, объехать чуть ли не весь мир и не встретить рано или поздно Одилию Кроган. Помню, я обратил внимание на кольцо на ее руке — она тогда была еще девицей Одилией Рован — потому, что мне приходилось до этого иметь дело с подобными камнями. — Он наклонился к Лили. — Вы абсолютно уверены, что капитан Блэкхарт ничего не знает о той деятельности, которую вы вели последние несколько лет?
Лили вздрогнула и пролила чай.
— Знает ли он, что я училась у магов Спекулярии? — Она поставила чашку на блюдце и стала вышитой салфеткой вытирать лужицу на столе. — Насколько я знаю, он вообще не подозревает о существовании Спекулярии. Но почему вы спрашиваете?
— Тогда, возможно, я ошибаюсь. Эти камни не всегда используют, чтобы читать мысли.
Лили замерла и уставилась на него, сжимая в руках заляпанную чаем салфетку.
— Сэр Бастиан, вы хотите сказать, что Вилрован, возможно, все эти годы читал мои мысли? Но это невероятно! — Качая головой, она продолжила вытирать чай. — Вилл действительно изучал в университете магию, но с тех пор совершенно утратил к ней интерес.
— Вам лучше знать. И все-таки мне кажется, вы должны быть осторожнее. Вам следует следить за вашими мыслями в присутствии мужа. Лишняя предосторожность не повредит.
Но Лили его уже не слушала. У нее горели щеки при одной мысли о кольце: она скорее умерла бы, чем все открыла Вилровану. Вчера… а что, если он знал, что она хочет, чтобы он остался? Что, если он знал и все-таки ушел на свидание с какой-нибудь актриской?
«И если все так и было, — тупо подумала Лили, — как я смогу снова посмотреть ему в глаза?»
Вилл появился после обеда в более мирном расположении духа. Это была одна из тех резких перемен настроения, которыми он славился. И все-таки он был само очарование. Улыбаясь и непринужденно болтая, Вилл проводил Лили в Волари. Несмотря на неприятные предположения сэра Бастиана, она обнаружила, что все еще может наслаждаться обществом Вилла.
Король встретил ее в своем кабинете. Если Лили сначала и робела, Родарик быстро расположил ее к себе своей открытостью и рассудительностью. Они очень приятно провели время, он разрешил ей осмотреть его собрание старинных рукописей, и они обсудили некоторые книги, которые они оба читали. Визит определенно удался, она получила приглашение назавтра сыграть с королем в шахматы.
К большому удивлению Лили, Вилл появился как раз вовремя, чтобы проводить ее домой. Кликнув портшез, он помог ей подняться, изо всех сил старался устроить ее поудобнее и шел рядом с ней всю дорогу, пока ее несли. Он остался на ужин и все время поддерживал с ней приятную беседу, и только много позже, когда она осознала, что он остается на ночь, слова сэра Бастиана неожиданно всплыли в ее памяти. Это ее чрезвычайно взволновало, она извинилась и убежала к себе, чтобы в уединении подождать, пока щеки перестанут пылать так жарко.
Она была уже в ночной рубашке и ложилась в кровать, когда вдруг услышала, как Вилрован ходит в соседней комнате. Она резко села в кровати, опершись о подушки, натягивая алое покрывало почти по самое горло и стараясь унять бешено бьющееся сердце. В кои-то веки все, чему учили ее Спекулярии, совершенно не помогало.
Несколько минут спустя дверь отворилась и Вилрован вошел в комнату, босиком, в одних льняных кальсонах, с горящей свечой в руке. Он аккуратно поставил свечу на столик и сел на краешек кровати.
Лили всегда чувствовала себя в безопасности в своей большой белой кровати в Брейкберн-Холле, в своей белой ночной рубашке с длинными рукавами, которая скрывала ее целиком. «Но если Вилл понимал все мои мысли, — в панике подумала она, — если он всегда знал, что я чувствую, — я все время была хуже, чем голая!»
— Итак, — сказал он тихо, когда она резко вздохнула и отвела глаза, — похоже, что я все-таки не прощен. Должен признать, это очень огорчительно. Мне казалось, мы неплохо ладим.
Лили неловко усмехнулась.
— Думаю, все зависит от того, что ты натворил и за что тебя надо прощать. Мне сложно… сложно было бы простить тебе что-то, о чем я даже не знаю.
Он медленно покачал головой.
— Ничего, клянусь тебе. Уже очень-очень давно я ничего такого… Если бы только ты не слушала, что обо мне говорят! Если хочешь узнать что-нибудь — просто спроси меня. Я, может быть, негодяй… мерзавец… все что угодно, но я бы никогда не стал тебе врать.
Лили внутренне сжалась. Кто-то из них двоих действительно лгал, и она знала, кто именно, даже если
