пьесу «Устав от жизни». До свадьбы оставалось меньше четырех недель. С тревогой думала она о своей работе, если лорд Лонгдейл умрет… нет, она не должна так думать. Нехорошо думать о себе, если Джерард так сильно страдает. Она молилась, чтобы его отец остался жив. Когда она видела его в последний раз, он выглядел вполне здоровым, к тому же медицина сейчас творит чудеса.
В половине девятого она приняла душ и надела свое лучшее нижнее белье. Она собралась на последнюю примерку своего свадебного платья, и модельер сурового вида всегда заставляла Джину робеть.
Телефон не звонил, Джине не терпелось самой позвонить в больницу перед уходом, но об этом лучше было не думать. Если будут новости, он тотчас же позвонит, сказала она себе и закрыла за собой дверь.
– Вы выглядите великолепно. Этот цвет слоновой кости, не чисто белый, очень идет к вашей бледной коже. Она выглядит не такой пугающе белой.
Джина стояла перед большим зеркалом, пока Элизабет, модельер, вносила последние поправки в ее платье. Оно было необычным, сшито из тяжелого кремового сатина с плотно облегающим корсажем, обшитым сотнями маленьких жемчужин. Платье было в меру приталенным, чтобы не обрисовывать полностью, а только подчеркнуть ее стройную фигуру.
Джина смотрела на себя в зеркало, и в голове у нее проносились разные мысли. Конечно, все будет отменено, если… Она уже послала приглашение матери, но ответа не получила. Она продолжает звонить ей, но Джойс не отвечала. Джина сделала себе в памяти пометку позвонить днем еще раз.
– Все, Джина, вы можете снимать платье. Я позвоню вам, когда оно будет готово, возможно, на следующей неделе. Мы можем привезти его сразу к вам, но мне хотелось бы, чтобы вы еще раз его примерили.
– Благодарю, Элизабет. Оно просто великолепно.
– Как бы мне хотелось, чтобы все мои клиенты так же отзывались о моей работе, как вы.
Джина переоделась и на такси поехала к Джо Аллену на встречу с Линдсей.
– Ты довольна? Мне кажется, ты должна быть очень довольна.
– Очень, – Джина ковыряла вилкой в салате «Волдорф», стоящим перед ней.
– Денег почти в два раза больше, чем ты получила за «Ангела в аду», и у тебя есть двухнедельный перерыв перед началом репетиций. Так что, ты можешь выходить замуж и уплыть куда-нибудь за границу на медовый месяц. Они тоже согласны, часок поторговались, и поставили твое имя над заголовком.
– Я поражена, Линдсей.
– Я старалась, ведь мне идет пятнадцать процентов от твоих заработков. Конечно, агенты должны оправдывать свои комиссионные, – она улыбнулась.
– Мне осталось только три недели играть в «Ангеле».
– Да, ты будешь грустить по Кристине?
– Обязательно. Я думаю, Кристина заняла особое место в моем сердце.
– Хотя, я думаю, ты согласишься, что роль Сары более вызывающая.
– Без сомнения. «Устав от жизни», заберет много сил.
– Да, ты действительно, что называется, «изюминка» в настоящий момент. Они согласились передвинуть репетиции на неделю, так что у тебя будет две недели на медовый месяц. Но они хотят, чтобы через неделю на их столе был уже подписанный и скрепленный печатью контракт. Ведь это не проблема, не так ли? – Линдсей увидела, что Джина нахмурилась.
– Думаю, нет.
– Джина, что-то случилось?
– Отец Джерарда, лорд Лонгдейл. Прошлой ночью у него был сердечный приступ.
– О, Джина, мне очень жаль.
– Я чувствую себя такой бесполезной, находясь в Лондоне.
– Джерард поехал к нему?
– Да.
– Джина, это может повлиять на твою карьеру?
– Если честно, Линдсей, я не знаю. Я говорила тебе раньше, если лорд Лонгдейл умрет, Джерард унаследует титул, и мы будем жить в Лонгдейл Холле.
– Давай не будем опережать события. Я уверена, все обойдется.
– Надеюсь, ты понимаешь, что я сначала хочу поговорить с Джерардом, перед тем, как подписывать контракт.
– Прекрасно, вот тебе экземпляр, покажи ему. Если ты приедешь его подписать в следующую среду, у нас еще будет неделя все обсудить. Дай мне знать, как идут дела у отца Джерарда.
– О'кей.
– Попытайся не волноваться, Джина. Я уверена, он выберется из этого.
– Я тоже надеюсь на это, Линдсей. Я действительно этого очень хочу.
Телефон зазвонил на следующее утро в половину четвертого. Джина дрожащей рукой сняла телефонную трубку.
