1 декабря
Двадцать четыре дня до наступления нового тысячелетия
Несколько раз Райфл замечал, что Калум и несколько парней все же покидают пределы деревни, чтобы поработать на мельнице, на скотобойне, иногда – в кузнице. Остальные жители деревни только прятались.
Райфл знал, что все происходящее – дело его рук. Все это сделала по его приказу черноволосая, синеглазая волшебница с царственными манерами – или воспитанная в монастыре послушница, все зависело от ее настроения, – и оба они перестарались, хотя и достигли поставленной цели. В результате Райфл стоял сейчас у края поля, примыкающего к деревне, а вокруг него с воплями носились овцы, козы и свиньи – печальный результат очередной попытки его солдат поработать пастухами. Им почти удалось загнать скот в деревню. Но животных, привыкших за неделю к свободе, вряд ли удастся поместить в загоны.
Солдаты, как конные, так и пешие, безрезультатно пытались навести порядок среди орущего стада. На краю деревни отчаянно лаяли собаки, и это еще больше возбуждало скотину.
Крестьяне наблюдали за их бесплодными усилиями, толпясь группками посреди деревни или из-за полуоткрытых окон.
А Сара Рун, напоминавшая эльфа, расположившегося на большом булыжнике посреди поля, словно не замечала происходящего вокруг. Лишь время от времени Райфл ловил на себе ее торжествующий взгляд.
Черт бы побрал эту девицу. Она ведет себя так с тех пор, как он выбежал тогда из хижины, едва удержавшись, чтобы снова не поцеловать ее. С тех пор они больше не разговаривали, а всякий раз, столкнувшись случайно, были убийственно вежливы друг с другом. Райфл сам стал вести себя подобным образом. В тот момент это казалось ему лучшим выходом из положения. Он решил, что если соблюдать определенную дистанцию, это позволит ему преодолеть странную привязанность к Саре Рун. Надо просто вспомнить, что она – его заложница, и вести себя с ней соответственно. Но это почему-то не помогало.
Образ девушки по-прежнему преследовал его. Райфл постоянно думал о том, как увидит ее, как заговорит с ней, даже теперь, когда знал, что разговор этот сведется к обмену несколькими колкостями по поводу происходящего в деревне.
Сара вела себя так, будто все это не имело для нее ровно никакого значения. Лицо ее оставалось лицом снежной королевы, она ни разу не выдала чувств, которые испытывала при виде его – ни радости, ни огорчения, ни раздражения, вообще ничего. И сейчас эта дразнящая, злорадная улыбка была самым ярким за последние дни подтверждением тому, что Сара Рун вообще помнит о его существовании.
Она словно смотрела сквозь него, и это несказанно раздражало Райфла.
По ночам девушка являлась ему во сне. А днем он ловил себя на том, что бродит, словно одержимый, стараясь взглянуть на нее хотя бы мельком, насладиться зрелищем ее высокомерной красоты. И как бы тяжело ни приходилось ему работать, как бы сильно он ни уставал, вид Сары Рун всегда пробуждал в нем новые силы, а заодно восхищение и новый прилив горячего желания.
Бегавшая вокруг коза попыталась схватить зубами край его туники.
– Хватит! – вдруг громко произнес Райфл.
Абрам и еще двое солдат, отчаянно сражавшихся с овцами, вопросительно посмотрели на своего командира. Райфл быстро подошел к сидевшей на камне Саре.
– Скажи им, что они должны работать на полях, – потребовал он, подойдя достаточно близко.
– Сказать кому? – Девушка смотрела на него с самым, что ни на есть невинным выражением лица. – Овцам или твоим людям? Но и те, и другие и так стараются изо всех сил.
– Не дразни меня сейчас, Сара Рун. Ты ведь отлично знаешь, о ком я говорю. Иди к крестьянам и скажи, что они должны выходить из деревни и работать на своих полях.
Сара отвернулась, дерзко подняв голову. И Райфл снова увидел на губах девушки торжествующую улыбку.
– Что ж, отлично. – Тон Леонхарта не предвещал ничего хорошего. – Я вдруг понял, милая леди, что мне требуется пастушка. По-моему, вы отлично подходите на эту роль.
Схватив Сару за руку, он стащил ее с камня и потянул к бушующему стаду.
– Надеюсь, тебе понравится, – желчно произнес Райфл. – Я слышал, что животные беспрекословно подчиняются ведьмам. Так что у тебя должно отлично получиться.
Сара вдруг резко выпрямилась, выдернула руку и, подобрав юбки, царственной походкой отправилась к середине поля, по-прежнему высоко держа голову. Там она остановилась и, резко обернувшись, вдруг подняла руку в сторону ближайшей к ней овцы.
Райфл смотрел на нее, словно зачарованный, как, впрочем, и его солдаты.
– Прекрати! – потребовала Сара высоким, звенящим голосом.
Она стояла, подняв руку, и наблюдала за овцой, которая продолжала себе спокойно скакать вокруг ее ног.
Далеко в деревне закричал петух.
Сара снова посмотрела на Райфла, на этот раз не оставалось никаких сомнений – девушка просто издевалась над ним.
– Что ж, смотрите сами, сиятельный лорд, – с сарказмом произнесла она. – Животные и не думают меня слушаться. Я не смогу усмирить их для вас.
И тут вслед за своей матерью к Саре заковылял ягненок. Так получилось, что и он, и овечка вдруг остановились, не дойдя двух шагов до Сары. За ними потянулась одна овца. Подойдя к Саре, все они стали мирно щипать траву у ее ног. Одна за другой овцы и козы подходили середине поля и успокаивались. И даже коза, попытавшаяся боднуть Райфла, нехотя подошла к стаду, с любопытством глядя желтыми глазами на происходящее.
Сара, по-прежнему стоявшая с поднятой рукой, смотрела на происходящее вокруг, и во взгляде ее появилось сначала удивление и смущение, а затем – неподдельное отчаяние.
Райфл громко рассмеялся, столпившиеся за его спиной солдаты зашептали молитвы.
Сара встретилась взглядом с глазами Райфла и опустила руку. Снова подобрав юбки, она молча обошла Леонхарта и его солдат и направилась вверх по холму к деревне. Райфл и его люди следовали за ней, как, впрочем, и животные. Они дошли до ближайшего загона, открыли скрипучие ворота. У края поля собрались люди, привлеченные столь необычным зрелищем. Все молча смотрели, как Сара входит в загон, как положено пастушке, разворачивается и начинает заманивать внутрь овец и коз, повторяя «хоп-хоп», как это делают настоящие пастухи. И все животные, кроме нескольких, снова последовали за ней.
Слава богу, кто-то из крестьян посмелее и посообразительнее догадался закрыть ворота, потому что остальные – как крестьяне, так и солдаты – стояли вокруг с открытыми ртами, глядя то на Сару, то друг на друга.
Девушка, приоткрыв ворота, вышла из загона. Она заметила в толпе Калума – должно быть, запомнила этого коренастого рыжеволосого мужчину, назвавшегося здесь главным, – и быстро подошла к нему. И Райфл вновь восхитился про себя ее мужеством и выдержкой.
– Работайте на полях, – быстро, но четко произнесла Сара. – Это ваша земля. Ваш скот. Не стоит пренебрегать этим. Бог не любит пустых потерь.
Калум почтительно склонил перед ней голову. Сара горделиво кивнула и направилась прочь. Толпа расступилась, давая ей путь. На сей раз на девушку смотрели не только со страхом, но и с уважением.
Райфл направился, было за ней, но тут откуда-то раздался крик:
