– Продолжайте.
– Ну я смотрю, не едет и не едет. Мой дорогой родственник в смысле. Я позвонил Валерке. Он говорит: «Передал». Я опять жду. Славки все нет. Я Маринке позвонил, в НИИ его, где он числится. Нигде нет. Думаю, дискету вроде бы пропить не должен: из его приятелей-алкоголиков она никому не нужна, они не представляют, куда ее девать.
– И что вы сделали?
– Вечером снова звонил сюда Маринке. Я, честно говоря, уже беспокоиться начал: не попал ли под машину, не дали ли по башке… Ну, сами знаете, сейчас всякое бывает. Ни Маринка, ни Серафима особо не волновались: решили, что нажрался где-то у приятелей. Не в первый раз такое случалось. Правда, когда Славка и вторую ночь подряд не пришел, Маринка заволновалась. Обзвонила морги, больницы… Ну и дозвонилась. Меня попросила заехать сегодня вечером. И вот я здесь.
Степанов развел руками и с невинным видом родственника-благодетеля смотрел на капитана Ухова.
– Как я вижу по адресу, ваш программист живет рядом с «Техноложкой»?
– Да, – кивнул Андрей.
– В каком месте была назначена встреча?
– У выхода из метро, рядом с книжным развалом. Но Славка пошел навстречу Валерию и поймал его у Военмеха.
– То есть Зерковский к метро не подходил?
– Нет, – покачал головой Андрей.
Ухов задумался. «Врет или нет? Надо еще будет хорошенько потрясти этого программиста. Или Самсонов сам выкинул номер – такой, которого от него никто не ждал?»
Поговорив с женой, подругой жены и двоюродным братом задержанного, Ухов пришел к выводу, что все они ни во что не ставят родственника, считают его никчемным лоботрясом, ни на что не способным. Теща полностью разделяет это мнение. Но не исключено, что на самом деле, в моменты просветления, голова у этого Самсонова работает даже очень неплохо… Или кто-то, знающий всех участников драмы, разработал хитрый план и отвел роль трагического героя Вячеславу Самсонову, продолжающему упорно молчать. Могло ли так случиться, что Самсонова нанимал не этот двоюродный брат, а таинственный персонаж, предпочитающий оставаться в тени. Самсонову было поручено сообщать, когда и куда его посылают другие «работодатели». Хитрый планировщик воспользовался назначенной у «Техноложки» встречей… И организовал еще одну.
Картушу позвонили в два часа дня и велели быть у выхода из метро в три. С деньгами, которые следовало уложить в упаковку для дискет. У опергруппы было совсем мало времени, но они успели. Только того ли человека взяли?
Почему молчит Самсонов? Кого он боится? Этот Андрей Валерьевич тоже несколько перетрусил, когда узнал, что Ухов находится в квартире родственников. Или ему просто нежелательно встречаться с кем-то из милиции, как и любому бизнесмену, торгующему спиртными напитками…
Андрей ждал, когда Ухов снова заговорит, но тот о чем-то напряженно думал. Степанов не мог больше выносить это молчание и наконец спросил:
– А что говорит сам Славка?
– Я пришел сюда, чтобы получать информацию, а не делиться сведениями, – ответил Ухов.
Степанов пожал плечами.
– Вы его долго держать будете? – сделал он еще одну попытку.
– Многое зависит от него самого. От того, что нам удастся раскопать. А вы не хотите помочь следствию.
– Интересно, а что я сейчас делаю? Я рассказал вам все, что мне известно. Ну откуда я могу знать, что там в голове у этого лоботряса? Я, честно говоря, не ожидал, что он способен отмочить такое.
«Вот опять, – подумал Ухов. – Никто не ожидал. Но Самсонов тем не менее отмочил. Кто может за ним стоять?»
– Вы знакомы с Владимиром Вениаминовичем Картушем? – снова обратился он к Степанову.
– Нет.
– Фамилию когда-нибудь слышали?
– Сегодня, – усмехнулся Степанов. – Когда узнал про Славкины подвиги.
– От кого же?
– От Маринки.
– Это она назвала фамилию Картуш?
– Нет.
– Тогда кто же?
Степанов колебался, называть ли пофамильно коллег Ухова, которым Андрей периодически делал «маленькие презенты»: ему везде требовалось иметь своих людей. Не везде, конечно, но в тех инстанциях, которые могли каким-то образом повлиять на его деятельность, вернее, процветание. Никто из его «подопечных» непосредственно с Уховым не работал, но ребята сделали пару звонков и предоставили Андрею кое-какую интересующую его информацию.
– Ваши коллеги, – наконец сказал Степанов. – Фамилий называть не буду. Можете просить, угрожать, настаивать. Все равно не назову. Я не хочу, чтобы у людей из-за какой-то мелочи были неприятности.
– Вас волнует судьба Самсонова? – внезапно спросил Ухов.
Андрей резко дернулся, потом опустил голову, думая, что должен играть роль, только теперь он размышлял над тем, представляться ли Ухову заботливым родственником или… Он уже сказал, что не общается с Самсоновыми, выдал капитану свое мнение о Славке… Надо гнуть ту же линию – так будет более убедительно.
– Честно говоря, не особо, – поднял он глаза на Ухова. – Маринку и детей жалко. Я сейчас здесь из чувства долга.
– Понятно, – медленно произнес Ухов и подумал, что Степанов ответил честно, не стал разыгрывать из себя заботливого родственника, а значит, вполне вероятно, что он в самом деле ни при чем… Но сбрасывать со счета его все равно нельзя.
– Я, по всей вероятности, в самое ближайшее время снова свяжусь с вами, – сказал Ухов, закрывая блокнот.
– Сколько ему максимально могут дать? – спросил Степанов.
– Это решит суд, – пожал плечами капитан.
В этот момент в дверь снова позвонили.
«Еще кто-то приехал?» – удивился Ухов.
«Неужели новые менты в придачу к этому?» – пронеслось в голове у Степанова.
Мужчины, как по команде, встали и вышли в коридор.
Марина Самсонова открыла дверь.
На пороге стояла Марианна в роскошном кожаном пальто, которое она уже успела расстегнуть в лифте. Из-под пальто проглядывал строгий черный деловой костюм. Круглогодично не сходивший загар особо выделялся на фоне бледных лиц встречавших ее людей. В левой руке Марианна держала «дипломат», как обычно, до отказа набитый бумагами. Конечно, дома у подруги эти контракты и письма ей не понадобятся, но не оставишь же «дипломат» в машине: могут вскрыть, подумав, что внутри лежат деньги. Письма и контракты тоже представляют из себя потенциальные деньги, но госпоже Мальцевой еще предстоит сделать их реальными, и ей совсем не хотелось, чтобы кто-то копался в этих бумагах. В правой руке Марианна держала трубку сотового телефона, с которым никогда не расставалась: бизнес-леди должна всегда оставаться в пределах досягаемости клиентов и партнеров.
В коридор выбежали Виталик с Анечкой. Держась за стену, из кухни появился Петр Николаевич, следом за ним – Серафима Поликарповна. С облегчением думая, что теперь-то уж все будет в порядке, вылетели Маша с Мариной, только что «отметившие» завершение допроса очередной рюмкой. Милиционер вместе с Андреем Степановым стояли рядом у входа в Маринкину и Славкину комнату.
– Добрый вечер, – поздоровалась Марианна, обводя взглядом всех собравшихся в коридоре. – А это кто? – спросила она, кивая на единственного незнакомого ей мужчину.
