я такой бы никогда не услышала, но в одной из комнат второго этажа началось шевеление.
– Назад! – шепнула я Руте, и мы опять нырнули в душевую: душ-то, наверное, полуночники принимать не станут? Если и воспользуются, то туалетом, да и то скорее второго этажа. Душевые же были только на первом.
Я оставила щелочку приоткрытой, свет мы не зажигали. В коридор падал свет от фонаря, висевшего над крыльцом и не выключавшегося по ночам. Зачем Винета оставляла его всегда включенным, мне было непонятно, но я была этому рада: таким образом мы могли наблюдать за происходящим в коридоре.
Через несколько минут по лестнице спустились две молдаванки – Нина и Валя. У Вали в руках был какой-то небольшой сверток. Девушки не стали заходить ни в туалет, ни в душевую, а прямехонько направились к входной двери, открыли ее и вышли. Я вышла из душевой, подскочила к окну и увидела, что девушки двинулись по направлению к речке. Светила полная луна, и их силуэты были хорошо видны.
Рута оставалась в дверях душевой. Я уже хотела предложить ей идти спать, предполагая, что девчонки пошли ворожить по указанию Инги, но тут началось шевеление в комнате Мартына и Гунара. Мы с Рутой вновь нырнули в душевую.
Открылась дверь комнаты парней. Они переговаривались между собой на латышском. Потом пискнули клавиши радиотелефона: они кому-то звонили. Их голоса были отчетливо слышны, но что толку? Я не понимала ни слова. Но Рута понимала все. У нее округлились глаза, и она судорожно схватила меня за руку, потом прижала палец к губам. Она ловила каждое их слово.
Мы услышали быстрые шаги – парни вышли на крыльцо и, как я предполагала, тоже увидели два девичьих силуэта. Обсуждение продолжалось на крыльце, затем голоса стали удаляться, и я пришла к выводу, что молодые люди решили прогуляться в лунную ночку вслед за девушками. Когда звук шагов и голосов стих, я выглянула в щелочку, открыла дверь пошире, снова подбежала к окну и увидела, что парни, пригибаясь, двигаются в ту же сторону, где уже скрылись молдаванки, – к речке.
Я повернулась к Руте, прошептала: «Пошли наверх!», схватила ее за руку и буквально затащила к нам в комнату. Ноги ее не слушались.
– Ну? – спросила я соседку. – Что вещали молодцы?
Похоже, что Руте требовалось выпить воды. У нас в комнате были только остатки сливок, которыми я разбавляла виски. Я сунула кружку ей в руку. Она выпила.
– Ну?! – повторила я, думая, не придется ли мне погружать соседку в гипнотический транс.
– Их прислал Марис… – прошептала она. – Они ему сейчас звонили.
– Следить за нами с Вахтангом?
– Да, наверное… Они испугались, что вы что-то заподозрили, и решили исчезнуть… А им тогда не поздоровится…
– Так их прислали нас охранять или следить за нами? – спросила я. Все-таки следовало убедиться, что Рута ничего не перепутала: девушка она впечатлительная, тем более такое пережила за последнее время…
– Наверное, следить, Наташа. Чтобы вы с Вахтангом не сбежали… Судя по телефонному разговору, Марис велел им идти за вами. Они же думали, что это вы уходите. Ребята в панике.
– Ладно, не будем гадать, кто что думал, – перебила я ее. Теперь мальчики должны успокоиться.
У нас появились кое-какие факты. Мне они совсем не нравились. Вроде Марис – наш партнер? А тогда зачем он прислал этих волкодавов? Значит, днем перепугались, что нас с Вахташей нет, побежали по окрестностям, ночью прислушиваются к каждому шороху… Но ребята не очень опытные, наверное, у Мариса нет возможности нанять более квалифицированных.
Я стояла перед дилеммой: сматываться или не сматываться? Предположим, милые латышские мальчики сейчас развлекаются с молдавскими девочками. Зачем же им упускать такую возможность, тем более девочки наверняка будут не против, даже если и ходили колдовать на Вахтанга. Кстати, мой-то друг один почивает или как? Я решила проверить.
Проследовав на цыпочках до Вахташиной двери, я тихонько приоткрыла ее (как хорошо, что двери тут не скрипят и не запираются!) и заглянула внутрь. Ну как тут смотаешься по-тихому? Вахташа сдвинул две кровати (свою и дяди-Сашину) и возлежал, подпираемый с двух боков пышными женскими телами. Да, спала я сегодня крепко, не слышала никаких шумов в соседней комнате, а там явно имела место бурная активность… Будем надеяться, что Вахташа отошел от пророчеств Инги. Восстановил силы, так сказать, отдохнул и расслабился. Ладно, придется отложить наши планы на завтра. Как раз днем прогуляемся до домика Инги, а оттуда нас заберет дядя Саша… Вещи, правда, придется бросить, но ведь большая часть нашего барахла у дяди Саши. Предусмотрительный он все-таки мужик… Остается взять с собой документы, Вахташин фамильный кинжал – вот и все. Сделаем вид, что пошли на речку, прихватим, как обычно, полотенца, сменное белье, с мобильниками мы и так все время не расстаемся. Обычный день, обычные дела. А потом мотанем к Инге. Опять же, если мальчики поинтересуются, им объяснят, кто она такая. Могут же гости Латвии сходить погадать к местной колдунье? Тоже ничего необычного.
Я решила лечь спать, посоветовав Руте сделать то же самое.
– Мы всю ночь спали, ничего не видели и не слышали, – сказала я ей.
Латышка кивнула. Она была полностью согласна со мной. Зачем кому-то говорить, что мы стали свидетелями того, что не предназначалось для наших глаз?
Во второй раз меня разбудили дикие крики, доносившиеся со двора. Я опять с трудом продрала глаза: казалось, что я только что заснула, правда, на этот раз не видела никаких снов – ни хороших, ни плохих. Рута уже выглядывала в окно. Светало.
– Сколько времени? – прохрипела я.
– Без пяти семь. Наташа! Там все молдаванки… И кто-то лежит на земле… Ой!
Я вскочила и присоединилась к Руте. Один из мужчин-молдаван заносил в дом бесчувственную девушку. Мы с Рутой быстро переглянулись, сунули ноги в тапки, накинули халаты и дернули вниз.
Процессия заходила в комнату Друвиса. Мы слетели с лестницы и спросили у замыкающих, в чем дело. Все девчонки рыдали.
– Что случилось?! – закричала я и увидела вбегающую во входную дверь Винету с парой простыней и автомобильной аптечкой.
Винета крикнула Руте что-то по-латышски и скрылась в комнате Друвиса. Девчонки-молдаванки толпились под дверью.
– Что она сказала? – прошептала я на ухо Руте.
– Просит принести кипяченую воду с плиты. Пошли.
Мы направились на кухню, вход в которую был с улицы, с угла дома. Вслед за нами побежала одна из молдаванок – Ксана.
– Что случилось? – спросила я у нее.
– Я… я встала, пошла в туалет… – Ксана перемежала слова рыданиями. – Потом вышла на улицу, воздуха глотнуть… Смотрю: Нина лежит во дворе. Господи! Лежит и не шевелится! Я к ней бросилась. Она застонала. Я всех разбудила. Вот, к доктору ее понесли… Господи, что могло с нею случиться?! Она вся в крови!
Ксана говорила несвязно, но то, что она увидела, мне было понятно. Я примерно догадывалась и о причине пребывания Нины в таком состоянии. Мальчики поразвлекались. Где-то сейчас молодцы? Может быть, спят мертвецким сном, отдыхают после ночных подвигов?
Рута в ужасе посмотрела на меня: до нее тоже стала доходить причина нездоровья Нины. Я незаметно для Ксаны толкнула Руту в бок. Она кивнула: опыт последнего месяца многому ее научил, и испытать на себе гнев друзей Мариса ей совсем не хотелось. Хватит: уже побывала на даче Гавнадия Павловича, где ею хорошо попользовались. Зачем страдать самой, если это может вместо тебя сделать ближний? Но Нинку все равно было очень жалко. И кстати, что с Валей?
– А со всеми остальными девчонками все в порядке? – повернулась я к Ксане.
– Не… не знаю… – пролепетала она.
– Пойди взгляни, все ли ваши на месте, – велела я ей.
Она кивнула и убежала. Мы с Рутой взяли нагревшийся чан прихватками и потащили в комнату Друвиса. Ему требовалась кипяченая вода, а не горячая из крана. По пути я прошептала:
– Мы ничего не видели.
