Каждый из них получил по своей комнате. Они об этом и мечтать не могли! Поэтому я заявила: теперь свои комнаты убираете сами и делаете там все, что хотите. Пусть там хоть змеи ползают. Но в остальных частях квартиры я попросила не устраивать свалку. Дети обещали.
Поскольку я привыкла ложиться поздно, то решила все сделать сегодня – в смысле разобрать свою одежду, которой было не так много, и посуду. Зайдя на кухню, поняла, что мне придется еще и зарабатывать на посуду и кастрюли. Мое добро тут точно будет смотреться некрасиво – после Сониного…
Все-таки расставив привезенное из старой квартиры (другого все равно пока не было), я решила выпить чаю, а уже потом приступать к развешиванию и раскладыванию одежды и обуви. Стоило мне сесть за стол, как появились коты. Значит, немного отдохнули. И вообще, когда у нас кто-то садится есть, они сразу же появляются на кухне. И здесь очень быстро определились с «адресом».
Котам нарезала колбасы с плавленым сыром (как они любят), себе тоже сделала бутерброд, надкусила – и чуть не подавилась.
Из трубы послышался жалобный вой.
Как я уже говорила, в кухне была установлена печка. Соня утверждала, что она – единственная рабочая из трех. То есть я бы сказала, что в комнатах у меня два камина, а в кухне именно печь. Она смотрелась как печь, а не как камин. В комнатах кто-то из предыдущих жильцов делал соответствующий ремонт. Стены однозначно закрывали панелями в наше время. В комнатах на стенах над каминами не было плиток, от каминной плиты до потолка шли стеновые панели, а эта печь до потолка была покрыта изразцами.
В трубе тем временем стонали и плакали. Коты выгнули спины и зашипели. Но это не могла быть случайно свалившаяся в трубу кошка! Кошки не издают таких звуков! Я сидела неподвижно с бутербродом в руке. Звуки прекратились минут через пятнадцать. Коты принялись осматривать и обнюхивать печку. Я открыла заслонку, заглянула внутрь, но ничего, кроме пыли, там не увидела. Или это была зола? Или пыль с золой?
Я доела бутерброд, допила оставшийся чай и отправилась разбирать вещи. Но не дошла.
Мне показалось, что в коридоре кто-то ходит.
Направляясь из кухни в комнату, я не включала свет (привычка, въевшаяся в кровь в нашей предыдущей квартире). Услышав шаги, я на мгновение застыла на месте, потом прыгнула к выключателю и ударила по нему рукой.
В коридоре никого не было. Шаги продолжались.
Я попыталась определить, откуда они могут доноситься, и решила, что из моей мастерской. Я еще послушала, приказала себе взять себя в руки и отправилась туда, правда, по пути прихватила швабру, так пока и не нашедшую постоянного пристанища в этой квартире.
Я резко распахнула дверь в мастерскую, включила свет левой рукой, в правой держала оружие.
Мастерская была пуста – если не считать всего моего добра.
Но шаги все-таки слышались… Паркет поскрипывал.
Я бросила взгляд на камин, но из него не доносилось никаких звуков. Я неподвижно стояла какое-то время, пытаясь определить, откуда все-таки идет звук. У меня создалось впечатление, что он идет… отовсюду. Какое-то стереозвучание, право слово!
Я поставила швабру в угол и решила пока остаться в мастерской. Мне и тут еще было что разбирать. Коты пришли за мной, но звук шагов их не беспокоил, как стоны и плачь из камина. Оба зверя устроились на тахте и заснули. Шаги продолжались примерно полчаса, потом стихли. Я снова вышла в коридор, постояла, послушала. Сходила в кухню, потом отправилась в свою новую спальню, разобрала вещи. Коты последовали за мной.
Больше никаких звуков я не слышала. Коты устроились спать на новом огромном ложе. Я поняла, что могу устроить в квартире питомник. Места хватит всем.
Утром спросила у детей, как им спалось на новом месте. Им спалось прекрасно, как, впрочем, и везде. Они ничего подозрительного не слышали. А я не стала их пугать. Я опять занялась квартирой, ожидая Ларису, которая собиралась приехать поближе к вечеру, чтобы мне помочь.
Дети и коты отправились в кладовку. С одной стороны, я не хотела, чтобы они пачкались и копались во всяком хламе, с другой – понимала, что их, во-первых, все равно не удержать, во-вторых, они облегчат мне задачу. Пусть разбирают. Им – интересно, мне – нет. Я только выдала им большой плотный бумажный мешок для мусора, которыми меня снабдил Петя. Петя меня вообще много чем снабжает. Хороший у меня все-таки работодатель…
Зазвонил мобильный. Тут я вспомнила, что должна еще всех знакомых оповестить о смене домашнего телефона и адреса. Слава богу, теперь мобильные есть, и как мы раньше-то без них жили? По мобильнику знакомые и работодатели позвонят.
Это был знакомый прораб. Он меня материалами обеспечивает по выгодной и для него, и для меня цене. Откуда он их все берет – не знаю, вопросов, естественно, не задаю. Не мое дело. Но все равно иногда задумываюсь. Цемент, глина, гипс могут использоваться на стройках, а современные пластмассы? Но без масс и паст, которые я, так сказать, в готовом виде пускаю в обжиг, я зарабатывала бы гораздо меньше денег. Все материалы я покупаю впрок, потому что если покупать только когда мне надо, то будет дорого или не будет вообще. Я беру тогда, когда прорабу удается материал скоммуниздить (его любимое словечко). Он подвозит мне мешки к подъезду, ну а дальше я уже сама доставляю их до квартиры. Прораб обычно куда-то торопится. Ну а я уже готова к выступлению на соревнованиях по тяжелой атлетике. Правда, моей тренировки в этом доме еще никто не видел.
Я сказала прорабу, куда теперь везти материалы, и извинилась за то, что не успела предупредить о смене адреса. Он совсем недавно доставлял мне предыдущую партию.
– А чего это ты вдруг? – родил поставщик моего рабочего материала.
– Просто повезло, – ответила я и вкратце рассказала историю переезда.
Примерно минут через сорок прораб был у парадного входа, сказал, что зайдет посмотреть квартиру в следующий раз (то есть никогда), выгрузил четыре мешка и укатил.
Я по очереди затащила их в подъезд, а потом по одному стала подтаскивать к лифту. Во время этого моего занятия открылась дверь подъезда и вошел солидный мужчина лет сорока в кашемировом пальто и с борсеткой, со мной вежливо поздоровался и направился к лифту, у которого уже стояли три мешка. Мне оставалось подтащить последний. Естественно, я не ожидала, что такой представительный господин поможет мне в моем трудном занятии. Я сама была одета в старый спортивный костюм и кроссовки. Верхнюю одежду не надевала. Зачем? Прораб позвонил из машины, что подъехал, я выскочила, быстро затащила мешки. И вообще мне обычно жарко, когда я их таскаю!
Но мужчина решил со мной пообщаться. Или правильнее будет сказать: снизойти до меня?
– Скажите, пожалуйста, вы из какой квартиры?
Я назвала номер.
– О! – воскликнул мужчина. Я не поняла, что он хотел выразить этим междометием. – А какие ремонтные работы вы будете производить?
– Никакие, – ответила я, продолжая подтягивать четвертый мешок к лифту.
– Простите, а что вы собираетесь делать в той квартире?
– Жить, – пожала плечами я. – Вы на лифте поедете? Или я буду мешки загружать.
Мужик молчал и внимательно меня рассматривал. Мне в жизни не доводилось встречать богатых людей. Конечно, можно вспомнить Соню и представителя агентства недвижимости. Но они были… другие. Лариса сказала мне, что в этом доме мне придется столкнуться с публикой, с которой мне никогда раньше не приходилось общаться. Лариса говорила, что я сразу же должна себя поставить соответствующим образом. Я являюсь владелицей квартиры в этом доме – как и они. Как она мне досталась – другой вопрос. Но я никого не обворовывала, не подсиживала. Я ничем не хуже, чем они.
– Вы мешки в квартиру везете? – спросил мужчина.
«Он что, идиот? Думает, что на крышу?»
– Да. Так вы поедете или нет?
Наш спор закончился, так как лифт увели у нас из-под носа. Он пошел наверх. Мужчина продолжал меня внимательно рассматривать. Мне что – пусть смотрит. Я, в свою очередь, рассматривала его.
Лифт остановился на первом этаже, из него вышел Николай, увидел нас вместе, чуть-чуть удивился,
