Первым делом следовало вернуть клад.
Служба безопасности занялась аукционером Олегом и выяснила, что тот работает на весьма известную личность – Сигизмунда Сигизмундовича Доброчинского. А где Сигизмуд Сигизмундович, там и Борис Сигизмундович, известный олигарх-диссидент, скрывающийся в Лондоне. Автомобильный менеджер Вася для Игната Семеновича никакого интереса, в общем, не представлял. Банкир понимал, что клад уже не у Васи, тот только получил или получит за него деньги. И не Вася проводит аукционы. И явно не Вася вывозит картины, антиквариат и драгоценности за рубеж.
– Вы нашли двух других белорусов? – поинтересовалась я.
– Да, – кивнул Игнат Семенович. – Адрес женщины, у которой поселился один из них, был у моей службы безопасности. Его нашли и допросили. Он рассказал, как утром вернулся в особняк, не нашел друзей и их вещей, но нашел дыру в полу и запекшуюся кровь. Он не верил, что его друзья могли поубивать друг друга, но на всякий случай сбежал и сменил номер мобильного телефона. Местонахождение второго обнаружили как раз по мобильному телефону. Вы же знаете, Бонни, что техника шагнула далеко вперед? А откуда это было знать белорусу из какой-то деревни? Его даже допрашивать не стали. Пока. Возможно, придется обратиться к известному вам Савелию Аристарховичу за консультацией. Так зачем же настраивать старика против себя?
– И что дальше? – спросил алмазный король, который очень заинтересовался этой историей.
А дальше Артем заявил, что его Ленка требует отвезти ее в Париж. Романтического путешествия ей захотелось, видите ли, а уж если Ленке чего-то захотелось… Игнат Семенович подумал и решил, что лучше пока удалить своего молодого подчиненного из города, подальше от приятелей, Васи с Олегом, которые в последнее время очень активно общались друг с другом и с Сигизмундом Сигизмундовичем. Но кто же знал, что в Париж также понесет и Васю?
– Вероятно, Вася с Олегом не хотели оставлять Артема без присмотра, – заметил алмазный король. – Раз он такая размазня.
«Возможно, Вася заранее планировал отделаться от Ленки, чтобы Артем случайно не проговорился ей», – подумала я, но вслух ничего не сказала. Ведь если бы Ленка и в особенности Клавдия Степановна узнали про клад… А Вася с Олегом лично с ними знакомы, представляли, какие могут возникнуть из-за них проблемы.
Для своего шефа Артем сумел выяснить только дату аукциона.
– Он должен состояться завтра, – сообщил сейчас нам с алмазным королем Игнат Вербинин.
– В этом особняке? – уточнила я на всякий случай.
– Да, обычно аукционы проходят здесь. Господин Доброчинский обеспечивает своим клиентам, участникам торгов, безопасность и комфортные условия размещения. Ведь приезжают господа из других городов и даже из других стран, правда, все наши люди. У братьев Доброчинских большие связи с нашими бывшими гражданами. Да и среди живущих в России нынче наблюдается большой интерес к предметам искусства, старины и драгоценностям. Они собираются выставлять приобретения в своих особняках и квартирах, дарить женам и любовницам, а происхождение раритетов их не очень волнует. А тем, кому нужно, Доброчинский организует легальный вывоз.
– Каким образом? – спросила я, напрягаясь.
– Вот чего не знаю, того не знаю, – развел руками управляющий банком.
– Бонни, тебя и подпольные аукционы интересуют? – встрял алмазный король. – Хочешь рассказать своим англичанам, как они проводятся в России? У вас-то все официально – «Кристи», «Сотби», а у нас Сигизмунд Доброчинский!
Я поняла, что Иванов уже пьян. Конечно, столько выпить, тем более на голодный желудок!
– Да, меня интересуют и аукционы, – заметила я нейтральным тоном. Но не стала сообщать,
– И меня тоже! – завопил пьяный алмазный король. – Я тоже хочу себе что-нибудь прикупить!
– Даже с грязной или по меньшей мере не очень чистой историей? – вкрадчиво спросил Вербинин. – По-моему, ты много выпил, Леша.
Леша Иванов задумался на какое-то время, потом решил уточнить у приятеля, кто же все-таки бывает на аукционах, – попросил назвать известные фамилии. Ведь Вербинин же проводил расследование? Так кто же не боится вешать в своих домах ворованные картины?
Вербинин пожал плечами и привел массу примеров. Ведь можно на таком аукционе купить подлинник, повесить у себя в кабинете, наслаждаться его лицезрением, а всем говорить, что это копия, и про себя похихикивать. Можно разместить покупку где-то в потайной комнатке загородного особняка. Игнату Семеновичу доводилось бывать в таких подпольных (порой в буквальном смысле) галереях. У одного его коллеги такая галерея расположена именно под домом, в бункере, подходящем для проживания во время атомной войны, с несколькими степенями защиты, и куда пускают только избранных и проверенных. Антикварную вазу сомнительного происхождения можно поставить в ряду других. А драгоценности? Да у жен и любовниц людей их круга шкатулки ломятся от подобного добра!
Вербинин считал, что проблем с размещением и хранением купленного на таких аукционах нет. А приобретенное – хорошее вложение денег. А если вдруг потом понадобится какую-то вещь продать, так в России всегда имелись специалисты, способные сварганить любой комплект документов – и для подтверждения, и для опровержения подлинности.
Я была с ним абсолютно согласна. Но меня также интересовало, как Вербинин собирался возвращать клад, который считал по праву принадлежащим ему.
– Пока точно не решил, – признался Игнат Семенович. – И ваше появление, Бонни, сбило меня с толку.
Люди Вербинина следили за особняком, под которым мы теперь сидели, за Доброчинским и Олегом. В Париж вслед за Васей и Артемом никто не поехал. Ни сам Вербинин, ни его начальник службы безопасности не видели в том необходимости.
Но Вася с Артемом вернулись из Парижа не с Ленкой, а со мной, известной английской журналисткой, специализирующейся по России. И я выглядела очень странно, а вела себя еще более странно.
О том, что в Россию прибыла Бонни Тейлор и поселилась у Артема, Вербинин (и его служба безопасности в первую очередь) узнали после моего звонка Аньке, как он уже говорил. Только когда он это говорил, я сделала неправильный вывод. Оказывается, подслушивающие микрофоны были установлены в квартире Артема. Мне, признаться, такое даже не пришло в голову после личного знакомства с Артемом, и я совершенно открыто разговаривала с Анькой.
И сам Игнат Семенович, и его начальник службы безопасности не знали, что и думать. А потом на горизонте появился еще и Николай Бодряну, маг, колдун, экстрасенс и кто там еще.
Для знакомства с нами Вербинин отрядил помощника Толю, который раньше трудился в КГБ и специализировался на иностранцах, то есть на вытягивании из них известных им секретов.
– И бывший разведчик решил воспользоваться газом? – с удивлением посмотрела я на банкира.
– Он решил, что это – оптимальный вариант при сложившихся обстоятельствах. Вы все время находились в большой компании, к вам было не подобраться. А так…
– Выходит, вы посчитали нас с Бодряну потенциальными покупателями клада у убийц или просто у лиц, не отягощенных высокими нравственными принципами. Вы и нас с Бодряну посчитали такими лицами, не правда ли? Поэтому решили, что против нас можно использовать суровые методы – газ, содержание в подвале… Мы, по вашему мнению, занимаемся нелегальщиной, поэтому иски к вам предъявлять не будем, не в том положении находимся… Просто отлично! – моему возмущению не было предела.
– Ты совершенно не разбираешься в людях, Игнат! – захохотал алмазный король.
– Я еще раз приношу свои извинения, Бонни, – пробурчал Вербинин.
– Кто устанавливал в зале микрофоны? Ваш Толя?
Вербинин кивнул и сообщил неожиданно: там оказались не только Толины микрофоны. Но Толя не стал их снимать, чтобы потом не сняли его собственные.
«Значит, частный детектив все-таки работал отдельно», – сделала вывод я. А может, и кто-то еще интересовался особняком, его хозяином и гостями.
