– Да я жить спокойно не смогу, если не узнаю! – воскликнула я. – Сон потеряю! Покой! Ну да, риск, конечно, есть, что ты меня утопишь. Или… еще что-то сделаешь. Но… не могу я иначе!
– Меня насчет тебя предупреждали, – сказал Олег, – но я даже предположить не мог, что ты…
– Такая идиотка? – подсказала я. – Ненормальная? Журналистика – это диагноз. Мне это уже неоднократно говорили. Так что ничего нового в этом плане я от тебя не услышу.
– Только я вначале тебя обыщу, – сказал он.
– Зачем?
– Чтобы убедиться в отсутствии подслушивающих и записывающих устройств! На тебе ведь черт знает что может быть.
Обыскал он меня профессионально.
– Ну? – спросила я. – Что скажешь?
– Что скажу?.. Терпеть не могу двойные стандарты. Никак не могу разобраться с дилеммой. Вроде бы для того, чтобы стать успешным бизнесменом, вообще, эффективно управлять чем-либо или просто стать известным, у претендента должен иметься определенный объем знаний, причем также и специальных; он должен обладать вполне определенными качествами: уметь принимать решения (не абы какие, естественно), верно ставить задачи, потом отслеживать их выполнение, а также брать на себя ответственность (и за слова, и за дела). Однако в нашей стране почему-то для достижения успеха требуются совсем другие, чуть ли не диаметрально противоположные качества и умения: красиво, доходчиво и уверенно врать, понравиться любым способом и умение этот самый способ найти и воплотить в жизнь. Плюс нужен опыт интриг и беспринципность. Как же люди справляются с таким несоответствием?
– Легко, – сказала я. – Тебе пора кончать с этим идеализмом.
Олег грустно усмехнулся.
– Я уже давно не идеалист. Но иногда, знаешь ли, хочется им быть.
– Что ты с ними все-таки сделал? Я не виню тебя и не осуждаю, не думай. Я не считаю себя вправе кого-то осуждать. Сама хороша, – честно признала я. – Но как?!
– У тебя наверняка есть знакомые среди тех, кто занимается восточными единоборствами, – сказал Олег. – Серьезно занимается.
Я кивнула, вспомнив Мишку Макарова, с которым в первый раз ходила на женскую борьбу в желе в клуб Ящера.
– Попроси их рассказать тебе об ударе отложенной смерти.
Я хлопнула глазами.
– А ты не можешь?
– А я не хочу, – сказал он и накрыл мои губы своими.
В первое мгновение я еще пыталась сопротивляться, потом расслабилась. По телу разливалось приятное тепло. А потом все мысли мою голову покинули, и я оказалась на узкой койке под сильным молодым мужским телом. Я долго парила над землей, улетая в заоблачные дали, и в реальность меня вернул только сильнейший стук в дверь. Под дверью явно собралась толпа, причем толпа, готовая к суду Линча.
– Здесь убийца! Ломайте дверь к чертовой матери! Убийца должен ответить за все! Он псих! Что он устроил? Он ненормальный! Мы должны вызвать бригаду!
Я в ужасе огляделась вокруг. В каюте я была одна, за окном стояла ночь. Сколько ж я проспала? И где Олег? В каюте не осталось и следа мужчины.
А дверь тем временем ломали. Я судорожно вспоминала последние события. Народ грозил убийце всеми карами небесными. Что он еще натворил? Я бросила взгляд на иллюминатор. Протиснусь, пожалуй… Но ведь это не меня идут убивать? Хотя…
Дверь рухнула под ударами. В каюту ворвалась толпа, вернее, толпа тут не могла поместиться при всем желании, но народ пер и пер. Правда, трое первых замерли, сдерживая остальных. Это были участники боев. Все трое держали в руках оружие. Ишь ты, значит, они со стволами на борт отправились?
– Юля?! – спросил один.
– Смирнова?! – спросил другой.
– Что вы здесь делаете? – спросил третий.
– Кто там? Вы нашли убийцу? – кричала толпа, напиравшая сзади.
– Пропустите съемочную бригаду! – послышался хриплый прокуренный голос Виктории Семеновны, нашей главной. – Кто-нибудь видел Смирнову? Когда она нужна, так где-то шляется!
Несколько пассажиров теплохода из высокопоставленных лиц тут же высказали желание сделать сообщение для прессы.
– Милиция! – послышался не очень бодрый голос опера Андрюши. Видимо, Андрюша в эти минуты жаждал пива, а не исполнения своих должностных обязанностей.
Участники боев попятились из каюты.
– Юля, я в любой момент готов сделать сообщение для прессы, – заявил первый.
– Госпожа Смирнова, когда вы будете готовы к съемке, я расскажу о нашей готовности пожертвовать собой при поимке убийцы, – проворковал второй.
– Не забудьте, кто первым ворвался в каюту, которую все считали каютой убийцы! – напомнил третий.
Наконец прорвалась Виктория Семеновна – ей не впервой разгонять толпу. А тут толпа еще жаждала видеть прессу, вернее, показать себя, любимых, СМИ, поэтому нашей выдре все дорогу уступали. Главная открыла от удивления рот.
– Ты? – спросила она.
Я кивнула:
– А что случилось?
– Ты где шлялась все это время? Я уж думала, что ты вплавь решила домой отправиться.
Народ в коридоре тем временем рассасывался, вскоре остались только Виктория Семеновна, Андрей и его коллега. Я внезапно сообразила, что не одета.
– Ребята, дверь попридержите, – попросила я, потом мы переместились в каюту оперов.
– Так что случилось? – повторила я.
– Вчера тут один мужик устроил форменное побоище, – сообщил Андрюша. – Мы сам процесс не видели, только результат. Поднимешься наверх – посмотришь. В общем, в одном баре ничего не осталось целого… И ладно бы, мебель и бутылки. Он народу руки-ноги поломал, ребра… Высказывал в процессе драчки все, что он думает о некоторых участниках шоу. Это очень не понравилось ряду граждан, в чей огород летели камушки. Хотя, судя по всему, мужик резал правду-матку.
– И многим кости поломал?
– Ты что, «Скорых» не видела?! – поразилась Виктория Семеновна.
– Какие «Скорые»? Вертолеты, что ли?
Андрей, Виктория Семеновна и коллега Андрея переглянулись. Я посмотрела на часы. Они стояли.
– Сколько времени? – спросила я.
– Половина двенадцатого, – ответил Андрюша машинально.
– Не может быть! Ведь уже была половина первого, когда я… А какой сегодня день?
Мои друзья опять переглянулись, потом Виктория Семеновна потрогала мой лоб.
– Юля, что ты пила? – спросил Андрей.
– Ничего.
– И ты ведь никогда никакой дури не употребляла… – задумчиво произнес приятель.
– А как ты оказалась в той каюте? – спросил коллега Андрея.
Подумав, я предпочла сказать, что не помню. Я шла искать Андрея, а потом… Провал. Провал на самом деле наступил несколько позже, но для этой компании и так сойдет. Виктория Семеновна ощупала мою голову, потом то же самое сделал Андрей.
– Нет, по башке ее не били, – решили друзья. – Ты точно ничего не помнишь?
Я покачала головой и снова попросила рассказать о случившемся в баре и на теплоходе вообще.
По бару, по словам Виктории Семеновны и Андрея, пронесся ураган. Убитых, правда, нет, но по
