Возмущался он очень искренне и долго. Потом замолчал, задумавшись. Думал тоже долго. Все молчали. Опергруппа рассматривала содержимое сумочки, Пашка его заснял, я взглянула мельком и, признаться, не обнаружила ничего необычного. Стандартный дамский набор. Вот если в мою заглянуть… Правда, у меня и не сумочка, у меня – побольше. Журналистке иначе нельзя. Но ведь мы же говорим о бывшей модели.
– Не знаю, откуда у нее ключ, – наконец произнес банкир вслух. – Если только как-нибудь сделала слепок, пока я спал… В прислуге я уверен. Они ей ничего не давали.
– А сколько существует ключей от ваших дверей?
– Давайте считать. У меня комплект. У Николая Петровича – это дворецкий. У Анны – это кухарка. У девочек-горничных нет, потому что, когда они приходят, на месте или Анна, или Николай Петрович. И есть еще один запасной комплект в сейфе на работе. Но у меня в кабинете Ольга никогда не была.
– То есть вы предполагаете, что она открыла дверь в ваш особняк своим ключом?
– Приходится так и предположить, – сказал банкир. – Если у нее оказался ключ… Что мне очень не нравится…
Внезапно он резко встал.
– Простите, я должен покинуть вас на пару минут.
Один из коллег Андрея поднялся, чтобы следовать за Глинских.
– Я вас очень попрошу… – обратился к нему банкир.
– Сядь, – сказал Андрей и положил руку парню на плечо.
Глинских быстрым шагом вышел из комнаты. Мы все переглянулись.
– Я уже верю в его невиновность, – признался Андрей.
– Всякое бывает, – задумчиво произнес опытный Сан Саныч. – Зачем ему убивать модель?
– А если что-то увидела? Ладно, послушаем дальше.
– Кстати, все стекла – пуленепробиваемые, – подал голос коллега Андрея.
– Но на гранатомет не рассчитаны, – хмыкнул приятель.
– Особнячок пока ничем не прославился, – заметил Сан Саныч. – Может, в архитектурных кругах о нем и говорят, но по нашей части вроде бы ничего не было.
Он посмотрел на меня.
– Как будто ничего, – подтвердила я. Банкир вскоре вернулся, извинился и сел на то же место.
– Все в порядке? – спросил Сан Саныч.
– То, о чем я беспокоился, – да. Но о каком порядке может идти речь? – Глинских кивнул в сторону зала с роялем, где так и лежал труп.
– Значит, вы застали вашу любовницу Ольгу и вашего двоюродного брата Григория ругающимися в библиотеке. Из-за чего они ругались?
– Не знаю, – сказал банкир. – Я не имею привычки прикладывать ухо к замочной скважине и вообще подслушивать под дверью. И это мой дом! Я не скрывался и даже не пытался. И шагов не приглушал. Я был возмущен. Я сразу же прошел в библиотеку, резко распахнул дверь и… Они меня в первый момент даже не заметили. Вы можете себе это представить?!
После нескольких лет работы криминальным обозревателем я, как и сотрудники органов, могла представить все, что угодно.
– А Ольга и Григорий были знакомы раньше? Они встречались до… сегодняшнего вечера?
Банкир кивнул и сообщил, что его любовница и двоюродный брат учились в одном классе. Более того, Григорий всегда был неравнодушен к Ольге.
– Она отвечала ему взаимностью?
– Ну если только в первом классе. – Он улыбнулся. – Ответ на ваш вопрос: нет. И на пока не заданный тоже: нет. В смысле не уводил ли я ее у брата? Не уводил.
Он вообще случайно узнал о знакомстве Ольги и Григория. Ольга ходила на вечер встречи с одноклассниками, а вернувшись с него, уточнила у Виктора Анатольевича, в самом ли деле Григорий Петров является его братом.
– Фамилии-то у нас разные. Матери – сестры, но они после замужества поменяли фамилии.
А на вечере встречи одноклассников все рассказывали о том, кто кем стал. Про Ольгу многие и так знали, поскольку видели ее фотографии в модных журналах. Ее имя также периодически мелькало в желтой прессе, в последнее время – рядом с именем Глинских. Ну девчонки и спросили у нее прямо, в самом ли деле у Ольги любовь с известным банкиром, одним их самых желанных холостяков Петербурга. Братец Гришенька навострил ушки. Потом припер Ольгу к стенке, стал говорить про брата Витю гадости.
– Он мне всегда завидовал, – вздохнул банкир. – У неудачников всегда так. Почему у меня банк, «Мерседес», особняк? А у него случайные заработки, общественный транспорт и квартира, которую сестра купила им с матерью? А тут еще и Ольга оказывается моей девушкой… Вроде как я его по всем статьям обобрал.
– Он вам звонил? Угрожал? – уточнил Сан Саныч.
– Я не могу назвать это угрозами… – медленно произнес банкир. – Да, звонил. Всегда пьяный. Трезвому, видимо, не хватало смелости. И не только после того, как узнал про Ольгу. Раньше тоже. Знаете ведь: что у трезвого на уме, у пьяного – на языке. Высказывал мне все, что обо мне думает. Я не обращал внимания. В одно ухо влетело, в другое вылетело. И насчет Ольги, конечно, звонил.
– А как Григорий попал сегодня в ваш дом? Почему он пришел сегодня?
– Это вы у него спрашивайте. Не знаю.
– Он бывал здесь раньше?
– Никогда. Я не имею привычки приглашать сюда родственников. Мать, конечно, приходит. Я вообще уговаривал ее жить здесь со мной, но она сама не хочет. Говорит: так ты лишишь меня общения. Она живет в том же доме, где я родился, в нашей старой квартире. А рядом с нею живут люди, которых она знает чуть ли не всю жизнь. Дети у многих разъехались, а старики ходят друг к другу в гости, вместе сидят на лавочках. А тут ей что делать? Я ее понимаю. С двоюродной сестрой мы домами никогда не дружили, Гришу я, признаться, никогда не горел желанием видеть, тетку, Гришину мать… А что ей, собственно говоря, здесь делать? И о чем нам говорить? Других родственников нет.
– То есть это первый визит Григория Петрова в ваш дом?
– Да. Вернее: насколько мне известно – да. Теперь я уже ни в чем не уверен.
– А почему Ольга сегодня приехала сюда?
– Понятия не имею.
– Вы с ней не поругались, раз вы сегодня поехали к… другой знакомой?
– Вы хотели сказать «любовнице»? – Банкир рассмеялся. – Алла Николаевна никогда не была моей любовницей. И не будет. Да она мне в матери годится. Правда, очень обидится, если я это скажу при ней. Так что, пожалуйста, не цитируйте меня. У нас чисто деловые отношения. Я ведь собираю картины и другие предметы старины. А она, как я вам уже сказал, – хозяйка художественной галереи.
Андрей напомнил, что банкир – если опер не ошибается – сегодня ездил к хозяйке художественной галереи домой, а не на работу.
Глинских кивнул.
– Ценных клиентов Алла Николаевна обычно принимает дома. Хотя вначале мы поужинали в ресторане, – добавил банкир и назвал ресторан. Сотрудники органов название записали.
– Вы долго у нее пробыли?
Банкир задумался на мгновение.
– Часа два. Два с половиной.
– Кто знал, что вы поедете к ней?
– Ольга. Я сказал, что не могу с ней сегодня увидеться, потому что у меня деловая встреча и я не знаю, во сколько она закончится. Что соответствует действительности. Я мог бы пробыть у Аллы Николаевны и час, и пять часов.
– Кто-нибудь еще знал?
Банкир покачал головой.
– А что вас не будет вечером дома?
– Прислуга. Я сказал… что где-нибудь поужинаю. Чтобы мне ничего не готовили. Пусть спокойно празднуют. Секретарша. Вот она тоже знала, что я собираюсь к Алле Николаевне. Она дозванивалась до
