ни к планетарным, но на фоне озверения мусульман-фундаменталистов считает, что обязан защищать право на внимание к телу и красоте тела. Думаю, будь лично я нигерийцем, я бы почувствовал то же самое. Но поскольку я не нигериец, я хотел бы подойти к этому делу с точки зрения жителя Европы.
Совершенно необъяснимо, с какой стати ханжеское неприятие конкурса девушек в бикини должно привести к убийству двухсот человек, вдобавок не имеющих отношения к конкурсу. Естественно, что при такой формулировке все встанут на защиту девушек… Однако я придерживаюсь мнения, что решение организаторов конкурса «Мисс Мира» насчет проведения мероприятия в Нигерии было огромной гнусностью. Не столько потому, что можно было предугадать, какую это вызовет реакцию, сколько потому, что устраивать ярмарку тщеславия (кстати, стоившую таких денег, что на них можно было бы прокормить целое племя и не один месяц), в такой отсталой стране, как Нигерия, где дети мрут с голоду, а неверных жен побивают камнями — все равно что рекламировать порнографические фильмы в богадельне для слепых или продавать помаду в лепрозории под плакатами с изображением Наоми Кэмпбелл[372].
И пусть не говорят нам, что конкурс красоты — это тоже способ влияния на дремучие умы. В подобных целях подобные средства должны употребляться гомеопатическими дозами, а не превращаться в провокацию и скандал.
Эта история — бестактность, но бестактность, рассчитанная на явно рекламные цели и с жутким цинизмом, — прямо касается каждого из нас и именно в текущий период, поскольку связана с клубком тех проблем, которые принято именовать глобализацией.
Так что я был бы только доволен, если бы самые заядлые антиглобалисты доехали до этой Нигерии (белые комбинезоны в равной пропорции с жуткими black block[373]). Белые комбинезоны должны были бы мирно, но энергично надавать пинков организаторам конкурса, раздеть их, как тех девиц, до подштанников, обмазать медом, обвалять в страусовых перьях (или какое там у них пух-перо всего доступнее) и пусть бы дефилировали в таком виде по улицам и площадям Нигерии. А черным «блэк-блокам» надлежало бы встретиться грудь в грудь с нигерийскими фундаменталистами: ведь те продались западному колониализму и жиреют за счет своего недоразвитого государства. Пусть бы «черные маски» высвободили всю свою драчливость, чтобы обезвредить фундаменталистов и не допустить их к карающим акциям. Мы бы имели возможность рукоплескать (в кои-то веки) бравым воителям за мир. Если уж ты такой герой, имей, пожалуйста, храбрость избирать себе соперников пострашнее.
А как же конкурсы «Мисс»? А мисс, под воздействием пропаганды самого мирного крыла антиглобалистов, могли бы (в кои-то веки), крутя своими сексапильными задами (в одежде) пройтись по нигерийским деревням, бесплатно раздавая тушенку и бруски мыла, антибиотики и консервированное молоко. У которой получилось бы красивее — та и стала бы победительницей.
Что же делать с пра-адамитами?[374]
Восемнадцать лет назад, при основании этой рубрики я предупреждал, что не обязательно буду заниматься актуальными событиями. И что если мне приведется перечитывать «Илиаду», я смогу поделиться с читателями своими раздумьями о великой эпопее. Ну вот — в то время как нашу планету сотрясают ураганы разных войн, я нашел в букинистическом каталоге томик, за которым охотился много лет и который считал ненаходимым. Ненаходимым, потому что, как вы сейчас узнаете, эту книгу занесли в список приговоренных к сожжению на костре, и туда же собирались занести автора, и как вы можете вообразить, и типограф, и сочинитель быстро позаботились о том, чтоб уничтожить все имевшиеся в наличии экземпляры. Я купил эту книгу за довольно смешные деньги, не потому что антиквар не понимал степень редкости этого экземпляра, а потому что книжонка сама по себе маленькая, некрасивая, скучно изданная, и никто (за исключением самых узких специалистов) не мечтает приютить ее на своем стеллаже.
Это сборник. Он выпущен в 1655 году. В сборнике опубликованы два трактата: «Prae Adamitae» и «Systhema theologicum ex praeadamitarum hypothesi», принадлежащие перу протестанта Исаака де ла Пейрера[375]. Что такого поразительного утверждал автор, чтобы заслужить под страхом смерти приговор — обращение в католицизм и подчинение решению Папы?
В ту эпоху написано много исследовательских работ о «материнском» пра-языке, лежащем в основе любой цивилизации. Обычно этим пра-языком считали еврейский, на котором говорил Адам. Но в то же время, примерно через полтора века после открытия Америки, стали доходить все более обильные известия о далеких живших в Новом Свете племенах. Не будем забывать и о путевых заметках исследователей и мореплавателей, которых становилось все больше и они заплывали все дальше, в разные диковинные страны, вплоть до Китая.
И вот в вольнодумных кругах начала распространяться гипотеза, приписываемая Эпикуру (в послании к Геродоту[376]) и воспроизведенная Лукрецием, которая гласила, что имена вещей не были розданы единожды и навсегда в избранном языке, назначенном от сотворения мира, а формировались в зависимости от тех различных восприятий, которые разные человеческие племена применяли к явлениям бытия. Так несходные племена положили начало, разными способами и в разное время, несходным семьям языков (и культур).
Исаак де ла Пейрер, кальвинист, в своей книге, интерпретируя (замечу — довольно спорно) некоторые стихи Библии в поисках каких-либо правоверных подпорок для своей совершенно не правоверной теории, пришел к идее полигенеза народов и рас. Де ла Пейрер видел, что библейская хронология, насчитывавшая только шесть тысяч лет от основания мира, чересчур куца в сравнении с хронологиями халдеев, ацтеков, инков и китайцев, в особенности там, где дело касалось сотворения мира. Выходило, что люди существовали во времена до Адама. Но если это так, люди (которых наш автор отождествлял с язычниками, допуская, однако, что на месте язычников могли быть и иные расы) не запятнаны первородным грехом, поскольку и грех и потоп касаются исключительно Адама и Адамовых потомков на еврейской земле.
Эта гипотеза, добавлю, появлялась уже и у мусульман, которые вывели ее из Корана. В X веке Аль Махдиси[377] намекал на то, что люди обитали на земле в предшествовавшие Адаму времена.
Понятно, какою ересью предстало это предположение. Теория Пейрера поставила под вопрос Всемирный потоп. Ведь Библия гласит, что в Ковчеге спаслись одни только родственники Ноя, а все другие племена Господь обрек на смерть. Новые же этнологические выводы гласили, что и другие племена сохранили свою культуру на земле. Хуже — из этих идей явствовало, что даже и страсти Христовы уже не в центре истории человечества. Лишь над малою частью людского рода тяготеет первородный грех, а следовательно, лишь малой части нужно спасаться, взыскуя Искупления. Короче, шесть тысяч лет священной истории Пейрер переформатировал в малозаметный средиземноморский эпизод. Костер — вот что полагалось за эту книгу.
Заметьте, что эту теорию де ла Пейрера кто-нибудь мог бы истолковать и в ключе расизма, в том духе, что эти самые пра-адамиты являются высшими существами по отношению к еврейской расе. Но сам Пейрер придерживался обратного взгляда: он жаждал экуменической открытости и был исполнен сильнейшего интереса к еврейской традиции. Он просто делал важную антиэтноцентрическую работу, пытаясь продемонстрировать, что мир и цивилизация, кроме одних только «нас», включает еще и «тех», и у этих «тех» могла быть и более длительная история, нежели история иудео-христиан.
