площадке сбоку две старые машины, мотоциклы и мопеды. Мы с Пашкой тронулись в направлении более солидных зданий – больницы и похоронной конторы, явно с несколькими залами для прощания. Там рядом проходила оживленная магистраль и, если не ошибаюсь, имелась стоянка такси.
Однако мы не успели отойти от здания морга даже на пятьдесят метров. С основной дороги на ту, по которой следовали мы, свернула машина и понеслась на нас. За рулем сидел мужик, забиравший нас с Пашкой и Татьяной с пляжа. Второго я узнать не успевала, но он явно был из той же компании моряков, выполняющих и еще какие-то функции, далекие от морских дел.
Не сговариваясь, мы с Пашкой отпрыгнули на выжженную солнцем траву и по газону рванули в сторону больницы. Мужики резко затормозили, вылетели из машины, бросив ее с открытыми дверцами, и понеслись за нами. Но тут на той же асфальтированной дорожке появился еще один автомобиль. Он тоже затормозил с визгом, из него выскочили уже три мужика и понеслись нам наперерез. Я с ужасом поняла, что от этих мы с Пашкой уйти не успеваем. Если бы были только первые двое… Конечно, можно попробовать завернуть влево и, пробираясь сквозь кусты, вылететь на шоссе… Но полицию тут можно ждать еще дольше, чем нашу милицию.
– Витале звони! – выдохнул Пашка.
Я опустила руку в карман, выхватила мобильный, но как запустить набор на бегу?! Трое мужиков, выскочивших из второй машины, уже совсем рядом. Я видела их лица. Один, правда, уже заходил сзади…
– Стоять! ФСБ России! – заорал первый из перерезавших нам путь.
Пашка ругнулся на выдохе. Мне тоже страшно хотелось это сделать. ФСБ-то тут откуда? Или это шутка? Нас хотят взять на понт? Но за нами точно гонятся моряки Фисташкова!
Ан нет… Моряки Фисташкова меняли курс… Встреча с представителями ФСБ России явно не входила в их планы. Вскоре стало понятно, что мы с Пашкой мало интересуем фээсбэшников (или они знали, как нас найти, и понимали, что мы не собираемся оседать ни на каких тропических островах). Фээсбэшники нацелились на моряков.
– Паша, тормозим! – крикнула я.
Даже без моих указаний Пашка уже расчехлял камеру.
– Не снимать! – рявкнул один из представителей спецслужб. А ведь не зря родственники олигарха боялись как раз их… Правильно боялись. Интересно, какие все-таки грешки числятся за олигархом?!
Трое фээсбэшников тем временем скрутили моряков. А они имеют право действовать на территории другой страны? Правда, никаких представителей властей или просто граждан поблизости не наблюдалось. Только неподалеку по шоссе проносились машины.
– Юлия, подойдите, пожалуйста! – крикнул один из фээсбэшников.
Раз сказали «пожалуйста», мы с Пашкой подошли. Пашка камеру не включил, но и в чехол не убрал. Я держала мобильный в руке. Каким же по счету у меня числится Виталя?! Сколько народу у меня записано в память телефона на «А» и «Б»? И ведь на «В» до него точно ветврач и Виктория Семеновна.
– Вы в самом деле из ФСБ? – спросила я у мужика, который показался мне командиром группы.
Мне предъявили удостоверения. Правда, я знаю, что сейчас любое удостоверение можно подделать, но мне почему-то показалось, что эти трое мужиков – настоящие. Они держались и разговаривали так, как это делают представители органов. Окружение Ивана Захаровича ведет себя по-другому.
– В морге Фисташков? – спросили у меня.
– Нет, – покачала головой я. – Но кто – не знаю.
– Похож?
Я кивнула. Фээсбэшники обратили внимание на моряков, которых трясло от ярости и бессилия.
– Где Фисташков? – спросили у них.
– Не знаем. Спрашивайте у этой журналистской суки. Мы его живьем ни разу в жизни не видели.
Старший фээсбэшник посмотрел на меня. «Симпатичный мужик», – отметила я, а вслух пояснила, что моряки говорят правду, и рассказала, как нас с Пашкой и Татьяной по ошибке приняли за олигарха и его дам и отвезли на какой-то остров, где и выяснилось, что привезли не тех. Фээсбэшники взглянули на Пашку и не смогли сдержать смех.
К испитой Пашкиной физиономии добавлялась простая белая майка и остатки джинсов. Конечно, кто-то мог принять их за дизайнерскую «рванину», но я-то знала, что Пашка, возвращаясь вместе со мной и следственной бригадой с одного пустыря в нашем родном городе, зацепился за какую-то железяку и оторвал большой кусок одной штанины. Я посоветовала отрезать другую – и выйдут бриджи или шорты. Пашка так и сделал, естественно, не подрубая края, а потом еще несколько раз на что-то натыкался.
– А Фисташков-то где? – посмотрел на меня старший из группы фээсбэшников.
Очень не хотелось врать… Но меня спас моряк, забиравший нас с пляжа.
– Да пока мы этих возили туда-сюда, олигарха кто-то прихватил! Никаких требований пока не поступало. Мы не знаем, у кого он!
– А зачем хотели схватить Юлию? Судя по вашим намерениям…
– На обмен, – с мрачным видом сообщил моряк, видимо, решив, что сотрудничество с русскими спецслужбами пойдет ему с товарищем на пользу. Вроде они ничего противозаконного не сделали. Хотя на родине за ними могут числиться грешки, правда, скорее не по части ФСБ.
– На кого? – тут уже удивилась я.
– На Фисташкова.
– А кто стал бы менять меня на него? – не понимала я.
– Ваши друзья, – ответил мне моряк. – Ну, наши решили, что ваши скорее найдут…
Фээсбэшники хмыкнули.
– Можно вопрос? – посмотрела я на старшего.
– Задать-то вы, конечно, можете…
И тут я узнала его интонацию. Это он мне звонил с номера, который не определялся!
– Какие грешки числятся за Фисташковым по вашему ведомству?
– Вы рассчитываете получить ответ?
– Тогда я его изменю. Фисташков уже что-то натворил или вы его ищете из-за того, что у него имеются какие-то коды доступа?
– Он пытался натворить пять лет назад, его поймали за руку. Он откупился. Человек, который помог ему избежать наказания, умер полгода назад, но от него остался личный архив. Вот так-то.
«И фраза его! Он ее во все разговоры вставлял!»
– И Фисташков снова откупился? Теперь от другого? Но на этот раз информация пошла дальше. Да еще и государственная машина медленно раскручивается. Надо получить кучу согласований. Пока суд да дело, Фисташков успел уехать из страны. Я правильно поняла ситуацию?
– Вы вообще сообразительная девушка, Юлия, – улыбнулся старший в группе и подмигнул.
Я поняла, что больше эти мужчины ничего не скажут. Я тоже не собиралась открывать им никакой известной мне информации. Пусть сами разбираются со своими делами.
– Нам вообще-то пора, – сказала я вслух. – А то наши друзья будут беспокоиться. Мой телефон у вас есть. Понадоблюсь – звоните.
И я тоже подмигнула фээсбэшнику. Если бы не Виталя, я, пожалуй, посмотрела бы на него повнимательнее.
Мы рванули на яхту, там быстро переправили запись Виктории Семеновне, а также рассказали по телефону о развитии событий.
– Юлька, гордись! – сказала главный редактор. – Тебя к работе теперь не только представители МВД подключают, но и ФСБ. А это уровень повыше! Может, твоим следующим журналистским расследованием будет раскрытие международного заговора? Предотвращение государственного переворота? Кстати, давать в эфир новость о захвате Артура в заложники? Больше вам не звонили?
– Об олигархе точно надо – пока не подсуетились другие телеканалы. Ведь иностранцы обязательно запустят, и тогда с их подачи включатся наши центральные. А ведь я нахожусь на месте! Как мы можем об этом не сообщить?
– Хорошо, пойдет в первой же программе новостей. Ты скажи несколько слов перед камерой на борту яхты, и сразу же перегоните.
