почувствовали на себе, как сражаются отборные уроды Бангорда. Саш успел отразить несколько ударов, когда непреодолимая сила, которая зародилась изнутри, заставила его обернуться к верхней площадке башни. Альма отрешенно стояла в стороне, и на ее прекрасном лице застыло отвращение. А рядом с ней соединились два ужасных существа – Илла и Инбис. Похожий на выросшего до восьми локтей высоты нари, с телом, напоминающим переливающиеся языки дыма, Илла вгрызался в плечо еще более мерзкого существа. Инбис оказался огромным пауком, из туловища которого торчал торс горбатого старика с чудовищно длинными руками. И он в свою очередь грыз бок Иллы, и тягучая, черная кровь не лилась, а падала на камни тяжелыми комками. В этой крови под ногами паука силился подняться Лидд, обескураженно смотря на обломок двуручника, но Саш видел еще одно. Из туловища Инбиса стремительно росла третья рука и тянулась, тянулась к обнаженной спине Иллы, на которой ничего не было, если не считать одного из языков дыма, который так напоминал колышущийся во мраке, убранный в ножны меч.
Тело сделало все само. Саш прыгнул и, еще не коснувшись ногами камня, опустил меч из Вечного леса на растущее щупальце, отсек мглистую конечность, распорол бок чудовища и перерубил сустав одной из лап. Черная кровь хлынула потоком, но еще раньше Инбис оторвался от бока Иллы, чтобы издать истошный вой боли, и в это мгновение Илла пожрал своего противника.
Молния родилась над головой Иллы. Она вспыхнула серой звездой, заставив демона прикрыть морду лапами, откатиться в сторону Лидда, отшатнуться Саша и Альму, мгновенно выжгла кровь Инбиса на камнях, на руках и мече Саша, на обломках меча Лидда и, ветвясь, взлетела в черное небо, облака на котором пропали в один миг. И в тот же миг сокрушительный удар грома потряс черную башню, политые кровью стены Ари-Гарда, озеро Антара, Копийные горы, всю Дару от Инга и до Плежских гор.
– Все, пока все! – мгновением позже тряс Саша Лидд.
Саш тряхнул головой и с трудом поднялся. Голова гудела, перед глазами искрились огненные линии, саднили ожоги на руках и лице. Ни Иллы, ни Альмы уже не было на башне. «Отребье», живое или мертвое, вповалку лежало на парапете. А дальше, по всей равнине до реки и за ней, воины, архи, защитники Ари- Гарда и все, все, все, на кого падал глаз, корчились на земле, воя от боли или от чего-то еще более страшного и невыносимого.
– Что это? – прохрипел Саш.
– Воинство Бангорда и его сила удвоились, – сказал Лидд, стряхивая пепел с лица, рук и одежды. – Сейчас победители и побежденные испытывают ужас перед новым властителем. Запланированный, но подлинный ужас. А мы стоим на башне-ловушке, магия на которой запрещена заклятием крови. Поэтому нам пока не страшно. Нам и не будет страшно. А магия ужаса скоро утихнет.
– Но твой меч… – не понял Саш.
– У меня новый меч, – взмахнул клинком Лидд. – Фаргусская медь банги, в отличие от магии древних, оказалась слабовата для шкуры демона. Впрочем, твой меч не подкачал, а демону чужда благодарность, ему все равно, кто именно помог ему одержать вверх над серьезным противником.
– Ангес собирался продать двуручник и обеспечить себе безбедную старость! – прошептал Саш.
– Толстяк был слишком наивен, – презрительно прищурился Лидд. – Впрочем, мой новый меч стоит дороже двуручника. Конечно, он не столь велик, но более удобен в руке. Это один из мечей Икурна, тот, что попал в руки Эрдвиза. Бангорд отдал его мне.
– Бангорд? – не понял Саш.
– Для всех он остается Бангордом, – отрезал Лидд. – Значит, и для нас он Бангорд. Подлинный его облик могли видеть только те, кто сражался на башне, но об их воспоминаниях я позабочусь.
– Почему устоял мой меч? – спросил Саш, поднимая клинок валли к глазам.
– Он сделан очень давно, – глухо откликнулся Лидд. – В нем металла меньше, чем духа древних. К тому же он не в ладах с магией, – значит, и башня не могла ему помешать. Кстати, теперь мы в стражах Бангорда.
– Теперь он наш враг? – спросил Саш.
– Нет, – ответил Лидд. – Наш враг страшнее Бангорда.
Нервная дрожь охватывала Дана. Плечом к плечу с Райбой он стоял в рядах когорты Швара. Туман еще только начинал рваться на белесые клочья, но верхушки новых бастионов на утонском мосту уже начали поблескивать сырым камнем в лучах восходящего Алателя. Над кронами эрнов тревожно кричали птицы, но ни один наблюдатель не разглядел бы с дарского берега лиги воинов, готовые ринуться в бой. По крайней мере, стража на крепостных стенах беспечно разгуливала, останавливаясь, чтобы перекинуться несколькими словами.
– Ну? – Швар погладил изображение оленя на кирасе. – Зря, что ли, мы вырубили три дюжины эрнов, спрямляя дорогу к острогу? Да поможет нам Эл!
И будто слова низкорослого командира дали команду огромному воинству. Где-то за деррским острогом раздался протяжный скрип, топот. Загрохотало окованное железом дерево по камню, ворота острога разошлись в стороны, и на мост выскочило причудливое сооружение. Три гигантских эрна, соединенные железными скобами, стесанные к комлю и окованные стальными полосами, катились по каменным плитам. Четыре дюжины крепких латников, вцепившись в выструганные жерди, уже не толкали разогнанный деррский таран, а сами едва успевали за ним, рискуя попасть под дюжину колесных пар. Взметнулась пыль, и чудовищный удар потряс крепостную стену всего лишь в полудюжине локтей в стороне от главных ворот.
– Эх! – скривился Швар, но, увидев, что часть стены рухнула, довольно закончил: – Главное порой не меткость, а сила и результат!
Загудели салмские рожки, запели летящие с острога стрелы, и на мост высыпал первый легион. Первая когорта, вторая. Охрана бастионов так и не успела прийти в себя. Салмы появились на стенах одновременно с очнувшимися стражниками. Если те и могли оказать сопротивление осаждающим, то благоразумно решили этого не делать. Видно, властитель Дары не посчитал нужным выделить для охраны утонского моста больше варма воинов.
– Вот! – довольно выкрикнул Швар. – Смотрите, мои дорогие, только начался штурм, а когорты первого легиона уже в походном марше движутся в сторону Ари-Гарда. Если уж решили не давать очухаться этому Бангорду, так и не дадим! Жаль только, что мост узок. Сейчас пройдут когорты второго легиона, затем третьего, потом двинутся легионы императора, потом дерри, ополченцы, а уж когда до нас очередь дойдет, полдень настанет. Никогда еще армия Салмии не выглядела столь славно!
– Слишком легко, – с тревогой сказал подошедший Чаргос.
– О чем ты, воин? – удивился Швар. – Трудностей еще будет сколько угодно. Зачем же желать их себе с первого шага?
– Я не о трудностях, – вздохнул Чаргос. – Я о подарках. Запомни, доблестный воин, легким бывает только путь в ловушку. Утешает лишь одно: мы знаем, что это ловушка.
Глава 10
К последней битве
От варма избранного «отребья» осталась четверть. Раддские воины, закаленные не в стенах дарджинских замков, а в беспрерывных войнах Эрдвиза, оказались не в пример мертвым копейщикам ловки в воинском искусстве. Те вызывали ужас своим видом и невосприимчивостью к ранам, смертельным для обычного элбана, а живые воины были действительно опасны. «Отребье» почувствовало это на себе сполна, но первый ярус башни не сдало. Правда, когда шок от вспышки молнии и удара грома прошел, поднялись только три дюжины. Они мотали головами, вытирали кровь, текущую из ушей, носа, горла. Кашляли и выворачивали нутро на трупы раддов, покрывающие ступени башни. Баюл пытался лечить кого- то, пальцы его не слушались, но остановился он только тогда, когда Саш заорал ему в лицо, что магии на этой площадке быть не может.
– Вставайте, – мрачно повторял Лидд. – Вставайте! Можете обшарить мертвых, им золото уже не пригодится.
Он шел по нижнему ярусу и одного за другим поднимал уцелевших, половина из которых тут же снова валилась с ног. Саш вновь вскарабкался на верхнюю площадку, огляделся. Дымы поднимались над стеной Ари-Гарда, но среди них уже мелькали серые латы. Крепкие элбаны, подбадривая друг друга криками, потащили ствол железного дерева прочь из разбитых ворот города. За ними потянулись подводы с крючниками для сбора трупов. Возницы осыпали новую прислугу тарана нетерпеливой бранью. Отчего-то
