вискарь. Вроде пьешь почти безалкогольный компотик, а в башку шибает — дай бог. От вина так не шибает. Хотя оно крепче.
— Вадь, — сказал Сергей другу, — тебя Игги просто развел. Ты уже выпил двести пятьдесят миллилитров сорокаградусного алкоголя. Какой, на фиг, безалкогольный компотик?
— Пыс-пыс-пыс, — проворковала Марина. — Писай, изверг. Чего зря торчать-то тут у всех на виду? А вот покажи дядям, как ты умеешь писать. А то, может, и того — какнешь?
— Жажа, — сказал ребенок, проявляя к процессу писания полное равнодушие.
— Сам же просился, — удивилась Марина.
— Бажа, — сказал ребенок с вопросительной интонацией в голосе.
— Но подожди, — неуверенно сказал Вадик. — Мы же вискарь разводим до почти полного безалкоголя.
— Вадь, — вздохнул Сергей, — какая разница, как ты его разводишь? У тебя внутри — двести пятьдесят граммов крепкого алкоголя. Ты его хоть чистяком пей, хоть разводи десятью литрами воды — алкоголь все равно крепкий и все равно попадает внутрь. Что чистый, что разведенный — одни и те же градусы. Это Игги просто придуривается. Ты что, его не знаешь?
Вадик сурово и печально посмотрел в лицо Игорю. Но тот твердо выдержал взгляд и пожал плечами, как бы говоря: «Ничего не знаю, ты с моими теоретическими выкладками сам согласился. А что внутри плещется алкоголь — так никто же и не обещал, что он там не будет плескаться».
— А-а-а, наплевать, — махнул рукой Вадик. — Все равно вкусно. Лей еще.
— Вадя, тебе больше нельзя, — сказала Марина. — А то головка будет бо-бо.
— Бажяжа, — сказало дитя.
— Ты, мой друг, — попросила Марина наследника, — уже давай или пи-пи, или а-а. Или оба сразу до кучи. А то только морочишь горшку голову.
— Головка у меня и так бо-бо от омерзительной трезвости, — заспорил Вадик. — Могу я хоть раз напиться?
— Можешь, но не сегодня, — твердо сказала Марина. — У тебя гости. Они могут напиваться. Ты — нет. Закон гостеприимства. С гостями пей, а дело разумей. Народная мудрость. И вообще — вон гости заскучали.
— Да нет, мы ничего, — сказал Игорь. — Мы ждем пиццу.
— А чего турку не едите? — спросила Марина.
Игорь посмотрел на пластиковый контейнер, в котором лежали куски индейки, принявшей мученическое запекание неделю назад.
— Мы лучше с пиццей, — сказал Игорь. — Сделаем пиццетуркный бутерброд.
— Это как?
— Да очень просто. Берем турку, кладем на пиццу. Едим.
— А если не вкусно?
— Если не вкусно, то турка с бутерброда изымается. Но так как она там все-таки была, пиццетуркный бутерброд от этого не перестает считаться таковым.
— Игорь, у тебя жена есть? — вдруг спросила Марина.
— Практически нет, — ответил Игорь. — Бывают всякие приходящие женщины. Но их нельзя считать женами, потому что я на них трачу совсем немного денег.
— А вот я и не удивлена, — заметила Марина. — Я так и подумала, что у тебя жены быть не может. Ты бы ее своими догонами довел бы в первую же неделю. И она бы тебя истыкала маникюрными ножничками.
— Почему маникюрными-то? — обиделся Игорь.
— А чтобы больнее, — злорадно сказала Марина.
В этот момент дитя наконец-то решило, что все эти мамины уродства с «пи-пи» должны быть вознаграждены, так что горшок заиграл веселой трелью.
— Давайте пока в гольф сгоняем, — вдруг предложил Вадик, который понял, что гостям в горло кусок сейчас не полезет.
— Во что?!! — одновременно спросили Игорь с Сергеем и вытаращили глаза в изумлении.
— В гольф, — пояснил Вадик. — У меня в бейсменте поиграем.
— У тебя в подвале можно играть в гольф? — недоверчиво спросил Игорь.
— Запросто, — ответил Вадик. — Пошли.
Он встал и повел друзей к двери, открывающей лестницу в подвал. Бейсмент оказался большим помещением с оштукатуренными, но некрашеными стенами, где по углам валялось всякое барахло. В одном из углов стояла ударная установка. Посреди подвала на полу лежала узенькая полоска шириной сантиметров десять с искусственной зеленой травой. Полоска оканчивалась возвышением, в котором была проделана лунка для шарика. Вадик тем временем порылся в углу в каких-то вещах и достал из них клюшку для гольфа, шарик и подставку для шарика.
— Вот вам и гольф, — важно сказал Вадик, устанавливая шарик на подставку. — Можно бить.
С этими словами он, подражая профессиональным гольфистам, встал в нужную позу, выровнял клюшку и, коротко размахнувшись, треснул по шарику. Тот взлетел вверх, как набирающий высоту орел, рванул куда-то в сторону и треснулся в медную тарелку от ударной установки. Тарелка издала протяжный «бэмс».
— Шикарно, — обрадовался Игорь. — А давай теперь по барабану попадем?
— Вообще-то, нужно в лунку попадать, — заметил Вадик.
— В лунку любой дурак сможет, — сказал Игорь. — Надо в барабан попасть — посмотрим, какой звук будет.
Вадик, подумав, согласился с тем, что в лунку — неинтересно, после чего ребята где-то с полчаса пуляли шариком по ударной установке, попадая в нее достаточно часто.
Наконец, в подвал заглянула разъяренная Марина, которая сообщила, что, во-первых, приехала пицца, а во-вторых, оказывается, они так долбили этими дурацкими барабанами и тарелками, что ребенок, кроме как пописать, заодно и покакал. И что пора уже заканчивать эти развлечения, потому что сил уже больше никаких нет.
Ребята решили, что они уже достаточно наупражнялись в гольф, поэтому положили клюшку и отправились наверх.
Окончание ужина было каким-то скомканным. Ребята наелись пиццы и вдруг поняли, что ужасно устали после всех этих перелетов, переездов и спортивных развлечений в бейсменте. Игорь намекнул Вадику, что пора бы отойти ко сну, и тот предложил им подняться в мансарду — мол, комната выделена для дорогих гостей.
В мансарде Игорь и Сергей сделали квадратные глаза — в комнате стояла только одна кровать. Точнее, не стояла, а лежала на полу.
— Вадь, — спросил Игорь, — а где вторая лежанка?
— Да эта же здоровая, — недоуменно и вполне чистосердечно сказал Вадик. — Я думал, вам на двоих хватит.
— Вадь, мы же не муж и жена, блин, — сказал Сергей. — Как мы будем вдвоем на одной постели? Ну его на фиг, такие развлечения…
— А у меня больше постелей-то и нету, — растерянно сказал Вадик. — Я думал, вам на двоих хватит…
— Вадь, тащи какую-нибудь лежанку — хоть надувной матрас, — решительно сказал Игорь. — Надувной матрас есть?
— Есть, — обрадовался Вадик. — В саду загорать.
— Без загара я обойдусь, — сказал Игорь, — а вот спать кто-то из нас будет на нем. Я уже так устал, что прям на ковре могу свалиться.
— Хочешь, — великодушно сказал Сергей, — разыграем, кто будет на основной лежанке, а кто на матрасе?
— Хочу, — согласился Игорь. — Сколько будет двести сорок пять умножить на триста пятьдесят восемь?
