компания. Чувство товарищества. Существовал только один мальчик, которого я любил в колледже, но потом я переборол в себе это. Думаю, что переборол. Потом я нашел тебя, Джонни, - он печально улыбнулся. - У меня было такое ощущение, что распахнулась дверца ловушки, и все мои чувства хлынули наружу. Я тебя любил, но знал, что тебе никогда не понять такой любви. Поэтому я всегда старался быть поосторожней рядом с тобой. Я всегда немного дрожал от страха, боялся, что если я это тебе слишком откровенно продемонстрирую, то тут же ты повернешься и убежишь прочь, ничего не испытывая, кроме ужаса и отвращения. Но я все равно тебя любил, а любовь всех нас делает идиотами, хотя и не совсем. Я мечтал о том, что ты будешь воспринимать меня таким, какой я есть на самом деле.
Он дотронулся рукой до графина. Кофе остыл, он встал и отнес его на кухню. Вернувшись, он снова сел и продолжил с того, на чем остановился.
- Мы только разочаровываем самих себя, особенно тогда, когда речь заходит о том, кого мы хотим. Я отказывался понимать, насколько безнадежна моя любовь к тебе, не понимал до той самой ночи, когда на тебя напали. Но не мое имя выкрикивал ты, корчась от боли. Нет, не меня ты хотел. До этого момента я не представлял, как на самом деле все обстоит. Я был вынужден повернуться к тебе спиной и продолжать жить.
- Ты мне был нужен, Элби, - тихо сказал Джонни, даже не пытаясь его осуждать. - Мне на самом деле нужен был друг, и я никак не мог понять, почему ты больше не хотел иметь со мной дела. Мне казалось, что это оттого, что я стал калекой.
На лицо Элби упала тень.
- Нет, не из-за этого.
Джонни ему не поверил. Он думал о прекрасном мальчике, который занял его место.
- Элби, я смотрел тебе в рот. Я всегда высоко ценил твои суждения. И ценю до сих пор. Я хочу вернуться на сцену. Это единственное, что привлекает меня в этой жизни. Я хотел узнать твое мнение на этот счет. Как ты думаешь, у меня есть какой-то шанс?
- Джонни, ты можешь добиться всего, чего захочешь, - он дотронулся рукой до его седой пряди.
- Гидеону она понравилась.
- Да, это твой отличительный признак, - согласился Элби. - Ну как, твоя хромота уменьшается?
Осторожно он коснулся тонкого белого шрама на лбу Джонни и провел по нему пальцем.
- Бедный мальчик, - пробормотал Элби. Он не отнимал свою тяжелую руку со лба Джонни.
Чувствуя неловкость, Джонни откачнулся назад.
- У меня все в порядке, Элби. Честно говорю. Кажется, я начинаю себя преодолевать. Но для этого требуется время, - он неуклюже поднялся со стула. - Думаю, мне пора. Будь осторожнее, Элби.
- И ты тоже, Джонни. Джонни! - Элби полез рукой в карман. На какое-то мгновение Джонни подумал, что он сейчас вытащит оттуда еще один кашемировый шарф. - Тебе нужны деньги?
Джонни колебался, не зная, что ответить.
- На вот, возьми. Это все, что я могу себе позволить, - он похлопал Джонни по плечу. - Послушай, может, я тебе помогу снова начать карьеру. Как в старые времена, а?
В его улыбке он увидел слабую надежду. Элби продолжал широко улыбаться.
'Да, - подумал Джонни, - мы всегда хотим того, чего не можем получить, и в этом смысле я ничем не отличаюсь от него'.
- Спасибо, Элби. Но на сей раз я попытаюсь все сделать сам.
Он взял у него деньги. В телефонной будке он их пересчитал. В пачке было сто пятидесятидолларовых бумажек, и он точно знал, на что он их истратит.
- Луи, Луи, - улыбалась 'дочка' Мэлэхи, принимая от него деньги. - Я знала, что ты рано или поздно посетишь меня. Папочка мне сказал об этом.
На ней был плотно облегающий грудь белый свитер и черная средней длины юбка с разрезом доверху, через который были видны ее обвитые подвязками бедра.
- Ты можешь оказать мне особую услугу?
- Только не слишком грубую.
- Нет, не грубую. Я заплачу сверху.
- Тогда хорошо, - она пожала плечами. - За что ты собираешься мне заплатить дополнительно?
- Сними свои украшения.
Она сняла свои браслеты, как у рабыни, и толстые литые сережки.
- Так… Какое на тебе нижнее белье?
Смущаясь, она ему продемонстрировала. Черный атлас с кружевами.
- Тебе нравится?
- У тебя есть обычные белые трусики? Можно даже пастельного цвета, но ничего грубее этого. И если у тебя есть обычный белый халат для ванны, тоже надень.
- Больше никаких пожеланий? - язвительно спросила она.
- Нет, еще одно. Никаких разговоров. Чтобы ты не промолвила ни слова. Все. Понятно?
Казалось, ее это развеселило.
- Луи, мой папочка никогда не говорил, что ты с причудами. Но ведь люди бывают разные, не так ли? Ладно, я сменю трусики, и потом мы дадим друг другу обет молчания.
Покуда она плескалась в ванной, он изучал ее комнату. Все сделано в дурном вкусе, зато очень чисто. Он начал шарить в ящиках шкафа и наконец выудил оттуда кричащий, повергающий в шок своим кроваво- красным цветом шарф. Он обмотал им лампу. Теперь от нее исходил мягкий, рассеянный свет. Он выключил люстру и остался весьма доволен полученным эффектом. Позитивно приятная атмосфера, как заметил бы Гидеон.
Она вышла из ванной комнаты, застенчивая, в атласном халате цвета морской волны. Вероятно, это была самая простенькая вещь в ее гардеробе. Сняв халат, она оросила его на спинку стула. На ней были белые трусики, такие, какие продают у Вулворта, то, что он хотел. Она легла рядом.
- Хочешь, я тебя поцелую? - спросил он. - Ничего не отвечай, только кивни!
Она кивнула.
Он нежно прильнул губами к ее губам. У него было чистое дыхание, и она даже не поверила, насколько он чист и опрятен. Для нее это имело громадное значение.
'Будет приятно работать, - подумала она, лежа на спине. - Для разнообразия'. Он стащил с нее трусики, начал ласкать. Губы его коснулись ее груди. Когда она рукой пыталась дотянуться до его восставшего естества, он отстранил ее.
- Нет, я сам.
Губы его уже целовали ей шею. Она почувствовала, как отвечает его движениям, побуждая его игрой бедер поскорее проникнуть в нее. Резко подавшись вперед, он проник в нее, охватив ладонями ее голову. В нем, казалось, почти не было веса, и, лежа под ним, она чувствовала себя вполне уютно. Почувствовав, как он убыстряет ритм, она принялась ногтями нежно царапать его вдоль спины. Он кончил, отвернувшись от нее в сторону.
Тяжело вздохнув, лег рядом. Она потрясла его за плечо.
- Эй, дорогой, здесь нечего дремать. Давай, одевайся.
- Прости меня, - он встал и начал одеваться.
- Эй, послушай.
Он послушно посмотрел на нее.
- На твоем месте я бы рассталась с этой бородой. Без нее ты более привлекательный.
Он сонно потер подбородок.
- Спасибо за замечание. Я подумаю.
Она подала ему пиджак.
- Вероятно, ты сильно скучаешь по своей подружке в белых трусиках. Она уехала навсегда? Что с ней? Может, она умерла? Или что-то другое?
- Что-то другое, - согласился он.
- Может, она еще вернется?
- Не думаю, - ответил Джонни. - Я на самом деле считаю, что она не вернется. Ну… спокойной ночи.
