Флибустьер времени. «Сарынь на кичку!»

этого?»

Глянув на растерявшегося джуру, устыдился.

«Нельзя своих тараканов из головы вываливать на окружающих. Парень здесь ни при чём».

– Нехорошим человеком я себя ощущаю. Не люблю женщин мучить, знал бы, что так себя буду чувствовать, и начинать бы не стал.

– Да она сама…

– Знаю, что она сука поганая, а всё равно… нехорошо. Да у вас в дворянском кодексе наверняка что-то о поведении с женщинами есть… в общем, помоги ей, переводить то, что я сейчас сказал, не надо, пусть и дальше меня боится. А я пошёл в харчевню, если сейчас не выпью – чокнусь.

Похмельно-прогрессорская

Азов, страдник 7146 года от с.м. (Двое с половиной суток спустя)

Вторая попытка похмелиться закончилась так же, как и первая, неудачно. Выпитое немедленно… нет, не попросилось обратно, а самозвано вылетело с немалым ускорением, будто Аркадий претендовал на место статуи в Петродворце. Хотя представить архитектора, пожелавшего устанавливать статую рыгающего донского казака… трудно. Не говоря о том, что статуи чистые, красивые, а попаданец на данный момент был грязным, вонючим и вряд ли мог порадовать чей-нибудь взгляд.

От одной мысли о третьей попытке Аркадия вывернуло наизнанку ещё раз, хотя желудок был пуст давно. Даже желудочный сок он уже успел извергнуть наружу.

«Интересно, в своём времени я напивался до усирачки… ой… – попаданец немедленно проверил состояние своих штанов. Они пестрели пятнами от разнообразной снеди (надо же, я не только горилку лакал, но и закусывал, вряд ли всё мимо рта проходило, а рыгать нечем), уличной грязью, но изнутри были сухи. – Слава богу, не усрался. Так о чём это я?.. – мысли в его голове двигались медленно и извилисто, но наконец он смог вернуться к прерванному размышлению. – Так в родном мире я напивался очень редко, а пьянки на несколько дней случались у меня раз в два-три, если не три-четыре года. А здесь нажираюсь в стельку регулярно. Хотя питьё большей частью – редкостная гадость. Интересно, почему? Ведь место в новой жизни я нашёл получше, чем занимал в старой. Есть уважение со стороны окружающих, важное… нет, невероятно нужное для моего народа дело. Надёжные друзья также имеются. В чём же дело? Надо будет поразмышлять на эту тему. Но потом, сейчас мои мозги на серьёзную работу не способны. Решено: больше пробовать похмеляться не буду, а пойду к реке и хорошенько ополоснусь. Грязь смою и, глядишь, получше чувствовать себя буду».

Выловив взглядом глазевшего на мучения начальства джуру, свеженького, явно вчера не злоупотреблявшего Юрку Дзыгу, приказал принести ему на берег Дона чистые шаровары, рубаху и кафтан, поплёлся купаться. По пути вспомнился один из семинаров «Звёздного моста», на котором ехидный доцент (сам в своё время сильно злоупотреблявший) изгалялся над авторами, любящими описывать похмельное состояние.

«А между тем для русского человека, даже для трезвенника и язвенника, каковым из-за неумеренного употребления и стал тот самый критикан… Ик!.. я не хочу рыгать, я не хочу рыгать, я… Бэээ!.. фу, ведь нечем же! А… честный автор не может избежать описаний попадания своего героя в подобные ситуации. Так что он не прав не только в критике Дойникова и Конюшевского. Ох, как мне плохо! Пить надо меньше, но об этом я уже думал… значит, нужно воплощать раздумья в жизнь! Иначе и загнуться недолго».

Купание действительно помогло прийти в себя. Заодно Аркадий постепенно восстановил в памяти прошедшие со времени похода в харчевню события. Их было, для двух с половиной-то суток, немного. Бытиё алконавта однообразно.

«Но было во время вчерашней (или позавчерашней?) пьянки что-то важное. Встреча какая-то, мысль меня посетившая… не помню. Но вспомнить – есть такое ощущение – надо обязательно».

Когда вышел из воды, догнавший его ещё в городе Юрка, наблюдавший за его купанием с высокого берега, почти скатился вниз.

– Дядько Аркадий, научите и меня так плавать!

Ещё заторможенный, но уже сообразивший, что здоровье можно поправить не только вонючей горилкой, но и пивом, попаданец не понял вопроса.

– Как «так»? Ты же сто раз видел, как я плаваю. И учился уже у меня кролю.

– Да то ж было плаванье с маханием руками, а сегодня вы как змий плыли. Красиво и быстро очень. Так вы меня не учили!

Сравнение его со змием Аркадию не понравилось. В этом очень религиозном мире такие ассоциации попахивали… могли привести к большим неприятностям.

«Однако я же точно учил своих джур плаванью под водой! Чёрт, уж не помню когда. Тогда… может, тогда он ещё не был моим джурой? Ну, научить его отдельно можно. Как раз в себя приду. Стоило бы и организовать из опытных, но не старых (по местным меркам) бойцов диверсионные группы. Ласты для них таки сделать. А методы обучения можно разработать, муштруя джур. Но первым делом – пиво».

Аркадий отослал Юрку за кувшином срочно понадобившегося напитка, хоть вообще его не очень любил. Пока суд да дело, решил узнать урон своему бюджету от пьянки. Проверил наличность в обоих своих кошелях, том, которым пользовался давно, и новом, переданном ему Каторжным. Как ни странно, сумму и в том, и в другом он хорошо помнил. Пересчитав, не поверил полученному результату и тут же повторил процедуру ещё раз. Результаты подсчётов сошлись, опять приведя его в состояние недоумения. У него было ровно столько денег, как после возвращения в Азов.

«Эээ… а на что я, спрашивается, пил двое суток? У меня что, один из кошелей заработал в стиле мешка Романова? Вот бы было классно! Учитывая, что мой старый сам по себе никогда не пополнялся, на роль неисчерпаемого подходит второй, тот, что мне Каторжный дал. Может, один из казаков экспроприировал его у кого-то в Темрюке или на османской эскадре, а потом сдал в общую кучу для раздела? Крысятничающих казаки топят без всяких проволочек. И не помогла бедолаге-хозяину волшебная вещь. Счастье, если он живым остался».

Аркадий позволил себе помечтать, на что потратил бы в таком случае деньги. Не сосчитать, сколько раз он за последнее время приходил в отчаянье от нехватки ВСЕГО. Деньги позволили бы восполнить недостаток пусть не всего, но очень и очень многого.

«Заказали бы в Баварии винтовки, наняли бы в Европе, лучше всего в Германии, специалистов, на голландских и английских верфях построили бы могучий флот… развернули бы строительство всего необходимого здесь… мечты, мечты… Но уж очень они сказкой попахивают. Такой поворот дела слишком хорош, чтобы быть правдой».

Растерянность Аркадия была велика, а вот мозги работали не лучшим образом. Таинственный избыток денег интриговал и беспокоил. Обычно денег не хватает, они имеют отвратительное свойство внезапно исчезать и не вовремя кончаться. Поэтому их неожиданный излишек не радовал, а приводил в смятение и тревожил.

Разгадка пришла к нему только после нескольких глотков пива, принесённого джурой. Он вспомнил, что стоило ему зайти в харчевню, как уже гулявшие там казаки, бурно отмечавшие невиданную победу, встретили приход Москаля-чародея громкими приветственными возгласами. Ни для кого не было секретом, что предопределившие победу казаков ракеты сделаны по его указаниям и с непосредственным участием знаменитого характерника. Все захотели с ним выпить, Аркадий не захотел отказывать одному, второму… пятому… десятому… Он порывался угостить всех сразу, но ему не дали. Каждому лестно было сказать, что он угощал Москаля-чародея.

«Ой, стыдобище… получается, я двое суток пил за чужой счёт, а сам никого не угостил. Позорище. Ладно, будет случай, проставлюсь всему товариществу. Однако приятно отметить, что я пользуюсь немалой популярностью в войске. В будущем это может пригодиться».

Отложив вылавливание чего-то важного из памяти на потом, Аркадий занялся обучением Дзыги. Хотя парень и сам горел желанием научиться «плавать, как змей», дело продвигалось на первых порах туго.