Ее брови на мгновение поднялись.
— Не очень часто.
— Потому что внутренние номера выпадают гораздо чаще. А теперь ты должна подождать, пока бросающий не попадет четыре раза подряд на числа поля. С этого момента закон вероятности гласит, что скоро покажется поле. Может, на это потребуется время, но попробовать стоит.
— Поиграешь со мной?
— Почему бы и нет?
Мы заняли свои места и стали следить за игрой. За тридцать пять минут подобная комбинация повторилась три раза. Парень, бросавший кости, подтвердил мой закон довольно быстро, и после четырех осечек мы начали выигрывать. Один раз нам пришлось удвоить ставки, чтобы не проиграть, но все прошло гладко. Я пропустил шесть переходов, увеличил ставку, поставил шесть крупных фишек на самое невероятное число и засмеялся: в результате все фишки очутились в моем кармане. Я засмеялся еще раз, когда Лиза загребла целую кучу, которую придвинули к ней.
— Ты был прав, мой дикий друг. Этот путь ведет к победе, но он занимает слишком много времени, а ведь у них есть ограничения.
— О'кей, тогда я возьму кости в свои руки.
Она сжала мою ладонь.
— Как же мне удалось отыскать тебя?
— Здесь действовала удача, — ответил я, — а не закон вероятности.
Какая-то пара за столом помнила меня еще по прошлой игре, поэтому вскоре вокруг снова собралась толпа. Я выбросил две семерки, и потекли большие деньги под счастливое журчание голосов, все радостно придвигали к себе свои фишки. Лиза взвизгивала от удовольствия, позволяя мне вести игру; она покусывала губы, пока я делал ставки, и дрожала от волнения к тому времени, когда я выиграл в четырнадцатый раз.
Пятнадцатого раза не наступило. Приземистый, полный управляющий уже стоял сзади, улыбаясь мне противной, сальной улыбкой и помахивая рукой крупье:
— Прошу прощения, сэр, но этот стол закрывается.
Жалобные возгласы и негодующий ропот раздались со всех сторон, но он, несмотря на улыбку, был непоколебим, и протесты не достигли цели. Управляющий слегка поклонился мне, все еще улыбаясь, и сказал:
— Таковы правила заведения, сэр. Вы можете продолжить игру за другим столиком. Вы сорвали банк за этим столом.
— Хотите помешать моему везению? — Я засмеялся и бросил кости. — Расслабьтесь. На сегодня достаточно. А как ты, Лиза?
Она как раз закончила убирать пригорошни фишек в сумочку, ее очаровательное лицо сияло.
— Как скажешь, мой повелитель. Все будет, как ты захочешь.
— Все?
— Все.
Я снова рассмеялся и потянулся к своим фишкам.
— Тогда пойдем получим наличные и посмотрим, как далеко может зайти это твое «все».
Безудержная игра принесла Лизе чуть больше двенадцати тысяч долларов. Я придерживался консервативного стиля, поэтому ограничился тремя тысячами; но кое-кто из игроков тоже шли ва-банк, поэтому банк за нашим столиком был совершенно опустошен. Я засунул наличные в карман; но Лиза не желала ни носить их с собой, ни оставлять в номере, поэтому, извинившись, подошла к стойке и после длительных переговоров с клерком передала ему несколько купюр, остальные убрала в конверт, чтобы положить в сейф.
Она, очевидно, оплатила свой счет, так как клерк за стойкой расплылся в улыбке, подавая ей квитанцию. Я стоял у бара, поигрывая стаканом, и смотрел, как Лиза направляется ко мне — небрежной походкой, откидывая со лба золотистые пышные волосы. В том, как она протянула руку и пожала мою, было все — приглашение, обещание, удовольствие.
— Ну, мой очаровательный мужчина, — сказала она, — мой очаровательный мистер Винтерс, я даже не знаю твоего первого имени.
— Гм-м... Морган, — сказал я.
— Морган, — со значением повторила Лиза и снова сжала мою руку. — Ты сделал меня счастливой, Морган.
— Прошу прощения, что так долго тянул с этим.
— Ты как раз вовремя. Время поджимало, но ты успел.
— Выпьешь? — спросил я.
— Это так необходимо? — Кончик ее языка скользнул по губам, а глаза сверкнули. — Как я уже говорила тебе, я охотница. Так что мой номер просто забит всем необходимым, чтобы прекрасно провести вечер.
— Никаких обязательств, крошка.
— Никаких, Морган. — Ее ладонь легко скользнула в мою, другой рукой она высвободила стакан у меня из пальцев. — Пойдем.
Я положил деньги на стойку и пошел за Лизой к лифтам. На полпути меня перехватил крошечный посыльный и с поклонами сказал:
— Сеньор Винтерс, прошу прощения, но для вас у стойки оставлена записка, если вам будет угодно ее забрать.
Я кивнул, извинился и последовал за посыльным. Никакой записки у стойки не было. Сообщение я получил от него самого. Не шевеля губами, он проговорил:
— Я Анджело, сеньор Морган-Винтерс. Макс рассказал мне о вас. Это тот бармен, с которым вы недавно разговаривали. Я хотел бы предостеречь вас, чтобы вы были осторожны с сеньоритой Гордо. Сеньор Руссо Сабин сейчас в баре-патио, его уже предупредили.
— Спасибо, приятель.
Он продолжил игру, протянув мне записку, в которой просто говорилось, что я должен подняться в свой номер, принял чаевые и отошел. Я скомкал записку и вернулся к Лизе.
— Проблемы? — поинтересовалась она.
— Одно дело, которое я должен уладить. Встретимся наверху.
— Номер 310, Морган.
Я нажал кнопку, подождал, пока откроются двери, и помог ей зайти в лифт. Для постороннего наблюдателя все выглядело так, словно я желал спокойной ночи приятельнице. После этого я вернулся в бар, где пропустил несколько стаканчиков, неспешно беседуя с барменом и парой туристов.
Оказалось совсем не трудно выяснить, кто же был приставлен следить за мной. Даже в смокингах они не могли скрыть военную выправку. Решив, что находится вне поля моего зрения, один из них подошел к стойке и выудил из мусорной корзины смятую записку, которую я швырнул туда, быстро пробежал ее глазами и бросил обратно. Кислая мина и пожатие плечами дали понять его напарнику, что в записке не оказалось ничего важного; и я невольно ухмыльнулся их отражениям в зеркале.
Но был еще один, его я заприметил даже раньше этой парочки. В его внешности не было ничего особенного, насколько я мог видеть. Меня насторожил его наблюдательный пункт. Огромная пальма в горшке затемняла его лицо и фигуру, но с такой позиции я просматривался совершенно отчетливо. Он как будто разглядывал игроков за столиком с рулеткой, но в то же время мог контролировать все мои передвижения.
В обычной ситуации он бы не привлек мое внимание; но я вдруг вспомнил, что, даже поглощенный игрой, невольно почувствовал такую же замаскированную слежку. Тогда я был слишком занят, чтобы отвлекаться, но сейчас этот факт всплыл в моей памяти.
Я исподтишка разглядывал его, переговариваясь с туристом, пока наблюдатель не встал и не удалился, стараясь не привлекать ничьих взглядов. Черт, подумал я, я становлюсь слишком подозрительным. Сколько еще народу может рассматривать меня с удобных позиций?
Пара в смокингах любовалась мной еще добрых десять минут, пока я не распрощался со всеми за стойкой и не направился к лифту. Я назвал свой этаж лифтеру, зная, что они либо станут подглядывать,
