— Может, сейчас наступило время для другой работы? — подмигнул я.
Маленький пистолет с направленным на меня дулом в мгновение ока оказался в ее руке.
— Даже не пытайся, Морган.
— Когда-нибудь я отберу у тебя эту игрушку, и знаешь, что я сделаю с ней?
— Ну-ка, расскажи мне.
Я глухо рассмеялся:
— Хотя не думаю, что это тоже возможно физически. — Я ожидал увидеть в ее глазах ледяное выражение, но вместо этого они слегка заблестели, и я сказал: — Иди оденься, я хочу показаться внизу.
— Это не будет выглядеть странно для молодоженов?
— У нас было достаточно времени, чтобы сделать то, чего от нас все ждали. Все решат, что это десятиминутный перерыв.
— Мужское самомнение, — презрительно процедила она.
— Уверенность настоящего мужчины, детка, — ответил я. — Я ее просто излучаю.
Игральные залы отеля были не так заполнены, как обычно. Разговоры словно приглушала невидимая дымка, а игра шла почти вяло. Если кому-то улыбалась удача, это вызывало лишь вежливое участие, а в баре скопилось больше народу, чем за игральными столами. У стойки администратора толпились те, кто срочно покидал отель, другие пытались зарезервировать билеты на материк; когда я спросил у посыльного, что происходит, он только пожал плечами и пробормотал что-то о погоде.
Анджело был откровеннее. Он указал мне на рабочих, спешно устанавливавших перед входом в здание картонные секции размером четыре на восемь, и пояснил: метеорологи определили, что ураган сейчас свирепствует в пятистах милях отсюда и движется в нашем направлении быстрее, чем ожидалось. Есть вероятность, что он свернет на северо-запад, но большинство гостей не хотели рисковать. Они уезжали, пока еще оставалось время.
Морган, ты уже чувствуешь этот запах и внутри, думал я. Он повсюду. Все нагромоздилось в одночасье. Это опасность протянула руку, выбирая мишени и расставляя их в ряд, а затем немного отступала, чтобы со всего размаха нанести смертельный удар.
Я оставил Ким за столом с рулеткой, а сам стал бродить по залу, поглядывая на игравших. Я задержался у стола с крепом, единственном месте, где собралась толпа, и протиснулся вперед, когда какой-то игрок отошел в сторону в полном расстройстве. Я поставил пару фишек на полевые номера, темноволосый парень, бросавший кости, с вызовом посмотрел на меня, затем бросил кубики и скорчил гримасу: я придвинул к себе выигрыш. Все, кроме меня, играли на линиях, поэтому он ограничился улыбкой и замечанием «повезло» и опять кинул кости. На этот раз повезло ему.
Следующие два броска я проиграл на поле, но вернул себе кое-что, пока бросавший упорно пытался ставить на шестерку; затем снова проиграл. Парень сгреб свои фишки и посмотрел на меня с кривой усмешкой:
— Ты должен играть на моей стороне, приятель.
— Я вшивый игрок, — ответил я.
— Совсем нет, после того, что я видел, — засмеялся он. — Я присутствовал при том, как ты остановил стол в прошлый раз, помнишь?
Парень взял в руки кости, потряс их и бросил привычным жестом; вышло три. В следующий бросок вышло семь, и он заметил:
— Ну, все выиграть невозможно. — Его лицо сморщилось от смеха. — Легко достались, легко ушли. Ты собираешься играть сегодня?
Я покачал головой:
— Я чувствую, когда мне следует играть. — Я отступил назад, и на мое место тут же встала толстая дама в сверкающем блестками платье.
— Это все погода, — заключил парень и протянул мне руку. — Марти Стил, если ты забыл.
— Из «Янкерс», — вспомнил я.
Он предложил мне сигарету, а когда я отказался, сунул ее в рот и закурил.
— Выкроил время, чтобы отдохнуть?
— Не знаю. Вообще-то у меня медовый месяц.
— Гм-м... Видел твою жену. Ну и женщина, должен тебе сказать. Тебе точно везет. А я всегда напарываюсь на таких, которые обчищают меня и испаряются. — Он пожал плечами и снова ухмыльнулся. — Может, мне лучше поставить крест на этом.
Он пытался говорить безразлично, но в его тоне чувствовалось глухое раздражение, а ухмылка, утратив все добродушие, не выражала ничего, кроме ненависти. Это продолжалось долю секунды, Марти тут же овладел собой. Я подумал, что когда-нибудь этот парень просто взорвется, если не научится выпускать пар. Он нарочито небрежным жестом вытащил изо рта сигарету, скорчил гримасу и снова взглянул на меня:
— Кажется, этот чертов шторм свел всех с ума.
— Самолеты еще летают, — напомнил я.
— Мне все равно. Пусть туристы сматываются. Богатые мальчики остаются до конца, и я планирую немного разжиться за столами. Я ждал слишком долго, чтобы увидеть своими глазами то, о чем так много слышал, и никакой шторм не сможет мне помешать.
— Ну что ж, — сказал я, — надеюсь, у тебя все получится.
— Конечно, получится.
Я направился к рулетке, где Ким одну за другой теряла свои фишки. Я увидел, как она раздраженно нахмурилась, когда не угадала один номер, а затем с упорством любителя поставила фишку на то же число.
По мере того как толпа редела, все заметнее становились представители службы безопасности. Общее напряжение сказалось и на них, они стояли группками, нервно разглядывая посетителей. Сознание того, какие большие деньги покидают Нуэво-Кадис, многим испортило настроение.
Я продефилировал к бару, заказал холодное пиво и выпил почти половину, когда в противоположном углу заметил Лизу Гордо. Она сидела на стуле у самого конца стойки, сжимая бокал с такой силой, что костяшки пальцев побелели; ее плечи вздрагивали, она едва сдерживала эмоции, а когда на минуту подняла голову, я увидел ее глаза, затуманенные и покрасневшие от слез.
Захватив свое пиво, я подошел к ней и встал сзади:
— Отчего так печальна, киска?
В ее улыбке не было тепла — только безнадежное отчаяние.
— Морган, — хрипло сказала Лиза, — я буду тебе признательна, если ты оставишь меня в покое.
— Ты была вполне счастлива, когда я видел тебя в последний раз. Что случилось?
— Ничего.
— Я думал, ты собираешься уезжать. — Я допил пиво и оттолкнул стакан на середину барной стойки. — Тебе следует поторопиться, смотри, какая суматоха.
Она горько покачала головой:
— Это бесполезно, Морган. Мой маленький толстый покровитель обо всем позаботился.
— Руссо Сабин?
— Мой покровитель, — осторожно кивнула она. — Мой паспорт у него.
— За деньги можно получить другой паспорт. Черт, ты можешь попросить политического убежища в любой другой стране.
— Ты затронул самую болезненную тему, Морган. Деньги. Он узнал о моем выигрыше. Он конфисковал его под тем предлогом, что другое правительство требует задержать меня до того, как будет выяснен мой легальный статус. Я просто как заключенная в этой вонючей дыре.
— А что, если у тебя будет билет?
Лиза подняла бокал, минуту смотрела на него, а потом осушила одним глотком. Отставив его, она снова покачала головой:
— Какой смысл? Ты думаешь, в аэропорту нет его людей? Они знают, что делать.
— Должен быть какой-то выход.
