Он положил руки ей на талию и внимательно наблюдал за ней.
— Мы должны возвращаться, — сказала Саманта.
Огонь в его глазах потух.
— Да, я думаю, должны.
Она не стала ждать, пока он последует за ней, и пошла вниз по каменистой тропе, убеждая себя, что она хорошо владела ситуацией, даже несмотря на то, что ее тело все еще горело от прикосновения его рук.
— Вы хотите сказать, что ничего не поймали? Вы оба уже целых три часа… Похоже, вы просто купались. — Голос отца вернул ее к действительности.
Саманта сжала кулаки, стараясь не смотреть на шерифа Баррета.
— Рыба сорвалась с моего крючка и выдернула удочку, а шериф пытался спасти ее. Он упал в реку.
— Что? Рыба утащила удочку? Что же такое могло случиться на берегу и куда вы смотрели, если какая-то паршивая рыба выхватила удочку?
— Это была большая рыба, Эд. Эта проклятая тварь прямо вырвала удочку из ее рук.
— И ты пытался спасти удочку? У нас в сарае еще целых три.
— Да, я знаю.
— А что с тобой? — спросил он Саманту. — Какого черта ты такая мокрая?
— Я… ну, мы…
— Саманта поскользнулась на камне и упала в воду.
— Саманта упала? С тобой все в порядке, дорогая? Я думал, ты достаточно опытна, чтобы быть осторожной на этих скользких камнях.
Она была бы осторожна, если бы этот высокий, золотоволосый бог с огненными руками не смущал ее.
— Папа, не так уж важна эта рыба. Я приготовлю ячменные лепешки, кроме того, есть консервы. Я поджарю ветчину — и у нас будет прекрасный ужин.
— Лепешки и ветчина. Я хотел угостить мальчика форелью, Сам.
— Вспомни, папа, шерифу не нравится, когда его называют «мальчиком». — Она улыбнулась, похлопала отца по руке и, прежде чем он успел сказать ей что-либо в ответ, убежала к себе в комнату сменить одежду и привести себя в порядок.
Она сняла мокрую рубашку и брюки и, стоя под душем, похвалила себя за то, что не поддалась Баррету. А что, если он испытал только мимолетное желание? Мужчина, который скитается по глухим местам и долгие месяцы не видит женщин, — это не оставляло ей надежды на их безоблачное совместное двухнедельное путешествие.
Она закрыла лицо руками. Все усложнилось. Раньше она думала только о своих чувствах. Но в дальнейшем ей придется волноваться, как бы шериф не уволок ее в кусты и не добился того, что так ясно читалось в его глазах полчаса назад.
Глава пятая
В свой последний день в Спокан-Фоллз Саманта стояла в кухне у окна, наблюдая восход солнца. Золотые солнечные лучи, сияя, показались из-за гор на горизонте, и утренняя роса начала высыхать.
Она налила две кружки дымящегося кофе. Шериф еще не встал, и она была рада этому, так как хотела отговорить отца от немыслимой идеи, которая сегодня утром пришла ему в голову.
Она поставила перед ним кружку кофе.
— Папа, если бы я хотела, чтобы шериф Баррет сопровождал меня на вечер, я бы попросила его об этом сама.
— Я чувствовал бы себя гораздо лучше, если бы он был там, Сам, на случай, если этот парень, Дункан, попытается что-нибудь предпринять.
— Папа, что Ренди может сделать? Схватить меня за волосы и утащить с вечера? Он интересуется много не больше, чем я им.
— Я был в лавке у Амоса, и он сказал мне, что Ренди слоняется по городу и всем говорит, что он собирается приударить за тобой на этой веселой вечеринке и вновь завоевать твое расположение.
— Это смешно. Амос всегда был сплетником. Помнишь, ведь это он сказал тебе, что Мари Бет Бакстер — кузина королевы Англии? И все потому, что она надела эту глупую диадему на зимний карнавал.
— Все равно, Сам, я буду чувствовать себя лучше, если он проводит тебя.
Саманта обхватила голову руками и вздохнула.
— Проводит куда?
Подняв голову, она увидела шерифа Баррета, стоящего в дверях, и почувствовала, что краснеет.
— Никуда, шериф. Садитесь, и я подам вам завтрак.
— Хм, снова яйца?
Она посмотрела на него, как никогда желая стереть улыбку с его лица.
— Нет, мистер Баррет, бисквиты и подливка.
Она наполняла его тарелку и в душе молила отца внять ее просьбе, но напрасно.
— Баррет, ты мог бы оказать мне услугу?
Ей хотелось провалиться па месте.
— У них сегодня вечером танцы, прощальный вечер для Сам, естественно, мне не нравится, что она пойдет туда одна. Поскольку Ренди, естественно, тоже будет там.
— И вы хотите, чтобы я сопровождал ее?
Шериф взглянул на Саманту. Сердце ее сильно забилось. Она вспомнила, какие мысли досаждали ей ночью, и почувствовала, как ее уши начали краснеть при одном воспоминании об этом.
— Но это совсем необязательно, мистер Баррет. Мой отец зря волнуется. Я прекрасно справлюсь сама.
Шериф пожал плечами.
— Я бы пошел.
— Но я думала, что вы вечером будете готовиться к нашему путешествию.
— Мы сегодня оба будем готовиться к нашему путешествию, мисс Джеймс. Нам нужно будет поехать в город, чтобы купить все, что нужно.
— Мы? Мы вместе поедем в город?
— Сам, он — твой сопровождающий, а не слуга. Ты не должна рассчитывать, что он все будет делать за тебя. И не беспокойся о вечере. Баррет нисколько не возражает, чтобы пойти туда.
Шериф усмехнулся, и она почувствовала раздражение. Эти проклятые глаза заставят покраснеть даже небо.
«Один взгляд этих глаз — и любая женщина выполнит все его желания».
Саманта стиснула зубы. У нее было ощущение, что в следующий раз, когда она встретит Мелиссу Каулдвел, она разобьет ей нос.
Повозка, скрипя, въехала в город. Вчера утром желание Саманты уехать в Юту было еще неопределенным, но сейчас она не могла дождаться, когда они отправятся в путешествие; ей хотелось скорее покончить со всем и выбросить этого непредсказуемого человека из своей жизни.
Шериф сидел рядом с ней на козлах, держа вожжи. Она виделась с ним только утром за завтраком, но мысли о нем мешали ей заниматься домашними делами; она была очень рассеянной, и все у нее валилось из рук.
— Ваша нога всегда так подпрыгивает? — услышала она вопрос Баррета, ее нога действительно подпрыгивала. Обхватив колено рукой, она стала смотреть на дорогу.
— Я заставляю вас нервничать, не так ли?
Его самонадеянность вынудила ее крепче стиснуть зубы.
