Саманта сидела в повозке в своем лучшем сиреневом платье, ожидая шерифа Баррета. Вечер вот уже час, как был в полном разгаре, но шериф только что пробудился от долгого послеполуденного сна.
Она несколько раз заглядывала к нему, просто чтобы убедиться: жив ли. Никогда не знаешь, что может случиться с человеком после удара по голове. Казалось, что он был в полном порядке, но эта банка гороха все-таки оставила небольшой синяк между его небесно-голубых глаз.
Наконец шериф вышел из дома и вскарабкался в повозку. Саманта с восхищением успела заметить, что он был одет в черные брюки и белую хлопчатобумажную рубашку.
Саманта откинулась назад и посмотрела на него.
— Я просила у вас прощения тысячу раз, мистер Баррет. Когда же вы перестанете сердиться на меня?
— Я не сержусь, мисс Джеймс. Простите, если я немного рассеян. Ваш отец просил передать вам, чтобы вы не позволили Ренди Дункану вовлечь вас в какую-нибудь глупую историю сегодня вечером.
Ей показалось, что его голос звучит сердито.
— Вовлечь меня во что?
— Вашему отцу кажется, что Дункан попытается вернуть вас обратно.
— Почему Ренди должен это делать? Он всему городу рассказал, что оставил меня с носом.
— Это даст ему возможность выглядеть в глазах всех более значительно.
Эта причина показалась Саманте убедительной.
— Вы действительно думаете, что он предпримет еще что-нибудь?
Он посмотрел на нее долгим взглядом.
— Я бы попытался.
Саманта отвернулась. Она, должно быть, неправильно поняла его. Просто он имел в виду, что если бы он любил женщину так же сильно, как заявлял об этом Ренди, то обязательно попытался бы вернуть ее.
— Вам не следует беспокоиться, шериф. Я не собираюсь забывать, а тем более прощать то, что я увидела в тот день.
— А что же вы там такое увидели, из-за чего заварилась вся эта каша?
Она расправила на платье бант. Очевидно, отец не все рассказал ему.
— Они были… Ренди и Джулия были… Ну… вы знаете… в сарае.
Его брови поднялись.
— И вы увидели их… вы уверены?
— Ясно, как Божий день.
— Интересно.
— В том случае, если вы занимаетесь случкой собак, — огрызнулась Саманта.
Он рассмеялся и повернул лошадей к веренице экипажей, стоящих перед домом. Остановился, спрыгнул вниз и протянул руку Саманте.
Они вошли в ярко освещенное здание и после обмена приветствиями с Паркерами, которые встречали гостей в дверях, Сам представила шерифа Баррета шерифу Брауну и майору Филипсу. Затем она лицом к лицу столкнулась с Флорой Миллер и слегка ей улыбнулась. Лицо Флоры, обычно бледное, сейчас раскраснелось, очевидно, после танца.
— Итак, ты в конце концов решила показаться, — сказала Флора. — Мы все уже начали думать, что Ренди так разбил твое сердце, что ты даже не сможешь прийти на свой собственный прощальный вечер.
— Извини, что разочаровала тебя, Флора. Ты знакома с мистером Барретом?
Флора повернулась к Баррету и окинула его быстрым, но внимательным взглядом. Саманта почувствовала, что ощущение торжества переполняет ее. «Вот так, Флора, — подумала она. — Я вовсе не переживаю из-за Ренди, я просто заменила его кем-то получше».
Пока шериф в знак внимания пожимал пухлую ручку Флоры, в голове Саманты созрел план, как заставить этих людей говорить о ней, вспоминая ее последний вечер в городе.
Как только шериф обменялся приветствиями с Флорой, Саманта взяла его под руку и поплотнее прижалась к нему. Он с удивлением посмотрел на нее, но Саманта заметила, как поднялись брови Флоры, что позволило ей понять — цель более чем достигнута.
— Вы давно знаете друг друга? — спросила Флора.
— Фактически… — начал Баррет.
— Достаточно давно, — прервала его Саманта. — Макс гостит у нас.
Глаза Флоры округлились. По всей вероятности, это была для нее самая ошеломляющая новость, и ей не терпелось посплетничать.
— О, проклятье, — пробормотала она. — Здесь Алиса Хорнсби. Мне непременно нужно поговорить с ней. Поболтаем с тобой позже, Саманта.
Саманта улыбнулась, наблюдая, как Флора поспешно отошла, направляясь к группе молодых женщин, окруживших Джулию Торн. Затем она посмотрела на шерифа. Взгляд его холодных глаз смел улыбку с ее лица и заставил отступить от него на шаг.
— Как это понимать? — потребовал он ответа.
Саманта натянуто улыбнулась.
— Ну… я просто думала, что раз мы вместе, мы могли бы, ну… здесь…
Макс нагнулся к ней и сказал ей прямо в лицо:
— Я — ваш сопровождающий, не более того. Вы начали намекать людям на что-то; кроме того, дерзить и, кажется, вы вообще много на себя берете.
Он отошел, оставив ее одну, и заговорил с кем-то в противоположном конце комнаты. Затем она заметила, что он танцует вальс с женой Реверенда Паркера.
Его движения были необычайно пластичны, его широкие плечи напрягались под белой рубашкой, когда он наклонялся в танце. Если бы она его так не разозлила, то это она сейчас танцевала бы с ним.
Саманта стояла одна в сторонке, когда группа сплетниц набросилась на нее, как стая голодных акул.
— Не говори мне, что еще один оставил тебя, — заметила Флора.
— Ой, девочки, посмотрите! — воскликнула Алиса Хорнсби, указывая на танцующего Макса. — Шериф бросил Саманту ради старой жены Реверенда!
Они, смеясь, удалились. Бросил ее? Она им покажет!
Поднявшись со своего места, Саманта направилась к площадке для танцев, глотнув по дороге пунша, который она нашла на столе с освежающими напитками. Прошла сквозь танцующие пары и похлопала по плечу Ирму Паркер.
— Я хочу вас разбить, — произнесла она, избегая смотреть в глаза шерифу.
Ирма Паркер слегка оторопела.
— Хорошо, дорогая.
Саманта втиснула себя в кольцо его рук. Посмотрев украдкой ему в лицо, она увидела, что его глаза сверкают гневом.
— Кажется, Ирма Паркер думает, что мы помолвлены, — сказал он. — Она хотела поздравить меня с моим прекрасным выбором. Можете вообразить ее смущение, когда я сказал, что мы едва знакомы и что все это не более, как детская месть оставившему вас мужчине.
— Вы не сказали этого!
— Нет, но это сделаете вы.
Саманта заметила, что Флора, Алиса и Джулия наблюдают за ними.
— Не могли бы вы держать меня покрепче, пожалуйста?
Он посмотрел в сторону молодых женщин.
— Что было бы, если бы я вместо этого просто задушил вас? — Но, несмотря на угрозу, он откликнулся на ее просьбу.
Грудь Саманты прижималась к его груди, но она едва реагировала на это. Она была занята тем, что, положив руку на его шею, краешком глаза наблюдала, все ли видят их в таком положении.
