— Это золото сделало всех ненормальными и разлучило нас.
— Кажется, все утряслось, и вдруг вчера Вильям снова пристает к тебе!
— Твоего отца гоже посадили в тюрьму сегодня утром, и весь город, похоже, взорвался.
Мери широко раскрыла глаза:
— Отца посадили в тюрьму? За что?
— Он пытался ударить Джейка.
— Джейка?
— Шерифа Килли.
— Оч-чень интересно, — сказала Мери, не проявляя больше никаких признаков беспокойства. — Значит, теперь и я — бедная беспомощная девочка, живущая сама по себе, без всяких надсмотрщиков? Точно так же, как и ты!
— Правильно, Мери, так же, как и я, — вежливо улыбнулась Дэнни, а про себя подумала: «У меня уже нашелся новый надсмотрщик». — Шериф собирается продержать всех в тюрьме до приезда землемера.
— Как ужасно! Просто страшно! — закусив губы, Мери старалась сдержать улыбку. — Что же делать? Навестить моих мучителей в тюрьме? Или сходить искупаться в ручье? — Она запрыгала по веранде и Дэнни, смеясь, наблюдала за ней. — Или, может быть, запрячь двуколку и посмотреть, насколько переменился город за последние шесть месяцев?
— О, он очень изменился! Именно поэтому я и пришла. Ты не поверишь, насколько все вовлечены в войну из-за золота.
— Могу представить. Отец и Вильям только и говорят о нем. Да еще о женитьбе на тебе. — Мери перестала прыгать и посерьезнела. — Я говорила им, Дэнни! Я предупреждала, что ты не захочешь выйти за Вильяма. Но к моим словам никогда не прислушиваются.
— Ну что ж, вот теперь вместе со мной добро пожаловать в самостоятельную жизнь! — весело заявила Дэнни. — И знаешь, мне в голову пришла одна идея…
Мери захлопала в ладоши:
— О Дэнни, как я соскучилась по твоим идеям!
— Ты имеешь в виду те, за которые нам всегда доставалось?
— Именно те, ты не ошиблась. Зато сколько удовольствия, пока еще не досталось!
Джейк, расположившись за своим рабочим столом, строчил бесконечные рапорты об арестах. В тюрьме уже сидели человек тридцать. Они шумели и ругались.
Бэн вышел из тюремного отсека и под аккомпанемент криков арестованных сообщил:
— Я перевел сторонников Стормов из камеры Поттэров. Вовремя успел.
— Он пережил эту роковую ошибку?
— Да. Держал их всех на расстоянии вытянутой руки. Его спасло то, что ты проглядел у него нож, запрятанный в ботинок.
— Черт с ним!
— Да? А что бы ты делал, ткни он ножом кого-нибудь из этих парней? Прежде ты никогда не был таким рассеянным, Джейк. Что у тебя с головой?
— Тут с удовольствием отправишься в дурдом, лишь бы никого из них не видеть.
— Сдается мне, губернатор расстроился бы, узнав, что тебя здесь довели до безумия. Впрочем, может, он на это и рассчитывал?
— Он бы спокойно позволил им перестрелять друг друга. Этот город не приносит ничего, кроме неприятностей.
— Да! Понимаю и сочувствую, — вздохнул Бэн.
Подняв голову от бумаг, Джейк заметил идиотскую ухмылку помощника.
— Что это ты понимаешь? Да еще и сочувствуешь? Будто мы с тобой не одну и ту же работу выполняем.
— Ну… в последнее время ты только тем и занимаешься, что вытаскиваешь эту маленькую разбойницу из всяческих неприятностей.
— С чего ты это взял?
— Я никогда не видел тебя таким занятым. — Бэн положил костлявые ноги на край стола. — Может, пришло время выговориться? Или даже опереться на мое плечо?
— Лучше убери свои лапы с бумаг.
Бэн расхохотался, и не подумав сдвинуть ноги.
— Ты попался на крючок, мальчик мой! Она покорила тебя с первого же дня, когда ворвалась сюда и стала размахивать ружьем у тебя под носом.
— Еще раз спрашиваю: с чего ты это взял?
— Ну, прежде всего это видно по твоим глазам.
— Хорошо, помощник, сознаюсь, между нами существует определенное притяжение. Но вот насчет «попался на крючок» — в этом ты не прав. Я так же самостоятелен в своем поведении с ней, как с любой ее предшественницей.
— Брось трепаться!
Закрыв глаза, Джейк молил самого себя о терпении. Он не выносил этого тона всезнайки.
— Все женщины, с которыми ты раньше знакомился, падали к твоим ногам, — продолжал Бэн. — А эта ведет себя как ровня, несмотря на совсем юный возраст. К тому же она очень миловидная.
— Она сварливая.
— Нет, не сварливая — бедовая. А это разные вещи. Сварливая, — значит, холодная и злая, а бедовая — добрая, хотя и бойкая.
Высказывания Бэна вернули шерифа к воспоминаниям о прошедшей ночи, уже в который раз за день. Черт побери, ее тело обладает привкусом сливок, а волосы пахнут, как свежий лимон. А ее грудь! Боже, ее грудь!..
Отбросив перо, он пригладил волосы, понимая, что Бэн прав. Дэниэлла Сторм притягивает его как магнит. Он хочет ее больше, чем когда-либо хотел какую-либо женщину. Мысль о том, что он покинет этот город, так и не прижав ее обнаженное тело к своему, не почувствовав ее длинных ног, обвившихся вокруг его бедер, и не услышав, как она шепчет в истоме его имя, была для него невыносима.
— А что там с самородком? — спросил Бэн.
Джейк вздрогнул от звука его голоса, настолько он ушел в себя, в свои воспоминания и фантазии.
— А что с самородком? — переспросил он.
— Ты же слышал губернатора. Если мы не достанем золотой слиток до приезда землемера, с наших задниц шкуру снимут. Пока не определены границы участков, он никому не может принадлежать.
— Я пытался следить за Дэниэллой…
— Но тут под руку попался Вильям Поттэр?
— Пьяный болван! Напомни мне вздуть его хорошенько, как только представится возможность.
— Утром мисс Сторм навещала своих. Я заметил, что Вилли даже головы не повернул в ее сторону. Наконец-то дошло.
— Я сделал ошибку, сболтнув ей, что поместил его на время в камеру, куда до этого перевел всех троих Стормов.
— Этим и объясняется ее ошарашенный вид, когда я зашел на кухню в полдень?
— Да нет! Это оттого, что пригрозил трахнуть ее.
— И что? Трахнул бы, не появись я?
— Это зависело бы от нее, — пожал плечами Джейк.
— Тогда я рад, что вовремя появился. Малютка по неопытности может позволить тебе что угодно, а потом, с ее-то семьей, глядишь, еще и утопится.
— С ума сошел?! — возмутился Джейк. — Я ж понимаю, что ей всего семнадцать… Мне пора бы остепениться, завести семью, вот я и решил, как судьба распорядится, так и поступлю. Если да — женюсь, если нет… тогда еще подумаю.
— Ну а с самородком как?
— Послежу за ее поездками домой. А может, и так уговорю отдать.
