— Для того чтобы взять их, нужно было предъявить обвинение. Ребятки засекли хвост, припрятали где-то свои хлопушки, и когда один из наших оперов задержал их, они были пустые. Они не знали, что за ними второй хвост, но все равно не хотели рисковать и поэтому петляли как зайцы. Если бы нам удалось их арестовать по обвинению в незаконном ношении оружия, они бы у нас заговорили. А после тебя они были не в таком состоянии, чтобы говорить.
— Ладно, скажи ребятам спасибо, — проворчал я. — Просто я не люблю, когда за мной охотятся с пистолетом. В следующий раз постараюсь не портить им игру.
— Вот именно, — сказал Пэт кислым тоном.
— Что насчет Лили Карвер? — спросил я.
— Ровным счетом ничего. Есть два женских трупа, вроде бы блондинки. Одна пробыла в реке по меньшей мере три дня, другую застрелил разгневанный любовник только сегодня вечером. Они тебя интересуют?
— Не валяй дурака. — Я взглянул на свои часы. — Я тебе звякну, если что, или увидимся утром.
— Ладно. Ты сейчас где?
— В квартире человека по имени Билли Мист, и он должен появиться с минуты на минуту.
Я слышал, как он присвистнул, и положил трубку.
У меня хватило времени, чтобы запереть дверь снаружи. Кабина лифта уже ползла вверх, когда я выскочил на лестничную площадку, поднялся на один пролет и стал ждать.
Билли Мист в сопровождении какого-то амбала вышел из лифта, открыл дверь и вошел в квартиру. Разговаривать с ним не было никакой необходимости, поэтому я спустился по лестнице и вышел через парадную дверь.
Я прошагал полквартала, когда у меня в голове мелькнула какая-то неясная мыслишка. Я даже глаза скосил, чтобы успеть за нее уцепиться. Что-то маленькое. Что-то незначительное. Какая-то мелочь в квартире, которую я должен был заметить, но не заметил. Нечто такое, что взывало о внимании, но я прошел мимо. Еще с минуту я напрягал память, но так ничего и не вспомнил.
Я стоял у перехода и ждал, когда загорится зеленый свет. Мимо промчалось такси, и в тот миг, когда оно поравнялось со мной, я увидел на заднем сиденье Велду. Она была не одна. Я не мог ни остановить машину, ни догнать. Я мог только стоять и думать, пока голова не пошла кругом. Я должен был выяснить, что происходит. Поймав такси, я велел ехать на 47-ю улицу.
Дом находился в середине квартала. Ветхий дом кирпичной кладки с многочисленными шрамами, которые можно приобрести только в таком районе. Судя по кнопке звонка, Тодд жил на первом этаже. Звонить не понадобилось, потому что парадная дверь была открыта. Полутемный вестибюль был завален всяким хламом, который пришлось отодвигать ногой, чтобы добраться до двери с надписью «Тодд» в квадратной металлической рамке.
Здесь тоже не потребовалось никаких звонков. Я толкнул незапертую дверь и увидел освещенную комнату с голым полом, заляпанным блевотиной и кровью. В полоске света, падавшего через открытую дверь на пол вестибюля, тоже поблескивали пятна крови. Теперь я понимал, почему мои шаги сопровождались хлюпающими звуками.
Я бы чувствовал себя более уверенно с пистолетом в руке. Это такой компаньон, который может вести за вас переговоры, и к его голосу прислушиваются. Мне очень его не хватало, но я все-таки вошел в комнату на цыпочках, готовый к любой неожиданности.
Со мной ничего не случилось.
Но я увидел, что случилось до меня.
На столе стояли стаканы, наполовину заполненный миксер и почти пустая бутылка виски. В графине с водой плавали подтаявшие кусочки льда.
На полу валялась разбитая молочная бутылка со следами крови. Значит, Велда дала ему снотворного, и он почти вырубился, но потом его почему-то вырвало. Он бы убил ее, если бы смог, но она шарахнула его бутылкой по голове.
И тут у меня мелькнула мысль, от которой я весь похолодел. Она отправилась отсюда к Билли в полной уверенности, что Эл Аффи выбыл из игры, а он взял да очухался, и теперь Билли наверняка знает, что произошло.
Я метнулся в угол к телефону, снова набрал номер Пэта и еле дождался, пока он взял трубку.
— Слушай внимательно, Пэт, — сказал я, — и не задавай никаких вопросов. Они захватили Велду. Она поехала к Билли Мисту и попала в западню. Пошли туда патрульную машину как можно быстрее. Ты понял? Вытащи ее оттуда, что бы ни случилось, только не тяни, ради бога. Возможно, они уже начали ее обрабатывать. — Я продиктовал ему номер телефона и просил его позвонить мне, как только что-нибудь прояснится.
Когда я повесил трубку, меня бил озноб, во рту стоял противный вкус ваты. Я закрыл дверь, с надеждой подумав о том, что я сделаю с Элом, если он вернется. Потом в ожидании телефонного звонка осмотрел комнату.
В баре был целый склад крепких напитков, но, когда я захотел промочить горло и поднес бутылку ко рту, меня чуть не вырвало. Какого черта он не звонит?
Я зажег сигарету и выбросил ее после второй затяжки. Чтобы успокоить мысли и избавиться от шума в голове, я еще раз обошел комнату, и мне стало ясно, зачем Эл вообще ее держал. Она служила ему оперативной базой и вполне его устраивала. Доказательства были налицо. Похоже, здесь никогда не убирали, но грязь составляла неотъемлемую часть интерьера и вряд ли кому-нибудь мешала.
Судя по всему, Эл даже работал здесь понемножку в свободное от вечеринок время. На столе были светокопии каких-то чертежей и профсоюзные отчеты. В ящике стола лежали стянутые резинкой корешки чеков, полученных от фирмы. Этот лопух оставил тут же пару чековых книжек на предъявителя, и те полторы сотни в неделю, которые он имел от фирмы, никак не соответствовали расходным записям в книжках.
Значит, у него были побочные занятия. Скорее всего он обманывал государство. Интересно, на чье имя открыт чековый счет?
Телефон все еще не звонил. Я развернул чертежи, на которых были нанесены планировки домов. По крайней мере, на двух. Девять других представляли собой схемы корабля с таким множеством линий, что их невозможно было различить. Я бросил их обратно на стол, и в этом момент зазвонил телефон.
Я схватил трубку на середине звонка и услышал голос Пэта:
— Ты, Майк?
— Я.
— Зачем эти фокусы, малыш?
— Не тяни, Пэт, что случилось?
— Ничего, если не считать, что двое моих ребят попали в переделку. Мист был уже в постели, один. Он впустил полицейских, разрешил им осмотреть квартиру, а потом душу из них вытряс за незаконный обыск да еще позвонил куда надо. Я до сих пор не могу расхлебаться…
Не дослушав до конца, я положил трубку и тупо уставился на нее. Телефон снова зазвонил. После четырех звонков он умолк.
На улице пошел дождь. Он стучал в окна и стекал торопливыми» ручейками, прокладывая дорожки в густом слое пыли. Я вытащил из кармана пачку «Лаки страйк», закурил и долго смотрел, как дым плывет в спертом воздухе и лениво тянется к потолку.
Я думал о вещах, которые меня пугали.
Мои часы отсчитывали секунды, и каждая секунда все громче требовала, чтобы ее не теряли.
Я подошел к окну, развернул чертежи, отложил в сторону два верхних и прочитал надписи на девяти остальных. Там стояло название корабля. Он назывался «Седрик».
Теперь кое-что стало проясняться. Теперь, когда было слишком поздно.
Они пока что не станут ее убивать, подумал я. Что другое, а убивать не станут, пока у них самих не будет полной ясности. Они могут позволить себе такой риск.
Потом, когда у них будет полная ясность, они ее убьют.
