— П'ошу считать меня философом, — картавя объявил он. — Подумал и 'ешил — тео'ия п'ежде всего. Буду обобщать…
Психиатр Нилин, не вставая с кресла, возбужденно потер руки, а в глазах его вспыхнули искорки неподдельного интереса.
— Превосходно, — шепотом произнес он. — Лучше и не придумаешь!
Безликов не расслышал, что сказал психиатр, но памятуя прежнюю вражду, выразительно повернулся к нему широченной спиной.
А Батыгин растерянно молчал.
— Философом? — переспросил он наконец и, спохватившись, сказал: — Садитесь, пожалуйста.
— Да, п'ошу, — подтвердил Безликов и величественно опустился в кресло. — Так 'ешил.
— То есть, вы собираетесь заняться теорией познания? — Батыгин вспомнил о их последнем разговоре.
Безликов пренебрежительно махнул рукой.
— Это для меня слишком узко. Гово'ю же — буду обобщать. Вы, конечно, знаете, что философия спасает конк'етные науки от ползучего эмпи'изма…
— Так вы нас спасти намереваетесь? — Батыгин неожиданно развеселился.
— 'азумеется. Дам общую ми'овозз'енческую ка'тину.
— Но что вы будете обобщать?
— Все. Аст'огеологии мне мало. Масштаб не тот.
— Значит, вы можете обобщить материал любой науки? — сдерживая улыбку, спросил Батыгин.
— Да, — сказал Безликов.
— И биологии?
— Да.
— И физики?
— Конечно.
— И кибернетики? — Батыгин все еще пытался быть серьезным.
— Что за воп'ос!
— И астрономии!
— Безусловно.
— И астрогеофизики?
— П'авильно!
— Ну и шутник вы!
— Ничуть!
Психиатр Нилин не выдержал — исчез из каюты и почти тотчас вернулся со своим прибором. Безликов сидел в величественной позе, преисполненный чувства собственного достоинства, и наслаждался впечатлением, произведенным на Батыгина.
Нилин подступал к новоявленному философу робко, бочком.
— Во имя науки, — заискивающим тоном сказал он. — Ради грядущих поколений…
Увидев ненавистный аппарат, Безликов подскочил, как ужаленный.
— А-а! — вскричал он. — Я за себя не 'учаюсь! Я т'ебую, чтоб ко мне не п'иставали!
С завидной легкостью увернувшись от психиатра, Безликов выскочил из каюты.
— Какой экспонат! — всплеснул руками Нилин. — Но от меня он не уйдет! Нет, не уйдет!
Батыгин расхохотался — весело, неудержимо, и Нилин тотчас повернулся к нему.
— Я ничего, — Батыгин поперхнулся. — Я по-настоящему смеюсь…
— Конечно, конечно, — Нилин подозрительно приглядывался к начальнику экспедиции. — Я понимаю…
— Пойдемте-ка отсюда, — не выдержал Батыгин. — Посмотрим, чем народ занимается.
Астрозоолог Шатков и астроботаник Громов взялись наконец за микроскопы, и получалось у них так, что каждому для работы требовалась в обязательном порядке вся банка целиком. Воинственных биологов едва уговорили заключить короткое перемирие; устроившись за одним столиком и поставив банку посередине, они принялись за определение.
Сине-зеленые водоросли так и были признаны сине-зелеными, а прыгающие блошки оказались рачками, но отнести их к какому-нибудь земному роду Шаткову не удалось.
Анализ почв, произведенный к тому времени, дал любопытные результаты. В первом образце химики обнаружили лишь очень слабые признаки органического вещества. Есть ли там бактерии — сразу установить не удалось, и бактериологи поместили крохотную частичку образца в особую питательную среду, а банку поставили в термостат: если в образце грунта бактерии все-таки имеются, то через неделю они должны расплодиться и образовать хорошо заметную под микроскопом колонию. Во втором образце, взятом на приморской низменности, содержание органических веществ оказалось значительно выше, а под микроскопом были замечены бактерии, питавшиеся органическими остатками.
— Вот так жизнь сама себе подготавливает условия для выхода из моря на сушу: мертвые животные и растения оседают на дно, сгнивают там, образуя органические илы, а когда илы после тектонических подвижек оказываются на суше, следом за ними устремляются бактерии, и возникают первичные почвы, — говорил Батыгин. — Повторяется земная история. Впрочем, этого следовало ожидать, потому что развитие биогеносфер, несомненно, протекает однотипно. А насчет темпов развития — вот, судите сами. Принцип неравномерности помог нам правильно предсказать, что биогеносферы в пределах солнечной системы находятся на разных ступенях развития.
— Да, теперь теория превратилась в доказанную научную истину! — подтвердил Травин.
— Но как было смело там, на Земле, построить на этой теории весь грандиозный замысел! — вдруг спохватился и испугался астроботаник Громов. — Невероятно смело и рискованно!
Утром и рельефовед Свирилин и Шатков с Громовым дружно подступили к Батыгину с требованием отправить их на берег моря, чтобы они могли развернуть там исследования. Но Батыгин остался неумолим.
— Сейчас — никаких исследований ради исследований, — ответил он. — У нас две задачи. Первая — перебазировать все необходимые грузы с плато Звездолета (так его стали называть участники экспедиции) к Землеграду. Вас, Свирилин, я назначаю начальником поисковой группы. Вы сегодня же отправитесь на вездеходе к устью реки и проложите туда дорогу. По пути маркируйте трассу вехами и картируйте местность. Как только вы проложите дорогу, мы бросим всю нашу технику на перевозку грузов. Вторая наша задача — найти грузовой звездолет. Место, где он опустился, мы примерно знаем, но все-таки судьба его меня волнует. Почему-то радиосигналов он не посылает. А представьте себе, что он упал на Землю… Разве легко было бы найти его?
— Вдруг он попал в океан?
— Потонуть он не потонет, но куда его унесет течениями — бог весть!.. Вы, Шатков и Громов, можете либо остаться здесь, либо улететь в Землеград: вертолет совершит туда несколько рейсов, перебросит часть грузов, а потом полетит на поиски астроплана. Но и в том и в другом случае вам придется временно стать чернорабочими, дорогие мои астробиологи.
— Мы полетим в Землеград, — единодушно решили Громов и Шатков. — Там все-таки море и жизнь!
— Пожалуйста, а пока отправляйтесь грузить сборные домики в вертолет — их нужно в первую очередь перебросить на строительные площадки Землеграда.
В каюту заглянул Виктор.
— А ты что намерен делать?
— Я хотел бы полететь на поиски второго звездолета.
— Нет, — сказал Батыгин. — Полетят Травин и океанолог Кривцов… Ты будешь строить город. Будут еще вопросы?
— Нет.
— Иди грузить вертолет.
Батыгин нажал клавиш внутреннего телефона.
— Попросите ко мне капитана Вершинина.
