порывом, который быстро миновал.
Несмотря на мрачные мысли, Изабелла решительно достала из холодильника копченую рыбу и другие деликатесы. Только бутылка шампанского осталась нетронутой. На сытый желудок жизнь показалась гораздо веселее. Изабелла взяла мобильный и набрала номер Дилана.
Бесстрастный женский голос сообщил, что абонент не отвечает или временно недоступен, и предложил оставить свое сообщение после сигнала.
«Все ясно, — подумала она, — он не хочет со мной разговаривать. Тем более в воскресенье, да еще во второй половине дня. Наверняка эта белокурая бестия уже затащила его в постель. Ему придется очень постараться, чтобы наладить с ней отношения. Ничего, дружочек. Не на такую напал. Я в такие игры не играю».
И она, больше не раздумывая, удалила номер Дилана из записной книжки, а также присланные им эсэмэски.
Правда, промелькнула мысль, что она совершает ошибку. Может быть, все совсем не так, как она себе вообразила. Она же не чужда некоторого психологического анализа, частенько ей приходилось беседовать со своими подругами о пертурбациях их отношений с мужчинами. Состояние уязвленной женщины — странная и неоднозначная штука; самые невинные поступки кажутся бесспорными доказательствами измены. Но оправдания показались ей слишком слабыми, да и вообще было уже слишком поздно: «Номер удален», — высветилась надпись на дисплее.
Следующее утро возвестило о своем приходе ярким солнцем, осветившим бунгало, и звонком из Лондона. Из трубки раздался бодрый голос Стеллы:
— Ты сидишь, Изабелла?
— Нет, а что, надо сесть?
Стелла звонко рассмеялась:
— Меня радует твоя выдержка, дорогая.
— Хорошо, уговорила. Все, сижу. Что случилось?
— Я получила твои файлы, всю ночь над ними корпела… Дорогая, это гениально! Так вышло, что сегодня на утро у меня была назначена встреча с представителем продюсерской конторы Уиллсонов. Ну ты, конечно, знаешь, они вообще один из флагманов шоу-бизнеса на настоящий момент. Я немного подсуетилась, переслала им то, что ты набросала, ну, разумеется, оформила как полагается. — Стелла выдержала эффектную паузу, очевидно, ожидая, что Изабелла бросится пылко благодарить ее, но та молчала, еще не до конца проснувшись. — Короче говоря, они рассмотрели мое предложение в приоритетном порядке. — На этом месте Изабелле следовало бы начать восхищаться необычайной оперативностью Стеллы. Но в душе она все же восхитилась: Уиллсоны! Однако Изабелла за время общения со Стеллой успешно переняла один ее несомненный талант: держать паузу, и сейчас пользовалась этим в полной мере. — В общем, милая, они решили вложиться в проект, ставить мюзикл в этом году… — Пауза рисковала затянуться, но Изабелла по-прежнему не произнесла ни слова. — Вполне возможно, что, если спектакль будет иметь успех, в скором времени они запустят фильм. Уиллсон переслал мне проект договора, который уже лежит у меня на столе. Что скажешь?
— Я рада. — В голосе Изабеллы не слышалось энтузиазма.
— И это все? — Смех Стеллы внезапно оборвался. — Что случилось, дорогая? Отважный арабский наездник испарился в пещерах фараонов?
— У меня нет настроения говорить об этом.
— Вот и отлично, — похвалила ее Стелла. — Сегодня представитель Уиллсонов позвонит мне в агентство. Мы подробно обсудим детали. Тебе надо будет прибыть в Лондон, потом возобновишь свой отпуск на море. Я организую пресс-конференцию, на которой ты непременно должна быть. Как только я определюсь со сроками, сразу же тебе позвоню. Договорились?
— Договорились. — Изабелла хотела еще поговорить с подругой, но замолчала, вспомнив, что по понедельникам у Стеллы уйма дел. Она уже собралась положить трубку, как внезапно услышала:
— Подожди минутку. Я хотела спросить, как чувствует себя Дэвид после операции?
— Не волнуйся. Явно идет на поправку. Я была у него в субботу, а вчера так и не доехала, — сообщила Изабелла и вдруг осознала, что, погрузившись в свои проблемы, опять совсем забыла об окружающих. — Не волнуйся, я сегодня проведаю его. Передать от тебя привет, Стелла?
— Дай-ка мне лучше номер клиники, — помедлив, произнесла та.
Поднявшись в палату Дэвида, Изабелла поняла, что больной на верном пути к выздоровлению.
— Привет, моя девочка. Прекрасно выглядишь! — весело приветствовал Дэвид Изабеллу, едва завидев ее в дверях палаты. — Как жизнь?
— Скажи лучше, как твои дела? — попыталась уйти от ответа Изабелла.
— Гораздо лучше, да ты, наверное, и сама видишь. Скоро я буду дома.
— Вот здорово! — В голосе Изабеллы сквозила неподдельная радость. — Кстати, мне придется через несколько дней съездить в Лондон.
— Знаю, знаю! — Дэвид улыбнулся. — Я уже в курсе, детка. Поздравляю с успехом. Я так горжусь тобой! Я отвезу тебя в аэропорт, договорились?
— Конечно. Я так поняла, Стелла звонила тебе?
Бедный Дэвид… Как он смутился… Изабелла не поверила своим глазам, отвернулась, чтобы скрыть улыбку, и стала старательно рассматривать календарь, висевший на стене. Вот и ее старый друг туда же. Только бы он не начал пространно болтать о любви. Изабелла сейчас была не в состоянии обсуждать эту тему.
Дэвид неожиданно сказал:
— Девочка моя! Не печалься. Знаешь, что сказала мне Стелла тогда, на берегу? Жизнь продолжается. И для новой любви нужно лишь немного времени. Я потом долго размышлял над ее словами. Твоя подруга права. А я тут немного постарался для тебя. — Он многозначительно покосился на мобильный телефон, лежащий на тумбочке. — Завтра ты отправляешься на премьеру «Хатшепсут». Билет в ложу тебе доставят в отель. Обещаешь, что не будешь грустить?
— Обещаю, — улыбнулась Изабелла, чмокнула Дэвида в щеку и вышла из палаты.
На обратном пути ей не давала покоя мысль о Дилане. Через несколько дней она вернется в Лондон. Дилан уже там, в многомиллионном мегаполисе. Что, если им суждено встретиться, случайно столкнувшись на улице? Но нет, это было бы похоже на сказку. В жизни так, к сожалению, не бывает.
А если в это время он вернется назад, в Эль-Гуну? И начнет ее искать? А она будет не в бунгало, а в лондонской квартире? Позвонить ему Изабелла уже не сможет, потому что стерла номер его телефона.
Значит, остается только один шанс — ждать.
Глава 10
Следующим вечером Изабелла вошла в ложу, когда оркестр уже вовсю играл увертюру. Вслушиваясь в тему, Изабелла ждала пробуждения знакомого ощущения, когда вдруг улавливаешь из всего многообразия одну завораживающую мелодию и дальше ждешь ее повторения в ходе спектакля. Почему-то ни один мелодический ход не вызывал подобных эмоций. Изабелла ловила себя на мысли, что непривычно рассеяна, чем-то взволнована, если не сказать — обеспокоена. Складывалось впечатление, что за ней кто- то наблюдает, и от этого ощущения ей становилось не по себе. Интуиция подсказывала, нет, кричала ей, что этим вечером она приехала в театр не случайно, что должно что-то произойти, что именно — она пока понятия не имела. Но твердо верила в свои предчувствия.
Музыка не брала за душу. «Ну ни одной запоминающейся мелодии, — с некоторым раздражением подумала Изабелла. — Мне было бы стыдно, — продолжала она внутренний монолог, — выпускать на сцену подобное. Просто набор звуков. Ладно, послушаем, что будет дальше… Дэвид же предупреждал, что это не
