через плечо.
— Арчи…
Я подошла к нему и присела с той стороны, где прежде сидела Пинки. Старая лабрадорша лежала у ног хозяина, защищая его. Он хотел приподняться, но не смог. Я слезла с подлокотника и села перед ним на корточки, чтобы лучше видеть его лицо, накрыла его руку своей ладонью.
— Она… она прожила хорошую жизнь, Люси, — тихо пробормотал он. — Полноценную жизнь. Дети, внуки, сад… Комитеты… чего только в ее жизни не было. И когда она умерла, она совсем не мучилась. Все произошло… очень спокойно. Мирно. И слава богу, что сын пришел. Слава богу, что она его увидела.
— Гектор? Гектор был там?
— Лавиния ему позвонила. Он сразу же приехал. Из самого Лондона. Они побыли вместе. Наедине. — Он оторвал взгляд от камина и впервые посмотрел прямо на меня. Его водянистые карие глаза были как у страдающего ребенка, который ищет подтверждения своим словам. — Это же важно, как думаешь?
— Да. Да, очень важно, — выпалила я.
— И горя ей много выпало. Нед… Ты знаешь, он всегда был ее любимчиком…
Мне было неловко перед Лавинией и Пинки, но я все равно кивнула, потому что знала, что это правда.
— Да.
— Она так и не сумела оправиться после его смерти. Она думала, что мальчики, сыновья Неда…
— Да, я знаю, — промямлила я. Он говорил еле слышно, как бы издалека, и казалось, что в голове его царит сумятица.
— Они заполнили пустоту в ее сердце. Но она слишком многого хотела. Она не знала, что этого никогда не произойдет… не будет этого. Я бы не позволил ей, как бы она ни страдала. Ты понимаешь, Люси? — Он опять повернулся ко мне. В его широко раскрытых глазах читалась мольба. — Это было бы несправедливо. И неправильно.
Я не понимала. Не улавливала смысл его слов, но все равно кивала.
— Да, Арчи, да.
— И она так ничего и не узнала, это тоже хорошо. Она не узнала, что я бы этого не допустил. И она умерла, думая, что все бы у нее получилось. Что я бы ей разрешил.
Я в отчаянии покосилась на Лавинию, но она стояла ко мне спиной у высокого окна во всю стену. Она стояла, скрестив руки и глядя на сад, погрузившись в свое несчастье. Бормотание Арчи не достигало ее слуха, или же она просто делала вид…
— Но слава богу, что мальчики выбрались. Слава богу…
— Да, — повторила я. — Слава богу. — Я знала, что меня еще долго будут преследовать кошмары, что я буду просыпаться среди ночи в липком поту еще долгие годы, но сейчас я безжалостно задавила эти предчувствия. Сейчас важнее было думать о Бене.
— Знаете, Арчи, мальчики чувствуют себя неважно. Сыновья Неда, — добавила я на всякий случай: вдруг он не понимает, о чем речь? Он поднял голову.
— Хм-м?
— Бен и Макс. Они… ну… Бен очень расстроен и напуган из-за Роуз и страшно переживает из-за пожара. Я бы хотела отвезти их к моим родителям, чтобы они не видели всего этого. Я, конечно, вернусь, — поспешно добавила я, чтобы никто не подумал, что крысы бегут с тонущего корабля. Между прочим, я чувствовала себя здесь непрошеным гостем. Как будто я вмешивалась в их горе.
— Люси права, — сказала Лавиния, повернувшись и отойдя от окна. — Мальчикам нужна спокойная обстановка. Малыш Бен… он этого не вынесет.
Я с благодарностью взглянула на нее. Арчи закивал.
— Хороший план. Правильно, вам нечего здесь делать. Полиция уже поднималась в амбар, — тут он посмотрел на меня, — пока вы спали. Джек, видимо, дал тебе снотворное, так что мы не стали тебя будить. Они говорят, что пожар случился из-за неисправности в электропроводке. Ничего необычного, всего лишь неполадка по вине тех строителей-ковбоев, которых приглашала Роуз. Наверняка сэкономила. Она всегда стремилась экономить… — Он измученно покачал головой. — Ну да ладно. Что уж об этом теперь говорить. Это ее проект, ее детище. Ее детище… — При этих словах его подбородок задрожал, и уголок рта печально пополз вниз. По морщинистой щеке покатились слезы. Пинки подбежала к нему.
— Папочка, не плачь!
Они прижались друг к другу: Пинки опустилась перед ним на колени, судорожно всхлипывая. Арчи схватил ее руки и крепко зажмурился; его лицо перекосилось из-за рыданий. Я беспомощно смотрела на них. Лавиния тоже смотрела, скрестив руки на груди и впившись ногтями в голые руки. Потом она взглянула на меня, подошла и кивнула.
— Езжайте, — прошептала она, взяв меня за руку и проводив до двери. — Если ты будешь мне нужна, я знаю, где тебя искать.
— У тебя есть телефон моих родителей? — спросила я. — И номер мобильного?
— Да.
Мы крепко обнялись.
— Не терзайся, Лавиния, — прошептала я. — Не мучай себя.
— Хорошо, — бодро проговорила она, отстраняясь. Ее голос напоминал тон ее матери. — Всему свое время. — Она вздернула подбородок. — Всему свое время.
Я еще раз ее обняла и, взглянув на Арчи, уронившего голову на грудь, с облегчением вышла из комнаты, чтобы забрать мальчиков.
Я свернула налево и, толкнув обитую зеленым сукном дверь, побежала к коридору черного хода: хотела подняться по задней лестнице — так быстрее. Проходя мимо кухни, я услышала тихие голоса Джоан и Триши. Они стояли у раковины ко мне спиной и чистили картошку, и мне пришло в голову, что, хоть на кухне и стоит печальная атмосфера, в голос тут никто не рыдает. Никто не бьется головой о кухонный стол, жизнь продолжается, и обед надо готовить. А ведь Джоан проработала у Роуз около тридцати лет. Заслышав мои шаги, они резко замолкли, но не обернулись. Их головы трудолюбиво склонились над раковиной. Я виновато постояла у дверей. Интересно, о чем они говорили? И тут в тишине услышала голоса из соседней комнаты — комнаты, где хранилась коллекция оружия. Странно. Это был личный кабинет Арчи, где он всегда дремал один в старом кожаном кресле, окруженный корзинками, в которых спали щенки, удочками и старыми газетами. Он ревностно охранял свою личную территорию и свой арсенал. Но сейчас Арчи в гостиной! Я тихо подошла к двери и увидела Дэвида, который шагал взад-вперед у окна и как будто говорил сам с собой. Завидев меня, он резко остановился и настороженно взглянул в кожаное кресло, повернутое ко мне спинкой. Кто там сидел, я не видела.
— Люси! — Он торопливо вышел из комнаты в коридор и плотно закрыл за собой дверь. — Как ты? Как мальчики?
— Ужасно, Дэвид, — пробормотала я. — Бен расстроен, а… О боже, как же все ужасно!
Мои глаза наполнились слезами, и Дэвид обнял меня за плечи и прижал к себе. Через секунду он отодвинулся и посмотрел на меня с расстояния вытянутой руки. Его лицо осунулось и побелело от усталости. Думаю, ему тоже не удалось поспать.
— Увези их, Люси. Им здесь не место. Не сейчас.
— Я так и собираюсь, — прошептала я. — Мы едем к моим родителям. Я как раз хотела подняться наверх, забрать их и…
— Хорошо, хорошо, — прервал меня он, — только побыстрее. Отличный план. — Он настороженно осмотрел коридор, словно хотел проверить, не подслушивает ли кто. Потом понизил голос. — Послушай, Люси, когда приедешь в Лондон, позвони мне, ладно? Не сюда, а мне на мобильный. — Он достал из кармана карандаш и блокнот, нацарапал номер, вырвал лист и протянул его мне. — Сообщи, когда приедешь, хорошо?
— Ладно, — медленно выговорила я, глядя в его измученное лицо. Это мне только кажется, или все ведут себя как-то странно? Казалось, что Дэвид что-то скрывает, торопит меня, чуть ли не подталкивает тихонько к лестнице черного хода! А может, у меня от шока просто галлюцинации начались? Он двинулся было к кабинету, но потом остановился и положил руку на дверь.
— И не переживай, — мягко проговорил он. — Дети очень легко приспосабливаются. Особенно твои.
