пасту, сунул в рот… И здесь меня прорвало.
Щетка полетела в сторону, я с треском распахнул двери и проорал:
— Да кто ты такой?!!
Пес выглянул из комнаты в коридор, склонил голову набок и посмотрел на меня осуждающим взглядом.
— Остынь, — спокойно предложил он. — И умойся. Весь в зубной пасте.
Бешенство схлынуло так же стремительно, как накатилось. Я аккуратно прикрыл двери и забрался под душ. Минут пять стоял под холодными струями, пока зубы не начали выбивать дробь. Затем выключил воду, до красноты растерся полотенцем и вышел.
Игнорируя присутствие говорящего пса, оделся, прошел на кухню, открыл холодильник.
— Мне, пожалуйста, яичницу с беконом и луком, — сказал пес.
— А шампанского не надо? — окрысился я.
— Не надо, — ровным тоном ответил он. — Алкоголь не употребляю и не курю. А поесть люблю, причем человеческую пищу, а не собачью.
Я оцепенел и уставился на пса во все глаза. По виду вроде бы обычная псина, только вот языка, высунутого из пасти, я никогда у него не видел. Говорящего пса мой рассудок уже переварил и принял, но то, что я сейчас услышал, выходило за рамки реальности.
— Так ты что… инопланетянин?
Пес воззрился на меня снизу вверх, как на недоумка.
— Да что же это такое делается? — вздохнул он. — Ваша раса просто-таки зацементирована антропоцентризмом, как арматура в железобетоне. Если существо не похоже на человека, но говорит и мыслит, значит, обязательно инопланетянин. Во Вселенной, кроме иных планет, есть еще много разных мест… Хотя, не скрою, мне здесь нравится.
Ноги у меня подкосились, и я сел на табуретку. Хорошо, не промахнулся.
— Но все-таки ино… — пробормотал я.
— Это как посмотреть, — сказал он, пододвигая передними лапами плетеное кресло к столу и усаживаясь. — Если насчет души, то — пожалуй, а что касается оболочки… Тут возможно двоякое толкование.
Волосы на голове у меня зашевелились. Пес, развалясь, сидел в кресле, закинув «ногу» на «ногу», а передние лапы водрузив на подлокотники. Лапы неожиданно оказались широкими, с длинными, почти человеческими пальцами, легко охватившими подлокотники.
— Это как понимать? — спросил я, леденея. — Душа, оболочка… Из преисподней, что ли? Или из райских кущей?
Я все-таки не из Средневековья, и поверить в то, что передо мной сидит исчадие ада, не мог. Даже будь он черным, с рожками, копытцами и хвостом…
— Тьфу на тебя! — в сердцах фыркнул пес. — Прав был вчера писатель — закостенели вы тут до невозможности. Уж лучше инопланетянином считай, если тебе так легче… Между прочим, я есть хочу. А ты?
Я встал, подошел к окну, выглянул. Над городом разгорался неприлично розовый, как на детских рисунках, рассвет. Не было ни ветерка, стоял полный штиль, и дома подергивала легкая пелена розоватого в рассветных лучах тумана. От этого казалось, что на мне розовые очки, но меня не радовал мир в розовом цвете.
— Так как насчет завтрака? — повторился пес. — Мне глазунью, а не болтушку.
Тяжело вздохнув, я направился к плите.
Вот уж где пес проявил свои аристократические замашки, так это за столом, мастерски орудуя ножом и вилкой, хотя постоянно и сетовал, что тело ему предоставили неуклюжее, неприспособленное к нормальному потреблению пищи. Не очень удобно ему, понимаешь, ходить на четырех лапах, а потом проявлять за столом искусство трапезы. Питаться же с пола, без столовых приборов, ему, видите ли, унизительно. Но я уже ничему не удивлялся. Устала моя «удивлялка».
— Как мне вас называть? — спросил я.
— А так и называй — сэр, — пробурчал он, степенно пережевывая. — Можно без Лиса. Не нравятся мне намеки на то, что я рыжий.
Зубы у него были мелкие, плоские, и стало понятно, почему вчера он не грыз костей. Мутант какой-то, а не пес, хотя, скорее всего, к отряду собачьих он не имел никакого отношения, кроме внешней похожести.
— Кофе? — предложил я, входя в роль гостеприимного хозяина. Со стороны посмотреть — дурдом, да и только. Похлеще дурдома…
— С кофеином? — настороженно поинтересовался сэр пес.
— Суррогаты не держу.
— А я не потребляю наркотики, — назидательно изрек он. — Ни в каком виде.
— Тогда минеральная вода или апельсиновый сок?
— Сок.
Я смотрел, как не божье создание, развалясь в плетеном кресле, степенно «потребляет» апельсиновый сок, и меня все больше охватывала тоска. Вселенская тоска. По сравнению с позавчерашними событиями, то, что происходило сегодня, было диким кошмаром. Позавчера меня преследовали люди пусть и с паранормальными способностями, но люди. А сегодня…
И тут меня впервые осенило, и от этой мысли холодок пробежал по спине. А люди ли контактировали со мной позавчера?!
— Сбегу я из города к чертовой матери… — непроизвольно вырвалось у меня.
— Хэ-хэ… — оскалился пес мелкими зубами. — Попробуй. Разрешаю.
Глава 9
И я попробовал. Рванул из-за стола и из квартиры с такой скоростью, будто не я сбегал к чертовой матери, а наоборот — за мной очерти гнались. Все-таки не выдержали нервы, отнюдь они у меня не стальные.
Дверь хлопнула так, что посыпалась штукатурка, и я, перепрыгивая через пять ступенек, помчался подальше от трансцендентного пса. На лестнице чуть не сшиб соседку с третьего этажа, поднимавшуюся наверх, но, скользнув по перилам, благополучно миновал ее. Что она обо мне подумала, меня в данный момент не интересовало. Меня вообще ничего не интересовало, весь свет застилало страстное желание побыстрее покинуть Холмовск раз и навсегда.
Несмотря на дымку тумана, я гнал машину как сумасшедший, не обращая внимания на светофоры — благо в столь ранний час ни прохожих, ни автомобилей на улицах не было. Странно при этом, что на выезде из города стояла патрульная машина и бравый гибэдэдэшник, еще издали услышав рев отечественного мотора, замахал жезлом. По всей видимости, стражи дорожного движения решили подстраховаться на случай тумана.
Черта с два я остановился. Не снижая скорости, только вильнув, чтобы не зацепить не в меру ретивого гибэдэдэшника, вышедшего на середину шоссе, промчался мимо, глянул в зеркальце заднего вида и отметил еще одну странность. Никто за мной, включив сирену патрульной машины, гнаться не собирался. Гибэдэдэшник стоял на шоссе, широко расставив ноги, и смотрел вслед. Кажется, при этом он улыбался, но с такого расстояния разобрать выражение лица было трудно. В честь чего ему улыбаться? Неужели впереди еще один пост? Но пока передо мной стлалось пустынное шоссе, подернутое розоватым туманом, и ни встречных, ни попутных машин не наблюдалось.
Встреча с патрульным немного отрезвила меня, и я с сожалением подумал, что выбежал из квартиры в чем был. Без документов, без денег… Точнее, в карманах было около четырех тысяч рублей, но этого хватит разве что на бензин. Конечно, при моих способностях ничего не стоит раздобыть деньги — с кредитной карточкой я не расставался, — но пользоваться ею рискованно. Скорее всего, через банкоматы меня и
