Майкл Калли, сотрудник ЦРУ, обвиненный в неуважении к Конгрессу и приговоренный к четырем годам заключения в федеральной тюрьме примерно в это же время, в прошлом году. Как судебный репортер, она освещала этот процесс. И хорошо помнила свою реакцию на приговор суда. Он был продан с потрохами своими дружками из Управления. Она напрягла память и вспомнила, что в «Пост» было сообщение о самоубийстве его жены.
Глядя, как он проезжает по узкой улице, Хаузер почувствовала, что в ней взыграл ее репортерский инстинкт. Ведь его приговорили к четырем годам тюрьмы. Почему же выпустили? Сократили срок с отбытием наказания условно? Нет, федеральные власти отменили эту практику. Он должен был отсидеть по крайней мере три года. Может, стоит этим заняться? Встреча с агентом ФБР из группы расследования состоится не раньше трех. Может, есть смысл поговорить с Калли? Во всяком случае, это ничему не повредит.
Она увидела, как мотоциклист затормозил и свернул в подземный гараж в середине Элливуд-стрит. Она ускорила шаг и подошла как раз тот момент, когда он вышел из гаража и направился в глубь тупика.
— Майк Калли, — окликнула она его, всего в нескольких шагах позади.
Калли остановился и обернулся; на какой-то миг суровый, вызывающий взгляд его темно-голубых глаз заставил ее смутиться.
— Кто вы такая?
— Джули Хаузер, — ответила она, протягивая руку.
Поколебавшись, Калли пожал ее. Он еще находился под легким воздействием ящика пива «куре» и пяти бутылок «Джек Дэниэлс», которыми пытался разогнать свою тоску накануне вечером, сидя в номере мотеля.
— Что вам нужно?
— Я освещала ваш процесс в прошлом году.
— Вы репортер?
— Да. «Вашингтон пост».
— Я уже для вас не сенсация, мадам.
Хаузер не привыкла, чтобы мужчины проявляли безразличие к ее несомненным чарам, но глаза Калли смотрели сурово и жестко. Не было даже намека на желание мысленно раздеть ее. Она улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой.
— Я рада, что вы на свободе.
— В самом деле?
— Да. Я считаю, что с вами обошлись несправедливо.
— Что поделать, мы живем в несовершенном мире.
— Как вам удалось освободиться так быстро? — Едва задав этот вопрос, она поняла его неуместность; его глаза сузились, он весь насторожился.
— Я же сказал, я для вас не сенсация.
Он повернулся и пошел прочь. Она чувствовала, что ее вопрос вызвал у него раздражение, но, кроме раздражения, было и еще что-то, ибо, разговаривая с ней, он подозрительно оглядывал всю улицу.
Ее «порш» стоял в том же гараже, совсем недалеко от мотоцикла, и она подошла к нему, притворяясь, будто хочет отворить дверцу. Досчитав до десяти, вышла из гаража и направилась следом за Калли по противоположной стороне улицы.
Он остановился у небольшого магазина, помещавшегося в небольшом, безвкусно украшенном доме в викторианском стиле. Вывеска гласила, что здесь продаются подержанные учебники, на витрине красовались тенниски и всякие университетские сувениры. Она спряталась за дубом перед открытым кафе и осторожно наблюдала за ним. Дважды дернув входную дверь, он скрылся позади дома.
Хаузер отошла в сторону, в спокойный уголок кафе, откуда могла видеть фасад дома. Вынула из сумки сотовый телефон и набрала номер главного редактора «Пост».
— Я получил твою статью, — сказал Питер Дэвидсон. — Хороший материал. Продолжай в том же духе.
— Я прошу об одном одолжении.
— Если я могу помочь...
— Может, это не имеет никакого отношения к тому, чем я сейчас занимаюсь, но чутье подсказывает мне...
— Что именно? Выкладывай.
— Помните Майка Калли, сотрудника ЦРУ, которого в прошлом году посадили в тюрьму?
— Смутно. Кажется, неуважение к Конгрессу и лжесвидетельство на слушаниях в Комитете по контролю над деятельностью разведки?
— Да, верно. Так вот, я только что видела его в Шарлоттсвиле.
— Ну?
— Год назад его приговорили к четырем годам заключения. Почему он на свободе?
— Ты ничего не слышала об условном освобождении?
— Сначала я как раз об этом и подумала. Но потом вспомнила, что федеральные власти отменили его несколько лет назад. За хорошее поведение они сокращают по одному дню в неделю. Для Калли это составило бы меньше года.
— Возможно, его адвокат подал апелляцию и назначен новый суд. В таком случае его могли выпустить под залог.
— Возможно, — сказала Хаузер. — Но выполните мою просьбу. Пусть кто-нибудь, близкий к этим кругам, проверит, так ли это.
— Что ты задумала?
— Еще сама толком не знаю. Просто полагаюсь на свое чутье.
— Позвони через час, — сказал Дэвидсон и положил трубку.
Сидя за маленьким столом, Хаузер заказала себе какой-то напиток с лимоном. Она была голодна, но ей не хотелось платить за еду, которую вряд ли сможет съесть. Почти целый час она сидела, попивая свой напиток, пока не увидела, что из-за дома появился Калли и пошел в ее сторону. Переставив стул, она повернулась к нему спиной, затем буквально вывернула шею, чтобы наблюдать за ним. Калли вошел в гараж, заплатил за стоянку и сел на свой мотоцикл.
Она подождала, пока Калли вырулит из гаража, перебежала через улицу, сунула работнику гаража больше денег, чем нужно, и бросилась к своей машине.
Выведя «порш» из гаража, она увидела Калли на мотоцикле в конце Элливуд. Он выжидал возможности вклиниться в непрерывный поток транспорта, идущего по Университи-авеню. Когда наконец он свернул, она подъехала к тому же углу и, пропустив пару машин, тоже вклинилась в поток и поехала за ним.
Калли проехал всего два квартала и у светофора свернул на Регби-роуд. Миновав еще несколько кварталов с многоквартирными домами, он въехал в спокойную, обсаженную деревьями улицу, застроенную с обеих сторон небольшими односемейными домами. Калли остановил мотоцикл на подъездной дорожке, ведущей к кирпичному дому в колониальном стиле, в конце первого квартала, и Хаузер тут же припарковала «порш» на другой стороне улицы, за какой-то машиной.
Здесь Калли поступил точно так же, как и около магазина. Рванул несколько раз переднюю дверь и, убедившись, что она не подается, обогнул дом. Подождав несколько секунд, Хаузер вытащила из сумки портативный телефон.
— Что вам удалось выяснить? — спросила она у главного редактора.
— Странная история, — ответил Дэвидсон. — Никаких апелляций не было. Но кто-то нажал на какие-то кнопки.
— Какие именно?
— Те самые, которые действуют быстро и эффективно... Это меня заинтересовало, и я позвонил своему другу, работающему в управлении тюрем. Два дня назад Калли в льюисбургской тюрьме посетил какой-то человек, похожий на сотрудника ЦРУ. На следующее утро он был на свободе.
— Так быстро?
— Да, так быстро. Ему сократили срок. Я позвонил судье, вынесшему ему приговор. Его Чести Хендриксу, который, будь на то его воля, перевешал бы всех преступников. Он сказал, что пересмотрел
