-- Ты все еще думаешь, что Дейтрос был уничтожен ради сохранения пассионарности? - усмехнулся он.
-- Да, эту идею некому из меня выбить уже, - не удержалась Ивик.
-- Хорошо, а если это не так? А если Дейтрос все-таки действительно был уничтожен дарайцами? Это-то хоть ты допускаешь?
-- Допускаю.
-- И что - ложечки нашлись, а осадок остался?
-- Зачем дарайцы преследуют нас? Почему мы не попытаемся просто жить с ними в мире? Я не верю, что только они виноваты в этой войне... В конфликте всегда виновны обе стороны.
-- Это верно, - согласился Керш, - всегда можно не конфликтовать. Согласиться. Пойти на уступки. Вопрос в том, что ты готова отдать и с чем согласиться. А что - не готова... Ведь было много народов, которые отдали и согласились. И они сохранили жизнь, физическое существование. Лей-Вей, например - часть народа дарайцы, конечно, уничтожили, но ведь только часть. В истории Тримы тоже много примеров.
-- Вы, как всегда, все говорите правильно и логично... но я уже не знаю, что мне защищать. Просто не знаю. Дейтрос - так ведь я уже давно не в патруле... На Триме я защищаю только идеи, которые держат и скрепляют Дейтрос таким, какой он есть. Но Керш... я много лет это делала. Посмотрите, во что превратилось мое тело. Моя душа. Посмотрите, что я оставила ради этого. А скажите - что я получаю взамен. Убогое материальное обеспечение моей жизни? И все? Я понимаю, это эгоизм, эгоцентризм, надо жить ради общества, надо чувствовать себя частью... но вы знаете, кажется, мне уже это надоело. То, что вы жили так - не оправдание. То, что многие вообще отдали жизнь, отдали больше, чем я - тоже не оправдание...
-- Девочка, - беспомощно сказал Керш, - ты пойми...
-- Что я должна понять? Впервые, первый раз в жизни я увидела что-то для себя... ведь этого не было, вы поймите, хесс! Никогда не было. Я вышла замуж, потому что так надо, стыдно не выйти. Я родила детей, потому что стыдно не рожать. Да, я любила и детей, и мужа, это нормальные человеческие инстинкты, но ведь я ж и там всегда больше отдавала, чем получала. И вот первый раз... понимаете - первый! Есть тот, кто любит меня. Именно меня, просто потому, что я есть, и я вот такая. Не потому, что я жена, и что положено иметь жену - а потому что я есть. У меня могло быть тепло. Счастье. Я же думала, что счастья вообще не бывает, а оно - есть. И сразу же - я вынуждена отказаться... иначе не может быть. Я не могу так! Хорошо, я бросила его... Но зачем жить дальше? Зачем все остальное?
-- Ты ведь сама его бросила. Это было твое решение. Могла не бросать.
-- Не могла, и вы это отлично понимаете.
-- Почему? Даже твои трансляторы тебя бы не поняли. Мало ли что в жизни бывает... потихонечку, незаметненько любила бы... чтобы никто не узнал. Урывала бы свою дольку счастья.
-- У меня не получится незаметненько. У нас не получится.
-- Тогда бросила бы семью...
-- Нет, потому что это бесчестно и подло, и я не могу после этого любить Кельма. Вы поймите же, Керш! Почему, если гэйна заставляют предать Дейтрос и работать на доршей - он теряет огонь? Ведь все теряют, бесповоротно. Да потому, что надо сломать что-то в душе, чтобы предать. Надо стать бесчестным и подлым. И не будет огня. Будет цинизм и равнодушие. И вот так же и любви к Кельму не будет больше. Вы что, не понимаете этого?
-- Может быть, надо пересмотреть жизненные ценности? Ведь живут люди иначе - и даже творят при этом. На Триме...
-- Можно и пересмотреть. Но вы же сами сказали - смотря с чем согласиться и что отдать... есть народы и есть люди, которые согласились и отдали... и они живут.
-- А что? - спросил Керш, - что у тебя есть такого, что ты не готова отдать?
Ивик молчала.
--
