Не хочется в Медиану. Жуть, как не хочется.
Медиана - это свобода. Там можно сделать все, что угодно. Дворцы, сады, фейерверки, храмы...
Только зачем? Никто не увидит этого. Да и просто не хочется.
Сейчас, когда можно играть сколько угодно - совсем не тянет. Вместо этого хочется всякой ерунды...
Все-таки Дана правильно сделала. Вполне можно, особенно женщине, устроиться так, чтобы не ходить в Медиану и не воевать. Ну перестала она творить. Ну и что? Девять десятых людей не творят вообще никогда. У них с детства нет к этому способностей - потому и в гэйны немногих отбирают. А у кого-то способности исчезают позже, как, например, у всех дарайских подростков. Не может смысл жизни заключаться в творчестве. Иначе все были бы творцами.
Дана живет себе потихоньку, всегда рядом с семьей. Счастливой она, правда, не выглядит, так ведь человек всегда чем-нибудь недоволен.
Господи, что это я? - испугалась Ивик. Уже готова вернуться и жить просто рядом с Марком и детьми. Лишь бы только их видеть...
Или наоборот, жить в Питере, работать...
Только чтобы люди рядом. Свои, дейтрины. Да пусть и чужие. Давай уж скажем честно - без людей как-то не получается. Звучит все очень красиво - вселенная, вечное странствие... без цели и смысла. Просто посмотреть, как турист. Да не пошло бы оно все подальше? Вся эта вселенная?
Она вся не стоит Миариного носика...
Через час Ивик неторопливо шла по Медиане.
Она не хотела лететь. Торопиться некуда. Шла по келлогу в направлении Тримы.
Кстати, если возвращаться, придется придумывать легенду. Начальство потребует отчета, а может, и Верс привлекут... Ивик ощутила тяжелую тоску на сердце.
Нет, вечного свободного странника из нее явно не выйдет. Но и возвращаться-то - как? Куда? Опять к этой же самой работе... ради высшей цели с прищуром глядя в прицел... хладнокровно ломая и судьбу, и жизнь людям. Ради какой цели? Зачем?
Нельзя быть гэйном, если нет веры. Нельзя. Если ты вообще не веришь в то, что делаешь. Многие гэйны, конечно, никогда об этом и не думают. Им скормили идеологию сверху, они съели. Могли бы, наверное, во что-то другое верить.
А Ивик не может. Творить невозможно будет. А если завтра потребуется напряжение всех сил - то как?
Есть люди с силой воли, уверенные в себе. Им даже думать не надо, зачем жить и как. Они просто действуют. Кельм, например, такой. Ашен. Скеро по-своему тоже такая. Для них действие само по себе ценно. Доказывать свое право на существование, играть и выигрывать, бороться и побеждать.
А я? - думала Ивик. Ничего этого я не могу. Я ничтожество от рождения. Все, что я могу и хочу - это любить. И чтобы меня любили. А все остальное... только если я люблю и верю.
А во что верить - если все уже кажется бессмысленным?
Если Дейтрос, например, действительно уничтожили сознательно...
Хорошо, пусть это даже не так, логически не так. Но если такая мысль вообще могла зародиться и показаться правдоподобной, то что, мы - чудовища? Что такое наш мир?
Ивик всегда было проще всего представить ситуацию, взглянув на нее чьими-то глазами. А Рейту и Кларена она хорошо изучила. Они уже были - ее герои. Ее персонажи.
Могли они не знать, что делают? Нет, они понимали, что уничтожают Дейтрос. Направленный взрыв. Ивик представляла примерное устройство темпорального винта. Громоздкая башня, пульт управления с мониторами и кнопками. Внутри - атомный заряд, плутоний. В сердцевине - собственно, бомба, бактериологическая, начиненная стопроцентно летальными вирусами. Можно попытаться разрезать ракету, разрушить, и конечно, они попытались это сделать, но на нее была поставлена и виртуальная
