подтягивать ремни разгрузок, перешнуровывать обувь.
– Дрюня, возьми с собой Креста и сходите к раненым. Ободрите добрым словом и посмотрите, что с ранами. Возьми на всякий случай пяток ИПП из НЗ. Медикаменты есть у капитана, я оставил ему с запасом. Вперед! Да, у кого из вас есть рабочая рация?
Разведчики переглянулись и дружно отрицательно замотали головами.
– Хреново! – подытожил Седой. – Значит, связь через посыльных! Кефир, ты отдохнул? – Седой участливо взглянул на разведчика, которому сегодня досталось больше всех. Только на кряж он успел слазить четырежды; а потом спуск к лагерю и бой с «духами»…
Кефир лежал, вытянув свое длинное тело прямо в луже, уже не обращая на это внимания. Услышав вопрос командира, он только кивнул головой, не открывая глаз. Стало ясно, что он вымотан до предела. Но выбора не было…
– Вставай, братишка, и лезь на свое место. Нельзя оставлять лес без присмотра. «Духи» могут явиться за своими мертвыми…
Кефир вскочил, как разжатая пружина, и встряхнулся, сгоняя воду с «комбы».
– Качка бы сменить на утесе, – раздирая рот в зевке, сказал он, кивнув головой в сторону утеса. – Пацан с темна там сидит…
– А что, у нас есть еще один снайпер? – Седой поднялся на ноги, силясь рассмотреть Юрца на скале, но снайпер замаскировался в камнях на совесть. – Придется ему еще посидеть в одиночестве…
– Ну, я пошел, – сказал Кефир и, подпрыгнув, ухватился за страховочный трос. Через минуту его гибкое тело исчезло в разломах на верхушке гребня.
Потянулись томительные часы ожидания. Седой выбрал место на солнышке и, подставив лицо его ласкающим лучам, прикрыл глаза, мгновенно провалившись в беспокойный, урывками, сон…
Глава 35
Через час возвратились разведчики от раненых. С ними вместе пришел и капитан Мухин. Он молча сел рядом с Седым и, не спрашивая разрешения, закурил. Седой, почуяв сигаретный дым, приоткрыл один глаз и взглянул на капитана.
– Тебе чего, капитан? – спросил он сквозь плотно стиснутые зубы: боль беспощадно терзала его.
– Хотелось бы просветиться по поводу наших дальнейших перспектив, – ответил капитан, глубоко затягиваясь сигаретным дымом. – Раненые задают мне вопросы, я что-то должен отвечать им.
– А перспективы, капитан, могут проясниться только после возвращения разведгруппы, ушедшей на хребет, не раньше. И какими они будут – радужными или весьма печальными, – ведомо лишь Господу нашему…
– Вот как! Значит, вы целиком и полностью полагаетесь на Господа? А между тем раненым нужна срочная эвакуация. Двое уже совсем плохи – температура под сорок. Остальные держатся из последних сил.
– Капитан, ты пришел меня разжалобить? – Седой резко поднялся, отчего из глаз у него посыпались искры. Он скривился от боли и нахлынувшей слабости. – Ну, разжалобил… Дальше что?
– Нужно же что-то предпринимать, а не дремать здесь на солнышке! – Голос капитана сорвался на крик.
– Ты все сказал? – Голос Седого был слаб и тих.
– Я имею право знать, что делается для нашего спасения! Я должен что-то сказать раненым!
– Уймись, капитан, – резко ответил Седой. – Ты все узнаешь в свое время. А сейчас отправляйся к раненым.
– Я шагу отсюда не ступлю, пока вы мне не доложите реальную картину происходящего!
– А я не обязан тебе ничего докладывать, капитан. Дай мне отдохнуть, пожалуйста…
Седой осторожно, чтоб не делать резких движений головой, опустился на камни. И закрыл глаза. В голове у него стучало и гремело, болью натягивало каждый нерв.
Капитан вскочил на ноги и в ярости склонился над телом Седого, явно намереваясь силой поднять его с земли. И тут же рядом с ним возникла квадратная фигура Креста. Он спокойно отстранил капитана и тоном, не допускающим возражений, сказал:
– Капитан, вы получили приказ отправиться к раненым. Выполняйте его, пожалуйста. В случае отказа от выполнения приказа в боевой обстановке, лично я, старший сержант Крестьянинов, обязан буду действовать строго по уставу. Вам ясно?
Капитан, глядя побелевшими от ярости глазами прямо в глаза Креста, отчеканил:
– Обо всем, что здесь сейчас произошло, будет доложено по команде. Я уверен, что все вы понесете жестокое наказание.
– А что, наказание для нас может быть еще более жестоким, чем то, что мы переносим сейчас? – Седой через силу ухмыльнулся. – Кого ты решил испугать наказанием, капитан? Ты зол, раздражен, тебя терзает неизвестность… Только что совсем рядом с твоим убежищем шел бой, и ты напуган… Потому что впервые пережил ужас наземного боя, а не того, который ты ранее созерцал с высоты птичьего полета… Все по- человечески понятно. Но это не повод переносить свое раздражение на людей, которые не щадят своих жизней для твоего же спасения, капитан… А теперь выполни, пожалуйста, приказ: оставь меня в покое! И держи себя в руках.
– Да, я понимаю, что вы что-то пытаетесь предпринять для нашего спасения… – Капитан несколько сбавил пыл. – Но нужно же форсировать события! Время сейчас работает против раненых, сокращая их жизнь!
– Иди, капитан. – Седой устало махнул рукой. – Мы и так делаем все, что можем. Поверь мне… Иди с богом!
– Так что мне сказать раненым?
– Вот то и скажи, что я тебе сказал. Ничего другого я сообщить не могу, а раздавать пустые обещания не умею.
– То есть вы целиком и полностью положились на обстоятельства?
– Считай как хочешь. Твое дело – присматривать за ранеными, а с остальными вопросами я как-нибудь сам разберусь…
В этот момент радист встрепенулся и прижал к уху наушник.
Глава 36
– Командир, штаб! – сказал Мирошниченко, протягивая наушник Седому.
Седой несколько минут слушал эфир, потом нажал тангенту передачи и начал доклад:
– Разведка еще не возвратилась, поэтому конкретными данными по площадке не располагаю. «Вертушки» я не видел и не слышал. Где они совершали облет, понятия не имею. Точно так же, не зная, в каком квадрате они летали, не могу сориентироваться, где они видели банду и в каком направлении она следует. Вы мне загадали кучу ребусов, только и всего… Где «вертушки»? Я не вижу и не слышу их! – Седой уже кричал, не пытаясь обуздать свой горячий нрав. – Дайте мне их позывной, я буду сам наводить их на нас.
Несколько минут он вновь внимательно слушал эфир, кривясь от боли. Кровь тоненькой струйкой начала сочиться из-под повязки.
– Ладно, я понял. Конец связи. – Седой передал гарнитуру связи радисту. – Санек, вызывай Воздух. Узнай точно, где они летают и где видели банду.
Радист занялся своей работой, а Седой откинулся на камни, прогретые солнцем. Капитан, переминаясь с ноги на ногу, виновато произнес:
– Такое бывает, командир. Если экипаж неопытный и не имеет привязок на местности, очень сложно ориентироваться в полете над большими лесными массивами. Внизу ведь все кажется одинаковым, когда смотришь с высоты, да еще и в движении…
– Во-о, как ты, оказывается, все понимаешь! Понятливый ты наш! – воскликнул Седой. – А от меня ты требуешь немедленных, быстрых и эффективных действий! А я плутаю в потемках, понимаешь теперь? Я не знаю, где противник, какими силами нас преследует – а то, что нас преследуют, это как пить дать! Ибо не могут «духи» позволить в течение пяти суток разгуливать по своим тылам какой-то мелкой разведгруппе, которая часто и больно кусает хозяев здешних лесов. Понял теперь? И я не знаю, куда нам сейчас идти, пока мои разведчики не нашли приемлемую для посадки «вертушек» площадку! Не знаю! И не скрываю
