– Не винишь меня? А в чем я виновата? В том, что живу так, как считаю нужным? – возмутилась она. – Ты, кажется, забываешь, что я уже не маленькая девочка. Если ты хотел меня воспитывать, нужно было делать это в свое время, – зло сказала она, и глаза ее наполнились слезами. – А теперь слишком поздно. Твоя маленькая девочка выросла – без тебя.
И в состоянии сама принимать решения.
Она покачала головой, встала и пошла к двери.
– Ким, – начал отец.
– Слишком поздно, папа, – сказала девушка, стерев ладонью слезы. – Я уже давно взрослая. Ты упустил свой шанс быть отцом.
В течение дня телефон звонил несколько раз, но Ким не снимала трубку. Ей было все равно, кто звонит, говорить не хотелось. Спор с отцом настолько выбил ее из колеи, что она даже не могла есть. Первой ее мыслью было сесть на самолет и улететь. Убежать во Флориду от всех проблем. Она испытывала растерянность и злость. Отец обращался с ней как с запутавшимся ребенком, который нуждается в строгом родительском руководстве для возвращения на путь истинный.
Ким вспомнила, какие обвинения он бросал в адрес Тони.
Наверное, она отвечала слишком резко. Конечно, Тони не использует ее, но, с другой стороны, они так недавно знакомы.
Ким тут же отбросила сомнения и решила довериться своим чувствам. Если Тони не тот человек, за которого она его принимает, она узнает это не с чужих слов, а сама.
И кроме того, дело было не только в том, подходит ли ей Тони. В этом она и сама не была уверена. Но ее обидело, что отец считал возможным запрещать ей что-либо.
Она вздохнула, и неожиданно на нее накатило неприятное ощущение вины. Она вела себя как эгоистичный и капризный ребенок. Отец болен и к тому же забыл, что его дочь уже выросла. Ким догадывалась, что какая-то часть его души все еще верила в то, что она осталась маленькой девочкой. Он просто хотел уберечь ее, как много лет назад, когда запретил встречаться с парнем на три года старше ее. Она должна радоваться, что отец проявил наконец родительские чувства. Возможно, ему было нелегко решиться на этот разговор, зная, что он может спровоцировать ссору. В любом случае она была ему небезразлична, даже если он говорил ей неприятные вещи.
Отец еще не привык к переменам… ему требуется на это больше времени, продолжала анализировать ситуацию Ким. И им обоим нужно понять, что будет непросто снова войти в жизнь друг друга. Но это окажется еще сложнее, если она будет продолжать встречаться с Тони.
Гарольд Риссон не мог знать, что именно благодаря помощи Тони дочь стала лучше понимать его. До знакомства с Тони она не представляла, что отец живет в состоянии постоянного стресса.
Тони помог ей увидеть его не холодным, отгородившимся от всех человеком, а человеком, который был виноват только в том, что старался как можно лучше делать свою трудную, требующую большого душевного напряжения работу.
Телефон зазвонил снова. Ким знала, что это не Тони – у него было дежурство в операционном блоке. Поэтому она решила, что это может быть только отец. К этому времени она уже достаточно остыла, чтобы принять его извинения.
Но это был не отец. И не Тони. Звонил доктор Гаркави, чтобы сообщить, что у отца случился новый приступ.
Ким снова сидела в комнате ожидания реанимационного отделения. Было почти десять часов, и она ничего не пила и не ела с тех пор, как ей позвонил доктор Гаркави. Она могла думать только об одном – что отец может умереть. И произойдет это отчасти и по ее вине. Зачем она огорчила его, связавшись с Тони?
Она пожертвовала своей семьей ради отношений, которые могут оказаться не больше чем… случайной связью.
– Ким.
Она подняла глаза.
Перед ней стоял Тони, вид у него был очень расстроенный.
– Мне только что сказали.
Она кивнула.
– Иногда это бывает. Я говорил с доктором Гаркави; он сказал, что состояние уже стабилизировалось. Приступ был не очень серьезным. Организм положительно отзывается на лекарства; так что, я думаю, он скоро поправится.
– Тони, – ровным голосом сказала Ким, – нам нужно поговорить.
Тони слегка напрягся:
– Звучит как-то слишком серьезно.
– Мне было очень хорошо с тобой, по-настоящему хорошо. И я очень ценю все, что ты сделал для моего отца…
– О чем ты говоришь? – тихо спросил Тони; в его усталых, покрасневших глазах мелькнуло удивление.
Ким сделала глубокий вдох и проговорила:
– Я думаю, нам нужно пересмотреть наши отношения.
Ну, ты понимаешь. Будем просто друзьями.
Тони смотрел на нее, и до него постепенно доходил смысл ее слов.
