- Да, - без колебаний ответил Эльгеро, - это часть плана. Мы передаем сразу и безвозмездно медицинские технологии, психологические, а также все остальное, что у нас развито лучше, чем на Триме - электронику, мирные медианные технологии. Хотя все они условно мирные... Медианное и обычное оружие... впрочем, наше обычное оружие триманцев не заинтересует, у них оно не хуже. Но медианное оружие и техника будут также передаваться любому правительству, которое подпишет договор о дружбе и сотрудничестве. Бесплатно. Если кто-то сомневается в разумности таких мер, я напоминаю, что основная цель существования Дейтроса была и есть - защита Тримы. Трима для нас по-прежнему первична. Если триманцы решат обратить оружие против нас... впрочем, вряд ли это произойдет в глобальных масштабах. В любом случае, в отличие от дарайцев, мы преследуем не только свои собственные интересы - нашим интересом, нашей главной целью всегда была свобода Тримы, ее безопасность и способность принимать автономные решения.
Он обвел взглядом ряды гэйнов - разного возраста и пола, подтянутых, сидящих легко и прямо, с напряженными, заинтересованными горящими взглядами.
- Товарищи, если вопросов больше нет, все свободны, через пятнадцать минут начнутся раздельные совещания по частным проблемам.
В комнату медленно, очень медленно вполз рассвет. Ивик почти уже не замечала этого, она старалась не думать о времени. Вангал рядом с ней сменился в четвертый раз. Теперь, если посмотреть в окно, она могла бы увидеть небо - погода прояснилась, и небо было нежно-синее, с лиловыми и розовыми прожилками облаков. Но Ивик не видела неба. Она вообще плохо видела, все плыло перед глазами. То, что она ощущала, уже нельзя было назвать болью - это уже была не боль, а что-то не имеющее названия, выводящее за пределы допустимого, воспринимаемого сознанием... общая несовместимость этого положения с жизнью. Полубред. Но Ивик продолжала жить...
Временами сознание прояснялось, и она вспоминала об атрайде. Это ожидает ее после всего. Но атрайд больше не пугал. Для того, чтобы везти туда, ее отвяжут от стены - это главное. Правда, стал дико пугать сам процесс смены положения. Ивик казалось, это будет невероятно больно. И так невозможно - и если отцепят наручники и позволят упасть - будет еще хуже... Очень хотелось пить, пересох рот, пересохло все горло, и больно было дышать. Кто-то вошел в комнату, остановился перед ней. Мужчина, подумала она. Вчерашний. Ламет.
- Ну как, - спросил он, - ты все еще не знаешь, откуда у тебя сканер? Кто тебе дал его?
Ивик качнула головой, отчего острая боль пронзила плечи, и вместо того, чтобы четко ответить 'нет', она вскрикнула.
- Воистину, глупость неизлечима, - пробормотал ламет, - я хотел всего лишь облегчить твое положение. Ну не хочешь - не надо. Атрайд я уже поставил в известность. Они ждут.
Ивик застонала снова, почти не понимая, о чем речь.
Он сидел за столом и что-то писал. Ивик стало как-то совсем невыносимо, она снова начала громко стонать, ламет прикрикнул на нее, сделал знак вангалу, и тот несколько раз ударил Ивик дубинкой, один из ударов пришелся по вчерашнему синяку, из глаз посыпались искры, Ивик закричала. Тогда вангал по приказу контрразведчика стянул ей рот липкой лентой.
Ивик с шумом, тяжело дышала через нос и глухо постанывала. Она вся была залита ледяным потом, вся мокрая, пестрая футболка прилипла к телу, и штаны у нее тоже были мокрые насквозь, и под ногами лужа, она и не заметила, как потекло; наверное, от нее страшно воняло.
Потом снова открылась дверь, Ивик смутно увидела легкую, стройную фигуру, светлые волосы, форму УВР. Какая-то женщина-служащая.
- Дирль, вы вынудили меня зайти к вам лично!
- Простите, фелли Лави, но ведь вы могли меня вызвать...
- Дирль, эта ваша статистика по тивелам - извините, что я должна подавать наверх? Извольте сделать как положено. Проследите. А это еще что такое?
Простучали легкие шаги. Женщина подошла к Ивик. Заглянула ей в лицо.
Ивик потребовалась вся выдержка, чтобы не вздрогнуть и не показать узнавания.
Круглыми, ничего не выражающими серыми глазами на нее смотрело не то, что близко знакомое - родное, может, одно из самых родных за всю жизнь, лицо Жени. Женечки, Шени иль Клер, светловолосой триманки, любимой подруги, почти младшей сестры, уже так давно работающей в Дарайе...
Женя отвернулась от Ивик. Сказала металлическим голосом.
