людьми, неплохо устроены (хотя -- кто в Дейтросе устроен, собственно,
И все же Ивик мучила совесть. Или что-то другое, маскирующееся под совесть.
Марк сидел рядом, рассказывал ей домашние и рабочие новости. Хорошо бы летом поставить навес, как у иль Рена. С брезентом обещали помочь на работе. Кошка, кажется, опять беременна. Объект не успеваем сдать к сроку, не знаю, что и делать. Бригадир иль Верой -- сволочь, опять перехватил завезенные плинтуса...
Все было как раньше. Только раньше он каждым словом сообщал 'я люблю тебя', а сейчас просто так говорил.
С этим можно жить. Ну и что? Большинство так и живет, и это нормально. Мы родные друг другу люди, успокаивала себя Ивик. Смотрела на мягкий профиль мужа, приплюснутый нос, пухлые губы. Родной, близкий... неужели лучше было бы, если бы его не было совсем? Ужас!
Она любит Марка. Она привязана к нему. Вот только жаль, что он приходит так редко.
-- Может, в среду заскочишь? - спрашивала она с деланным равнодушием.
Главное -- не давить. Не требовать. Марк тяжело вздыхал.
-- В среду у нас... и вообще знаешь, сейчас с этим объектом так сложно. А до тебя ехать полтора часа...
-- Пройди через Медиану, может, ближе получится...
-- Да вряд ли! Где врата будут -- неизвестно. И дорогу искать сложно. И возиться еще, пароль получать... какой смысл?
Ивик соглашалась. Да, Медиана -- это риск. Гэйны иногда предпочитают Медиану обычному транспорту. Но ведь Марк не гэйн. Он вообще не сможет себя защитить, если что. Любому дейтрину с детства внушили, что Медиана -- опасна, поэтому в нее не суются просто так. Кроме того, надо получить пароль-пропуск, это тоже требует времени. И главное - сложности ориентирования в Медиане. Гэйнов-то этому учат.
Марк уходил. Ивик понимала, что дело не в дальней дороге, и не в объекте. Что раньше Марк приходил бы к ней каждый день. Взял бы отпуск. Поселился бы в больнице. А теперь вот -- уже и не надо.
А ведь ей тяжело (внутри нарастала обида). Медсестер не хватает. Соседке и самой плохо, не будешь ее дергать. Пить хочется, лежишь часами, пока кого-нибудь дождешься. Ворочаться худо-бедно, через боль, стиснув зубы, сама научилась. Лежать неудобно, надо поправить подушку -- опять ждешь. А уж когда хочется в туалет... это вообще отдельная песня.
Не говоря уже, что скучно, тяжело, думаешь только о болячках, о том, что вот Шин погиб, Мерка погибла, что вся сеть полностью завалена. И что будет с ее работой на Триме? Все плохо. Подумать бы о чем-то другом, отвлечься, поговорить -- но не с кем.
Но лучше не думать об этом. Он же не обязан, правда? И не может все время сидеть с ней. У него работа. И... (скрипя зубами думала Ивик) у него
В общем, ладно. Пусть у него будет своя жизнь.
Н видеть хорошее. Позитив. У нее есть муж. Свой, родной, любимый. Она-то его все равно любит. Да и он все-таки... наверное как-то любит. В общем, свой. Это -- позитивно. У нее семья. Не надо требовать сверхъестественного. Неземной любви, какого-то особого внимания. Как у всех -- так и у нее. В чем-то она виновата, в чем-то он виноват. Проехали. Живем дальше.
Ивик мало навещали. Относительно мало, не каждый день. Лейту, как и остальных раненых, в день по два, по три раза.
Это объяснялось просто. Ивик ведь не обычная патрульная гэйна. Что такое патрульная часть? Это маленький военный городок. Подразделение -- спаянная дружная шеха, почти семья, полсотни родных душ рядом. Не говоря о собственной семье. Воюют там же, где живут. Кто-то ранен -- вся шеха идет навещать. Ивик же на Триме работала в одиночку. С другими агентами знакомство шапочное. Да и нет у них времени навещать ее -- они же на Триме остались, далеко.
И
