— Ты думаешь, дело в кофеварках? — произнес он с сомнением. Помолчав секунду, Букин оживился. — Нет, понятное дело, материал — просто блеск! Прямо в десятку! Это вы с Главным классно придумали, прямо как та трансляция по Герберту Уэллсу…
— Чего?
— Ну не помнишь, что ли? В тридцатых годах в Америке сделали радиопостановку по «Войне миров» Герберта Уэллса. Получилось как репортаж с места события. И народ клюнул! Люди подумали, что марсиане и вправду высаживаются на побережье. Паника поднялась, самоубийства даже были…
— Так то американцы… — вздохнул Обиходов. — Наши бы не поверили.
— Не скажи… — возразил Букин. — Эх, повезло тебе… Я два года уже тут корплю. Столько всего перелопатил… и не выстрелило. Нигде не выстрелило! Даже про подземный город в Раменках… Это же чисто моя разработка была. Главный не дал развернуться.
— Выстрелит еще… — успокоил коллегу Обиходов.
— Ты думаешь?
— Конечно, — равнодушно произнес Обиходов.
Букин, успокоенный, отъехал на свое место.
Обиходов продолжил было печатать, но рабочее настроение пропало. Вспомнились эти дурацкие письма. За две недели после выхода первого материала о «небесной милиции» он получил их больше двух тысяч штук. Читать прекратил примерно после пятидесятого. Везде было почти одно и то же. Людям сняться милиционеры самых разных чинов и званий и во сне учат их уму-разуму. Одного охранника из Южного Бутова какой-то подсознательный старший лейтенант заставил вернуть престарелой родственнице облигации выигрышного займа, которые тот, пользуясь неграмотностью старушки, собирался замылить. Сержант с нагрудным жетоном автоинспектора целый месяц снился работнику заправочной станции и так застыдил его за недоливы, что бедняга вынужден был уволиться. Теперь он работает кассиром в пункте обмена валюты и с ужасом ждет, кто приснится ему на этот раз. Одной школьнице усатый гражданин в штатском, похожий на Никиту Михалкова, пообещал каждую ночь признаваться в любви, если только она бросит баловаться таблетками… Несмотря на различия в деталях, все эти истории были удручающе похожи друг на друга. Прежде Обиходов был лучшего мнения о способностях населения к творчеству. Читатели же «Мира сенсаций», уцепившись за выигрышную тему, упорно не желали напрягать фантазию и придумывать что-нибудь новое.
Зазвонил телефон. Обиходов снял трубку.
— Жорж, тебя спрашивает какой-то Дудкин, — пропела Татьяна.
Обиходов попытался было что-то возразить, но секретарша опередила его: — Я сказала, что ты на месте. Он уже в сотый раз звонит. Не отвертишься.
— Давай, — вздохнул Обиходов.
— Алло! — прорвался на линию незнакомый раздраженный голос. — Алло! С кем я разговариваю?
— Обиходов слушает.
— Ах, Обиходов! Наконец-то я вас застал! Моя фамилия — Дудкин, Дудкин Теодор Леопольдович. А вы, Георгий… как по отчеству?
— Валерьевич. Но лучше просто, Георгий. Так короче.
— Короче?! — взвизгнул Дудкин. — Короче не получится! Я к вам две недели пытаюсь пробиться!
— Какое у вас дело ко мне, Теодор Леонидович? — холодно поинтересовался Обиходов.
— Леопольдович! Я — Теодор Леопольдович. Попрошу запомнить раз и навсегда!
— Тем не менее, какое у вас ко мне дело? — Обиходов давно уже привык к подобным разговорам и на все реагировал спокойно, как участковый терапевт.
— Во-первых, — начал Дудкин, — я хотел бы знать, на каком основании вы так беспардонно извратили факты, изложенные в моем письме. Что за пошлый водевиль у вас получился?! Я требую немедленного опровержения!
— Минуточку, — возразил Обиходов. — В условиях конкурса было сказано, редакция оставляет за собой право творчески перерабатывать письма…
— Творчески?! — голос Дудкина заклокотал от возмущения. — Вы называете это творчески?! У Барзеева с Еленой не было никакого романа! Если вы творческий человек, то должны понимать, они же разные люди! Между ними в принципе не может быть никаких романов. И потом откуда взялось это изнасилование? Что за чушь? Кто вам про это сказал?
— Никто не сказал, — ответил Обиходов. — Мы сами так решили. На большом редакционном совете. Изнасилование должно придать истории дополнительную пикантность.
— А вы знаете, что Елена уже год, как замужем за Варфоломеевым!?
— Каким еще Варфоломеевым?
— То есть как каким?! Варфоломеев — бывший напарник Рыкова. Вы вообще читали мое письмо? Читали?
— Читал.
— Вы поймите меня правильно, я к этой Елене никаких личных симпатий не испытываю. Но как на все это посмотрит Варфоломеев? Это клевета, дорогой мой.
— Послушайте…
— Нет, это вы послушайте! Елена и Варфоломеев в настоящее время собираются вместе расследовать еще одно дело, о серийном убийце почтальонов. Я как раз собирался вам об этом писать, а вы все испортили своей самодеятельностью. Короче, Обиходов, я требую опровержения. Немедленно!
— Это невозможно.
— Вы ответите!
— Хорошо. Ответим, — спокойно сказал Обиходов. Крикливый абонент начинал действовать ему на нервы. — Обращайтесь в суд, в прокуратуру, куда угодно. А теперь, извините, у меня срочная работа.
— Постойте! — закричал на другом конце провода Дудкин. — Еще один вопрос. По поводу кофеварки. Когда, наконец, я смогу ее получить?
— Это не ко мне. Это к главному редактору. Я попрошу, чтобы вас соединили, — не дожидаясь ответа, Обиходов нажал кнопку.
— Слушаю, — раздался певучий голосок секретарши Татьяны.
— За что ты меня так? — спросил Обиходов. — Я же просил не беспокоить…
— А куда ты вчера пропал? Я, как дура, целый вечер просидела у телефона…
— Я как раз хотел тебе все объяснить, — спохватился Обиходов. — Вчера я никак не мог…
— Не надо мне ничего объяснять, — оборвала его Татьяна.
— Солнце мое, еще один шанс! Я исправлюсь! — взмолился Обиходов.
— Когда? — деловито поинтересовалась Татьяна.
— Когда угодно!
— Сегодня?
— Отлично! Давай сегодня!
— Ну смотри, Обиходов! — смягчилась секретарша.
Обиходов собрался уже вешать трубку, но тут вспомнил о Дудкине:
— Танюсик, подожди!
— Да?
— Главный у себя?
— Да.
— Как у него настроение?
— Поганое.
— Отлично! Тут клиент на линии висит. Пусть пообщаются. Почему я один страдать должен?
Облегченно вздохнув, он положил трубку и снова обратился к компьютеру. На нежно-голубом экране Обиходова терпеливо дожидалась фраза, которую ему никак не давали закончить.
«Как утверждает доктор Талбот из США, человеческая селезенка является средоточием…»
В текущем номере обнаружилась дырка на четверть полосы и Главный решил заткнуть ее материалом
