Дом на холме

– ...не успела спросить? – женщина щелкнула пальцами. – Не обязательно, если ответ «да». Ты сменила меня. Не торопись задавать остальные вопросы. Я ничего о тебе не знаю.

Разговор зашел в тупик: обе стороны выяснили, что хотели, но отчего-то расходиться никто не спешил. Альхен молча пила свой кофе, время от времени глядя в спину той несчастной, которой пришлось взвалить на свои плечи неподъемный груз ответственности. А Дайна тупо таращилась в окно, разрываемая внутренними терзаниями.

Она столько всего хотела сказать человеку, переложившему на нее свою работу, но не представляла даже, что подобная встреча возможна на самом деле. Мисс Уиквилд наивно надеялась, втайне ото всех... так мечтала...

– Памяти обо мне не сохранилось? – хрипло спросила она.

– Нет, – тихо отозвалась Леди Александра. – Прости... Можешь обвинять меня, если кому-то от этого станет легче.

– Почему? – с трудом выдавила Дайна.

– Не знаю. – Женщина закрыла глаза. – Не могу знать. Но точно помню, сколько раз мне казалось, что «не справляюсь». Хотела бы я понять, что в действительности произошло примерно пятнадцать лет назад. Только вот подобные действия мало что запрещены законом, так еще и невозможны.

Острый золотистый взгляд сталью полоснул по сердцу.

– Неправда. – Мисс Уиквилд отошла от окна и снова села. – Некоторым из нас удавалось... вернуть память.

– Хм... – Леди Александра приподняла бровь. – А знаете, что с ней... стало? Предупреждаю: эту часть подлинной истории байка в себя не включает. Индекстрэ!

Турка приподнялась и медленно, чтоб не расплескать остывающий кофе, поплыла к блондинке прямо в руки.

– До середины второго века от Великой Победы, – потянувшись за сахаром, продолжила та, – на память Танцоров смотрели сквозь пальцы. Время было тяжелое – можно даже сказать, смутное, – где-то недосмотрели, где-то впопыхах наложили «Забвение»...

– Это факт, – Дайна приготовилась слушать.

– Терпение, – мадам Бонмонт подняла вверх указательный палец. – За последние более-менее спокойные сто лет вы совсем забыли о том, зачем вообще ее отнимают.

– «Мы живы, пока живет память о нас», – процитировала мисс Уиквилд.

– Мертвым нечего страшиться.

Сумасшедший блеск не заметить мог только слепой. В следующую секунду кружка полетела в стену, пущенная ловкой рукой – но не успела Дайна сориентироваться, как чокнутая дамочка снова щелкнула пальцами... Кофе точно в нерешительности замер на «пороге свободы». Леди Александра встала из-за стола и, поравнявшись с кружечкой, осторожно погладила ее.

Время и место условны,
Константы лишь честь и доблесть.
А мы будем живы назло вам.
Счастливы будем на совесть...
Глаза – что сухие колодцы,
В душе бесконечная слякоть.
Если б суметь расколоться!
Тогда мы научимся плакать.

Голос беспрепятственно дотягивался до самых потаенных уголков сознания. Мисс Уиквилд не могла пошевелиться... губы похолодели.

Наконец оцепенение прекратилось. Крошечная кофейная чашечка мирно покоилась на ладони, не потеряв ни капли. На лице Дайны выступили крупные бусины пота.

– Мастерство приходит с возрастом. – Мадам Бонмонт будто разглядывала нечто интересное на полу. – Ты научишься. Пусть многое мне уже недоступно, но я еще кое-что помню.

– Стихи... – прошептала мисс Уиквилд.

– Мои. – В кухне властвовал полумрак, тяжелые плотные шторы не пропускали свет. – В тот год мне исполнилось сто, и я перестала считать.

Леди Александра резко вскинула голову, блестящая лента разделила щеку. Женщина улыбалась.

– Вы плачете? – Дайна не поверила своим глазам. – Разве это возможно?

– Возможно все. – Как никогда хотелось верить... – Танцоры существуют вне времени. У нас нет семьи, кроме Ордена. У нас нет дома, кроме Ордена. Ордену принадлежат наши жизни... даже после демобилизации. Отсутствие памяти о нас – идеальная защита. Если бы не возможность молча коллекционировать знания... вечная жизнь сделалась бы невыносимой.

– Итак? Что стало с «легендой»? – Мисс Уиквилд никак не могла оправиться от потрясения.

Блондинка вернулась за стол и, будто ничего не произошло, отхлебнула кофе.

– Танцором не станет тот, кто имеет пониженную устойчивость к магическим и физическим повреждениям, – сухим тоном лектора продолжила она. – Не стать Танцором и тому, чьей волей легко манипулировать. Кому-то же нужно и в штабе штаны протирать...

– Это так, – исключительно для поддержания беседы согласилась Дайна.

– Да, только все забывают, что можно сто раз быть кем угодно, но попасться на простую уловку. – Женщина хлопнула в ладоши так, что мисс Уиквилд вздрогнула от неожиданности. – Инцидентов, предусмотренных Декретом Секретности, за всю историю существования Ордена ровно два. Первый послужил поводом подписания Декрета, второй – ужесточения его положений.

Тишину, образовавшуюся в паузе, можно было при желании потрогать руками. Казалось, Леди Александра специально молчит, чтоб убедиться в твердости намерений собеседницы выслушать все до конца. Когда Дайна уже открыла рот, чтоб попросить продолжать, та сделала это сама.